– Пора, – сообщил Бен-Гааль. – Вперед, друзья! До новых встреч!
Он подтолкнул Шмультика и Гвена к мерцающему в темноте столбу света. При этом его рука как бы ненароком скользнула по упругой ягодице юноши, а взгляд черных глаз стал маслено-мечтательным. Но молодой человек не обратил никакого внимания на эти действия нового знакомого, поскольку с замиранием сердца шагнул в неизвестность вслед за своим инфернальным другом.
Глава 16
Темнота, хоть глаз выколи. Громкий шлепок о какую-то ненадежную поверхность, и Гвенлин почувствовал, как ноги его, не ощутив твердой основы, с чмокающим звуком начали проваливаться вниз. Мгновение спустя до сознания юноши дошло, что по воле случая или по злому умыслу Бен-Гааля их компанию занесло в болото. К великому облегчению Гвена, погружение продолжалось недолго, когда вонючая жижа поднялась чуть выше колен, его ноги почувствовали относительно твердое дно. Юноша даже не успел как следует испугаться. Чуть впереди он услышал хорошо знакомый голос:
– Вот же сучара удружил! Ведь, пала, специально подстроил так, чтобы мы в болото угодили! Ладно, педрило неисправимый, я тебе эту шуточку еще припомню!..
Кому адресовались проклятия и угрозы демона, понять было нетрудно, и Гвенлин искренне посочувствовал Бен-Гаалю. Основательно выговорившись в адрес коварного соплеменника, Шмультик немного остыл и философски заметил:
– Хорошо, что мы угодили на самую окраину болота – еще чуток к центру, и нам с тобой, Гвен, наступил бы кирдык. Деревянному проще – оно не тонет…
– Это кого ты назвал «оно»? – в ночной мгле прозвучал еще один знакомый голос. Это Мандрагор наконец-то изволил выспаться, выглянул из кармана куртки юноши, ненароком подслушал реплику демона и, как обычно, болезненно на нее отреагировал. Однако, немного сориентировавшись в пространстве, точнее, полностью дезориентировавшись, увидев вне пределов уютного кармана непроницаемый мрак, он тут же обратился к своему покровителю и по совместительству транспортному средству: – Гвенчик, что происходит, где это мы сейчас находимся?
– Как видишь, увязли в болоте по самое не балуйся, – вместо Гвенлина ответил сердитый голос Шмультика. – И ждем какого-нибудь Ивана Сусанина, чтобы тот вытащил нас из передряги. Хотя Сусанин в данной ситуации, пожалуй, нам ни к чему – проводник из него еще тот…
– Шмуль, кончай болтать почем зря! – прервал демагогические разглагольствования товарища Гвенлин. – Нужно как-нибудь выбираться из болота.
Вместо ответа впереди зачавкало и заплескалось. Вскоре юноша почувствовал прикосновение руки к своему плечу, и совсем рядом раздался голос демона:
– Держись, паря, за меня! Поскольку Сусанина нам ждать не приходится, выползать из болота придется самим.
К счастью, до берега оказалось не более сотни шагов. Когда путники в изрядно потяжелевших от болотной воды зимних костюмах выбрались на сушу, полоска горизонта на востоке заалела кроваво-красным, придавая убегающей на запад слоистой облачности сюрреалистические оттенки в стиле «Преддверие Армагеддона».
– Шмуль, почему здесь только утро? – спросил Гвенлин. – Помнится, мы покинули пещеру в тот момент, когда солнце уже довольно высоко висело над головой.
– Сколько можно тебе объяснять?! – раздраженно отозвался демон. – Это все оттого, что твой мир имеет форму шара, а точнее – геоида и вращается вокруг собственной оси с запада на восток, поэтому сначала день наступает на востоке и, по мере движения небесного светила, перемещается на запад. От Тартлана до этого места почти шесть тысяч верст, значит, часа четыре разницы. Вот и посчитай, если там – около десяти утра, здесь – всего шесть часов, то есть самый восход. Мне кажется, что ваши маги прекрасно осведомлены об истинном положении вещей, но по какой-то непонятной причине вешают вашему брату, простому обывателю, лапшу на уши насчет плоских миров, покоящихся на рогах быков, спинах слонов и панцирях черепах. Сам подумай, насколько теория шарообразного мира красивее плоского. Кто, к примеру, кормит всю эту скотину и что случится с вашим миром, если бык захочет почесаться или помотать головой?
Гвенлин сразу не нашелся, что ответить хитроумному демону, хотя ничуть не поверил его слишком уж мудреным объяснениям. Ну как же можно принять за истину явную чепуху. Будь мир Тев-Хат шаром, все реки, моря и океаны уже давным-давно стекли бы с него вместе с людьми и прочими живыми тварями, а деревья без воды тут же засохли. Однако после того как столь веские аргументы сформировались в голове юноши, всякая охота оспаривать истину у него отпала по причине то ли врожденной толерантности к чужим заблуждениям, то ли собственной лени. Стягивая с себя насквозь промокшую одежду, он всего лишь неагрессивно заметил:
– Горазд же ты врать, Шмуль. Я готов поверить, что твоя Преисподняя есть шар, но мой родной мир никак шаром быть не может.
– Вот как раз мой мир ничего общего с вашим не имеет – абсолютно иная пространственная структура. Инферналиум в отличие от любой иной вселенной состоит сплошь из вещества – миллиарды световых лет сплошного вещества и относительно небольшие пузырьки свободного пространства в бесконечной каменной толще. Если бы ты хоть на минуту попал туда, я абсолютно уверен в том, что сохранить рассудок в полном здравии тебе вряд ли бы удалось. К счастью, ваш брат гуманоид – редкий гость в моем мире, а нас, обитателей Инферналиума, эволюция сделала не только пространственно нестабильными, но и абсолютно адаптивными к любым условиям внешней среды. А впрочем… – демон замолчал и махнул рукой.
– Чего это «впрочем»? – полюбопытствовал Мандрагор.
– «Впрочем» – это то, что бесполезно объяснять высшую математику австралопитеку или растолковывать основы информатики неандертальцу, так же как и некоторым присутствующим здесь личностям.
Интуитивно магический корень понял, что подковырка приятеля направлена и против него также, но, опасаясь угодить впросак, уточнять у продвинутого демона, что такое информатика или высшая математика, не стал. Он всего лишь пробормотал негромко себе под нос:
– Фу-ты ну-ты! Грамотей нашелся, – но от более острой полемики уклонился.
Пока выходец из загадочного Инферналиума пытался донести до умов товарищей всю красоту и своеобразие родного мира, солнышко, разогнав своими лучами небесные хмари, достаточно высоко поднялось над горизонтом, и путешественники получили возможность окинуть взором окружающие просторы. Справедливости ради нужно отметить, что просторы имелись в наличии, но глазу особенно зацепиться было не за что, поскольку с восточной стороны необъятным морем зелени распростерлась широкая топь, а с запада бескрайнее болото теснили вековые древесные гиганты, вознесшие свои кроны до нижней кромки облаков.
Гвенлин с сожалением повесил свою теплую одежку на ближайший куст, рядышком на землю поставил ботинки и полез в рюкзак, намереваясь переодеться в свою старую одежду. Однако, как только он извлек из котомки бесформенный ком, Шмультик в ультимативной форме потребовал от товарища выбросить этот хлам в болото и не позориться. Гвенлин поначалу заартачился, но, получив в качестве бесплатного презента крепкие кожаные ботинки, болотного цвета пятнистый комбинезон из мягкой прочной ткани, а к ним трусы, майку и пару носков, широко размахнулся и отправил свое барахло в воду подальше от берега.
