Деревенька состояла из вытянутой вдоль тракта одной улицы и недаром носила свое название, поскольку каждый дом был окружен цветущими или плодоносящими апельсиновыми, мандариновыми, лимонными и грейпфрутовыми деревьями. Чем объясняется столь явная страсть местного населения к цитрусовым, затруднялся ответить даже всезнающий Нестр.
Протащившись вдоль деревни под удивленными взглядами немногочисленных местных жителей, встреченных по дороге, повозка подкатила к добротному двухэтажному дому, сложенному из толстенных бревен, и остановилась. Благо Мандрагор в это время спал в кармане Гвенлина, иначе вся окрестная малышня скопилась бы у крыльца возницы.
– Итак, уважаемый Нестр, ты говоришь, что Гальдан в трех верстах прямо по дороге, – уточнил Гвенлин, извлекая из кошелька серебряного «медведя», чтобы преподнести монету доброму человеку в знак благодарности за заботу и внимание к усталым путникам. – А как там насчет приличного заведения, где можно было бы спокойно отдохнуть до завтрашнего утра?
По своей натуре Нестр был неисправимым куркулем и посадил двух нищих бродяг в телегу только лишь из опасения за свою бесценную жизнь, рассчитывая по приезде в Апельсиновку тут же, без малейших угрызений совести, с ними распрощаться навсегда. Он вовсе не ожидал от них какой-нибудь благодарности, кроме «Большое спасибо, добрый Нестр» или «Премного благодарны, уважаемый Нестр». Но, ощутив в своих пальцах полновесное серебро и попробовав его на зуб, а главное, оценив на глаз степень полноты того самого кошелька, из которого ему отстегнули ни за что ни про что его недельный заработок, тут же поменял свое решение на диаметрально противоположное. Лицо его расплылось в маслено-приветливой улыбочке, спина сама собой согнулась в нижайшем поклоне:
– Господа, а стоит ли вам отправляться куда-то на ночь глядя? Под крышей обители вашего покорного слуги вам будет намного лучше, чем в гальданском клоповнике «Черный кот» – так именуют тамошнюю гостиницу, и всего-то за чисто символическую плату – пару серебряных монет. Поэтому никуда я вас не отпущу. – И, обратив свой взор в сторону дома, громко рявкнул: – Жена, дочки, хватит дрыхнуть, принимайте дорогих гостей!
На зов хозяина сначала выскочили две девчонки-близняшки лет четырнадцати или чуть постарше, а следом за ними дородная рыжеволосая дама ростом примерно с Гвенлина. Рядом со своей могучей супругой мелкий Нестр выглядел пацаном – старшим братом собственных дочерей. Увидев перед крыльцом своего обиталища двух сомнительных типов, один из которых явно был цыганом, дама широко распахнула рот, чтобы как следует отчитать очередных собутыльников ее благоверного и указать верное направление, куда им следует катиться, а если понадобится, мощным ударом колена придать ускорение любому непрошеному гостю. Но не успела дама набрать в легкие необходимое количество воздуха, как ее супруг на глазах у опешивших гостей сотворил чудо. Он подскочил к жене, схватил ее за руку и со словами: «Марлинушка, душенька моя, я сейчас все тебе объясню» – увлек в дом.
Супруги отсутствовали не более пяти минут. За это время Гвенлину и Шмультику так и не удалось как следует разговорить хозяйских дочек. На все вопросы незнакомцев девицы дружно переглядывались и забавно прыскали со смеху. Несмотря на свой юный возраст, обе веселушки уже обладали довольно впечатляющими формами и со временем вполне могли обойти по габаритам родную мать. Однако кроме мощной груди и широких бедер в арсенале их очарования имелись довольно тонкие талии и стройные ножки. Все это вкупе со свежими задорными личиками Гвенлин нашел достойным внимания. Что подумал Шмультик, нам неизвестно, но, зная стойкий характер демона и его отношение к чарам земных женщин, нетрудно предположить, что ему было абсолютно наплевать на кокетливые ужимки двух входящих в возраст вертихвосток. И все-таки Гвен был готов побиться об заклад, что при виде их знойной матушки в глазах его товарища промелькнула плотоядная искра, свойственная каждому мужчине, долгое время оторванному от женского общества.
Тем временем на крыльце вновь появились Нестр и Марлина. Судя по сияющему виду мужчины и расплывшейся в приветливой улыбке физиономии его супруги, переговоры закончились как минимум со счетом 10:0 в пользу формального главы семейства. Нестр подмигнул Гвенлину и Шмультику хитроватым глазом, мол, нет причин для беспокойства, все под контролем.
Гостей тут же ухватили под белы рученьки и отвели на второй этаж в гостевую комнату, затем вывели в благоухающий запахами цветущих лимоновых деревьев сад и определили в хорошо протопленную баньку, где заботливый хозяин от всей души обработал тела усталых путников эвкалиптовым веником и между делом похвастался, откуда узнал про баню:
– Сию диковинку я впервые узрел в холодном Поморье, куда годков десять назад хаживал с купцами за рыбьим зубом, амброй и ворванью. Там ого-го какие холода бывают – вода стынет до каменного состояния, а местные опосля парильни ажно в ледяную прорубь вниз головой прыгают, и ничего, снова в парильню – и никакой простуды. Именно тогда я самым тщательнейшим образом все выспросил у знатных мастеров. На выпивку не скупился, зато теперь у меня в саду есть собственная баня. Ни у кого в деревне нет, а у меня есть. Обычно мы паримся все вместях, но, сами понимаете, негоже молодым девкам рядом с парнями охаживать себя вениками, да и моя краля вас стесняется.
По мечтательному выражению лица Гвенлина нетрудно было догадаться, что он с удовольствием попарился бы вместе с аппетитными близняшками, желательно в отсутствие папашки и мамашки, и с превеликим удовольствием потер бы спинку каждой. Удивленный Шмультик поймал себя на мысли, что был бы рад попариться (и не только) наедине с хозяйкой дома. Впервые за семь с лишним десятилетий, находясь в человечьем обличье, демон испытал чувство вожделения по отношению к человеческому существу и здорово испугался…
Ужин прошел относительно гладко, если не считать явление народу наглого корня. В полном соответствии со своей невоспитанной натурой, почувствовав аромат жаркого из молодого барашка, корень пробудился ото сна, вылез из кармана и громким противным голоском потребовал, чтобы ему тут же выделили самое почетное место на столе. Этим своим необдуманным поступком корень привел юных девиц и достопочтенную хозяйку семейства в неописуемый ужас. К счастью, все закончилось благополучно и обошлось без разбитых тарелок и опрокинутых подносов. Когда все понемногу успокоились, смущенный Гвенлин представил присутствующим дамам третьего члена братства и поспешил их заверить в его полной благонадежности и благовоспитанности.
Во время застолья Нестр отчитался перед домочадцами о результатах своей поездки на рынок соседнего поселка лесорубов со странным названием Заборище, о том, как выгодно продал молочных поросят, аж по дюжине медных грошей каждого, молодая картошка также принесла неплохой доход, и лимоны с апельсинами разобрали все без остатка. В самом конце своего рассказа хозяин мельком упомянул о том, что в Верхних Выселках приключилась страшная история. Будто бы пару дней назад у одной молодухи утащили грудное дитя, а через день на опушке леса обнаружили полностью обескровленное тельце несчастного малыша.
Столь жуткий рассказ вызвал, по мнению гостей, совершенно неадекватную реакцию среди особ слабого пола. Вместо того чтобы дружно попадать в обморок, дочери хозяина хитро переглянулись и захихикали, а Марлина громко рявкнула на благоверного:
