Он медленно поднял свои синие очи и посмотрел ей прямо в лицо, затем усмехнулся, легким полупоклоном отдавая должное ее нахальству. Гвен закусила удила.
— Итак, продолжим. Карточку я не крала, она принадлежит мне. С собой я взяла ее на случай, если дверь будет закрыта...
Отличные навыки для честной девушки! В хозяйстве пригодится. Продолжайте, барышня. Я с интересом слушаю. Так что вы здесь делали?
— А с какой стати я должна вам это рассказывать? Вы же мне ничего не сказали. Кстати, вас самих тоже вряд ли приглашали сюда на чашку чая...
— Чш-ш-ш! Морис, что там?!
Адреналин мощной волной разлился по жилам Гвен. Разбойник был все-таки великолепен! Настоящий хищник. Гвен не раз приходилось встречать таких людей среди своих подопечных. Если бы они не стали бандитами, из них могли бы получиться удачливые бизнесмены и талантливые руководители.
Морис прошептал:
— Это, Наверное, Гонсалес...
Теперь и Гвен расслышала осторожные шаги по песку. Неважно, кто это. Это ее шанс на спасение. Она раскрыла рот, собираясь завопить во все горло.
В следующий момент широкая ладонь закрыла ей сразу половину лица, одновременно запрокинув голову назад. В таком положении хорошо получился бы только хрип, да и то предсмертный.
— Собралась предупредить своего любовника? Не выйдет.
В его шепоте звучала ненависть, его руки бесцеремонно обхватили ее тело, и Гвен не удержалась. Она прекрасно знала, что совершает безнадежную и непоправимую ошибку, но... ...но впилась зубами в теплую плоть.
Родриго не вскрикнул, хотя она почувствовала вкус его крови. Стальная хватка ослабла всего на миг, но Гвен оказалось этого достаточно. Изо всех своих сил девушка рванулась к двери.
Если бы у Гонсалеса в комнате был порядок!
Тогда бы Гвен Ричвуд не споткнулась на бегу — нет, на лету! — и не рухнула бы, ударившись головой обо что-то очень твердое.
Словно спринтер, из последних сил разрывающий финишную ленту и падающий без сил на гаревую дорожку стадиона...
Милосердная тьма обхватила ее, бережно убаюкала, и Гвен унеслась в мир грез и сновидений, туда, где синеглазые пираты не роняют девиц головой об шкаф, а нежно прижимают их груди, вглядываясь в бескрайние просторы океанов...
3
Гвен открыла глаза и тихо застонала. Медленно и очень осторожно обвела глазами комнату. Чужую, странную комнату, в которой стояла чужая, странная кровать, на которой лежала чужая, странная Гвен Ричвуд.
Нет, амнезии у нее не было, это точно. Она помнила свое имя и дату рождения, помнила номер страхового полиса и адрес прабабушки Джилл, количество этажей в доме, где она снимала квартиру, будучи студенткой, и имя того парня, который поцеловал ее на выпускном вечере... Она помнила абсолютно все, кроме одного обстоятельства: как она попала в эту комнату и в эту постель.
Спокойно, Гвен, только без паники. Всему должно быть свое объяснение.
Слабое это оказалось утешение. Попытки вспомнить хоть что-нибудь закончились головной болью и желанием разрыдаться, а это желание последний раз посещало ее на втором курсе.
Нет, свой приезд на остров Форментера она помнила. Помнила перелет на самолете из аэропорта Хитроу до Мадрида, помнила поезд и автобус, помнила катер... Помнила, как в самолете помогала укачивать очень бодрого младенца — его молодая мать разрывалась между малюткой и двумя абсолютно неуправляемыми близнецами. Окружающие боязливо отводили глаза. Гвен сжалилась над красной и всклокоченной молодой женщиной, а из двух бед выбрала меньшую — так ей показалось в первый момент.
Фрэнки — так звали бодрого младенца — был очарователен, но спать не любил. Он любил прыгать на коленках у взрослых теть. Фрэнки было десять месяцев, и убеждать словами его было бесполезно. Тетя Гвен привела его в полнейший восторг, так что льняной костюм ей пришлось переодевать в туалете...
Гвен в голову пришла новая оригинальная мысль, немало ее перепугавшая. Она торопливо и осторожно начала шарить по постели руками.
Родриго, только что бесшумно вошедший в комнату, с искренним интересом наблюдал за действиями Гвендолен Мойры Ричвуд — в подлинности ее имени он давно удостоверился. Не было ни малейшего сомнения, что Гвендолен Мойра Ричвуд сомневается, одна ли она провела эту ночь в незнакомой постели. Судя по испуганному виду Гвендолен Мойры Ричвуд, она не так уж часто в своей жизни попадала в подобные ситуации.
Родриго совершенно неожиданно представил, как она натыкается на него самого... Вот она узнает его... нежные губы раздвигаются в улыбке... в карих глазах загорается страсть...
Зная ее, довольно легко предположить, что случится потом. Гвендолен Мойра Ричвуд найдет тяжелый предмет, и шарахнет им по голове Родриго.
И все равно — она очень хороша!
Гвен мрачно откинулась на подушки. Под потолком бесшумно крутились огромные лопасти вентилятора, комната была обставлена со вкусом. У родителей в отеле была похожая обстановка, только, попроще.
Конечно же, она в отеле! В той самой комнате, которую они делят с Лиззи... Тогда где вторая кровать? Где разбросанные вещи Лиззи? Где сама Лиззи?
Гвен пожаловалась в пустоту:
— У меня не в порядке с головой!
— Ничего удивительного! — ответила пустота.
Гвен взвилась в воздух. И все вспомнила. До последней детали.
— Вы?! Как вы смели... Как я сюда попала? Вы в курсе, что похищение людей — это довольно серьезное преступление?
— В курсе.
А чего она ожидала? Что он разрыдается и бросится на колени, умоляя простить его? Он преступник, и на его совести есть преступления и пострашнее, похищения людей.
— Между прочим, меня будут искать... Довольно много народа!
В этот момент острая боль пронзила виски, и Гвен не смогла сдержать гримасы. Она зажмурилась, но через секунду почувствовала, что разбойник сел рядом с ней на кровать. Опять этот аромат дорогого одеколона... Могучая рука, обвилась вокруг беспомощно поникшей Гвен, и девушка вскрикнула, инстинктивно пытаясь отстраниться, но голос Родриго звучал успокаивающе.
— Я не собираюсь причинять вам вред. Вам нужно прилечь, удар был очень силен.
— Да уж, кому это знать, как не вам! Вы же меня и треснули!
— Строго говоря, вас треснул не я, а дубовый комод. Прекрасная старинная мебель. Современный пластик не причинил бы вам такого вреда — он просто разлетелся бы на куски.
— Издеваетесь, да? Можно подумать, я это нарочно сделала. Да я вообще ничего не видела, ведь было темно, а я еще и зажмурилась...
Она замерла, почувствовав, как сильные пальцы бережно отводят серебристый локон, упавший ей на бровь. Смуглые пальцы на фоне белой кожи Гвен... Сила рядом с хрупкостью... Солнце и луна...
