Я рассмотрел его и увидел, что это чек банка «Де Бильбао» на два миллиона песет с какой-то мелочью. Чек был выписан на имя Фрэнки Фолкона.
— Я вижу чек, — подтвердил я. — Почему вы не хотите отдать его мне для Фрэнки, и мы в расчете?
— Если бы я только мог! — воскликнул Вико. — В настоящий момент у меня нет денег на счете. Но через несколько дней они будут. На этой неделе я дам их вам, чтобы вы передали их своему клиенту. Время оплаты — после субботы.
— Почему надо ждать до тех пор?
— Потому что суббота — день главного события в соревнованиях по виндсерфингу в заливе Гонфлер. Премии наличными. За первое место выходит почти двадцать тысяч долларов. Я могу выиграть эти деньги, сеньор Хобарт. Я уже брал два первых места на Майорке и одно в Барселоне. Я знаю, что у меня не самое лучшее время, но хорошее. Я знаю, кто соревнуется здесь, я могу побить их.
— Не знаю, — пожал я плечами. — Все это очень неопределенно.
— Конечно, неопределенно. Я человек, который живет, переводя фантазии в реальность. Взлет какого-то бедного парня, который хочет стать знаменитым матадором, или жокеем, или виндсерфингистом, всегда окружен ореолом невозможного.
На такую сентенцию у меня не было ответа. Я не собирался утверждать, что такого никогда не бывает.
— И подумайте, какая слава для досок Фолкона, — продолжал Вико. — Когда я выиграю, виндсерферы Фолкона появятся на мировой карте соревнований. Мистеру Фолкону придется нанимать целую фабрику народа, чтобы справиться со всеми заказами. Как вы можете проходить мимо такого шанса?
И правда, как? И какой еще у меня есть здесь шанс? Я мог найти местного адвоката и возбудить судебное дело против Вико. Но к чему бы это привело? К тому времени, когда закон начнет действовать, Вико и доски будут уже далеко.
— В субботу я буду в Париже, — сказал я.
— Для меня самое большое удовольствие прийти и увидеть вас.
Итак, я написал название отеля и отдал ему листок. И правда, мне пора было возвращаться.
31. ГОНФЛЕР, РОМАНЬЯ
Мой следующий собеседник не заставил себя долго ждать. Это случилось в тот же вечер, несколько часов спустя после отъезда Найджела. Рейс Пальма — Орли
[53]
задерживался. Я закончил le grand plateau des fruits de mer, также известный как обед из даров моря, вышел из отеля, чтобы совершить вечерний моцион, и направился вниз к порту. Меня не особенно удивило, что кто-то из сидевших за столиком в кафе на тротуаре помахал рукой и окликнул меня с несомненным акцентом Нью-Джерси, матери коррупции.
— Эй, Хоб! Иди сюда, давай выпьем.
Тони Романья. Он избавился от темно-синего мафиозного прикида, и теперь на нем был легкий бежевый костюм с красными кантами на лацканах. В Нью-Джерси такого рода вещи продают богатым туристам в «Шорт Хиллс Трэвел Бутик». В этом костюме Романья выглядел как бежевый кит с красными кантами на плавниках.
— Привет, Тони, — сказал я, садясь за его столик. — Что привело тебя на опушку этого леса?
— Я слышал, что это исторический город, — ответил он, беззаботно улыбаясь.
— Ты выбрал хорошее место, — подтвердил я. — Знаешь, Гонфлер известен с одиннадцатого века. Особенно я тебе рекомендую церковь святой Катерины и алтарь Нотр-Дам-де-Грейс.
— Очень приятная информация, — одобрил Романья. — На самом деле я надеялся натолкнуться здесь на тебя.
— Как ты узнал, где меня искать?
— Тебя не так трудно найти, Хоб, — признался Романья. — Ты ведь раб привычек, правда?
— Когда-то был им, — согласился я, исподтишка разглядывая его. — Чего ты хочешь, Романья?
Широкое лицо Романьи приняло серьезное выражение. Он постучал по бокалу, усилив впечатление о собственной неуклюжести.
— Ты ищешь Алекса Синклера. — Слова прозвучали скорей как утверждение, чем как вопрос.
— Я ничего не признаю, — предупредил его я. — Но что, если ищу? Зачем это тебе?
— Я тоже ищу Алекса, — объявил Романья.
— Почему-то, мистер Романья, это не так сильно меня удивило, как вы могли бы ожидать. Довольно много людей вроде бы заинтересованы в Алексе.
— Ты знаешь, где он?
— Я бы не сидел в Гонфлере, если бы знал это. И ты бы тоже не сидел здесь.
— Но ты надеешься найти его?
Я кивнул.
— Детективное агентство «Альтернатива» всегда находит человека, которого ищет.
— Как бы тебе понравилось работать на меня?
— Не знаю, — ответил я. — Сколько ты платишь? Обеспечиваешь ли медицинскую страховку? Планируешь ли пенсионные отчисления? Что ты хочешь, чтобы я делал?
— Это очевидно. Я хочу, чтобы ты нашел Алекса.
— Я это и делаю.
— Да, но для другого клиента. Когда ты его найдешь, я хочу, чтобы ты сказал мне первому. Конечно, я мог бы выловить эту рыбу сам, у меня много связей в столице, но зачем нам дублировать усилия?
— Это будет несправедливо по отношению к моему нынешнему работодателю, — возразил я.
— Может, и несправедливо. Но я хорошо тебе заплачу. И спасу тебя от множества неприятностей.
— Как «хорошо» и каких «неприятностей»?
— Я дам тебе чистых пять тысяч долларов, когда и если ты скажешь мне, где найти Алекса.
— Мне нравятся круглые цифры вроде этой, — заметил я. — А теперь скажи мне о неприятностях.
— Вовсе никаких неприятностей, если будешь играть по правилам. — Романья улыбнулся. И на мгновение стал похож на потрепанного рубенсовского ангела с синими щеками.
— Мистер Романья, мне правда надо знать больше, чем вы говорите. Кто вы, кого представляете, почему заинтересованы в том, чтобы найти Алекса?
Романья поднялся, бросил на стол, особо не считая, пригоршню банкнот, и одернул свой китовый костюм.
— Пять тысяч долларов, если будешь сотрудничать, — напомнил он, будто надо было напоминать. — Бесконечные счета от врачей, если не будешь. Найдешь меня в «Рице». Сделай себе любезность. Не умирай. — Он зашагал прочь.
Я проследил, как он пересек площадь и сел в «Пежо-404» с шофером. Проследил, как он отъехал. Заметил номер машины, хотя не имел представления, что мне с ним делать. Потом допил кофе. Когда подошел официант, заплатил за себя, помимо банкнот Романья оставил приличные чаевые, остальное положил в карман. Никаких напрасных трат. Никаких желаний.
Часть VII
32. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ПАРИЖ: ХУАНИТО
На следующий день утром я вернулся поездом в Париж, вполне удовлетворенный тем, как идут дела. Я не особенно продвинулся вперед в поисках Алекса и не вызволил для Фрэнки деньги за виндсерферы. Но, по крайней мере, появилась перспектива, что дела сдвинулись с мертвой точки и даже могут принести некоторые денежные поступления.
