И вот какая появилась тенденция — люди в расцвете сил, которым уже не нужно было погибать в очередной бессмысленной войне, стали искать новые средства смерти.
Будто какая-то часть человечества не могла жить без того, чтобы время от времени не уничтожать себя по тому или другому поводу или без повода вообще.
Безумие — но никуда от него не денешься. А иначе как еще можно объяснить процветание такого места, как Охотничий Мир?
Глава 13
Хэрольд уже собирался зайти в гостиницу, когда внезапно услышал крики и чьи-то торопливые шаги. Развернувшись, он увидел мужчину, который выскочил из бокового входа. За ним метрах в пяти бежал второй мужчина с пистолетом в руке.
Вжавшись в стену, Хэрольд услышал, как что-то просвистело рядом с его головой и ударилось о гранит. Пуля просвистела чуть ли не в дюйме от него. Хэрольд посмотрел на выбоину в стене. А преследуемый и преследующий уже завернули в переулок.
Портье, загорелый блондин в замызганных белых штанах и майке, оторвал взгляд от газеты.
— Пять долларов в день, — сообщил он. — Деньги вперед. Душ в коридоре.
— Я только что чуть не погиб, — пожаловался Хэрольд.
— Надо быть осторожным, — посоветовал портье. — Тут ужасное движение.
— Нет, я чуть не погиб от пули.
— А, Охотники, — махнул рукой портье, как бы говоря: «Дети есть дети». — Вам нужна комната? Вот тут распишитесь.
В комнате с белыми занавесками на окне, небольшой, но довольно чистой, стояла односпальная кровать и умывальник. Окно выходило на площадь, где красовался какой-то памятник.
Взяв рюкзак, Хэрольд прошел в душ, находившийся в конце коридора, вымылся, побрился, выстирал костюм и переоделся в джинсы и синюю рубаху. Вернувшись в комнату, он нашел в шкафу вешалку и повесил одежду сушиться.
Заметив в комнате телефон, Хэрольд достал из потрепанного кошелька клочок бумаги с номером телефона Норы. Пришлось подождать, пока соединят через коммутатор гостиницы, и это показалось ему вечностью. Наконец на том конце подняли трубку.
— Нора? Это ты?
— Кто это?
— Угадай!
— Не собираюсь играть в эти игры. Это ты, Фрэнк?
— Черт возьми, Нора, ты действительно меня не узнала?
— Хэрольд? Неужели это ты? Здесь, в Охотничьем Мире?
— А кто же еще, как не я?
— А как ты… Ладно, об этом можно поговорить и потом. Может, заглянешь ко мне? Ты не хотел бы чего-нибудь выпить?
— Это все равно что спросить у свиньи — не хочет ли она поваляться в грязи.
— Тогда приходи, — сказала Нора и рассказала, как к ней добраться.
На улицах было людно, в воздухе пахло поджаренным на растительном масле мясом, острыми приправами, сладким вином и еле уловимым, но навязчивым запахом бездымного пороха. Люди были одеты в самые удивительные наряды. Встречались прохожие в меховых шубах, купальниках, греческих туниках, римских тогах, с прическами времен Возрождения, в набедренных повязках американских индейцев и турецких шароварах. Были тут и другие костюмы, происхождение которых Хэрольд так и не смог определить. Все здесь говорило о достатке, и Хэрольд с удовольствием глазел по сторонам. Ему еще никогда не приходилось видеть такой сияющий чистотой город. Вдоль тротуаров росли деревья, и на них было приятно смотреть. Говорили, что на острове есть даже целый лес, и он решил обязательно там побывать.
Прежде чем он добрался до небольшой площади, про которую говорила Нора, пришлось несколько раз расспрашивать прохожих. Он сразу же нашел ее дом с каменной аркой. Пройдя под ней, Хэрольд поднялся на второй этаж и нажал кнопку звонка первой двери справа.
Дверь открыла Нора.
— Ну заходи, — сказала она.
Глава 14
За те два года, что они не виделись, Нора почти не изменилась — такая же невысокая, с хорошей фигурой, миловидным личиком и гладкими, коротко подстриженными волосами, как у девушек с рекламных плакатов парикмахерских. У нее была небольшая, но аккуратная квартирка. Нора предложила ему пива.
— Как же ты попал сюда, Хэрольд? У тебя ведь была такая хорошая работа на фабрике синтетического мяса. Я никогда не предполагала, что ты можешь ее бросить.
У старого Клэймора никогда не было лучшего специалиста по обогащению искусственного мяса жиром. Эту работу приходилось проделывать вручную, так как оборудование было ветхим и все время ломалось, а автоматическая линия жирообогащения вообще никогда толком не работала. Отремонтировать машины не было никакой возможности, потому что ближайшая мастерская располагалась в Олбани. Хэрольд целыми днями простаивал возле конвейера, обрабатывая прямоугольные куски мяса, которые проезжали мимо на загаженной мухами ленте. Каждый кусок мяса имел размер шесть кубических дюймов и весил ровно один килограмм. Все куски были одинакового розового цвета. После Хэрольда куски мяса направлялись дальше по конвейеру к структуралистам.
— Если говорить правду, то не я бросил работу, а она меня, — сказал Хэрольд. — Знаешь, что сделал со мной старый Клэймор? Со мной, лучшим на фабрике жирообогатителем? Решил на некоторое время перестать обогащать жиром искусственное мясо и посмотреть, вызовет ли это жалобы. Якобы слишком дорого ему обходилось обогащать те желатиновые куски натуральным жиром. Хотя он и придает им какой-то вкус. Вот меня и уволили. А как ты сама знаешь, работу сейчас в Кин-Уэлли не найдешь.
Нора кивнула.
— Кто-кто, а я-то прекрасно знаю. До того, как приехать сюда, я по двенадцать часов в день работала в магазине Симмонса в Лейк-Плэсиде и еле-еле сводила концы с концами.
— Фреда Симмонса уже нет, — сообщил ей Хэрольд. — Упал в один из старых карьеров. Теперь магазин перешел к его сестре.
— Нельзя плохо говорить про покойников, — вздохнула Нора, — но он был ужасный скупердяй. Хэрольд, но ты зачем сюда приехал?
— Общественность города поручила мне проверить, как ты тут себя ведешь.
— А серьезно?
— Мне нужны деньги. Я приехал сюда, чтобы посмотреть, смогу ли я тут немного подработать.
— Охотой?
— Ну, если ты считаешь, что легче ограбить банк…
— Забудь про это. Тут разрешено убийство, но ограбление считается преступлением и карается очень строго.
— Я просто пошутил, — успокоил ее Хэрольд. — Я не имею в виду ограбление банка. Забыл тебе сказать — на Сэма Кэнзайла, который гулял с дочкой Бергера, накинулась стая диких собак и разорвала его на клочки.
— Всегда приятно услышать новости из дома. А как вы там сейчас развлекаетесь?
— Ночная жизнь мало чем отличается от той, что была до твоего отъезда. Пьем кофе в кафе у мисс Симпсон. Иногда, когда на душе становится паскудно, я влезаю на старый террикон, насыпанный когда-то шахтерами. Мне кажется, что сейчас это самое достойное для человека место — вершина кучи мусора, которую создал сам вместе со своими соседями.
