Мотая головой, барон медленно поднялся, грузно опираясь на меч.
— Вы ранены, друг мой!
— На Ы! Надо уходить.
29 июля 36 года
14.40
Они успели закрыть за собой переборку спасательного отсека, когда корабль наполнился шорохом тихих шагов, голосами.
— Сдох… Кто его так?
— Дон Румата, братие, я аж испугался. Откуда он здесь, дьявол?
Потом в переборку забарабанили:
— Дон Румата! Дон Пампа! Открывайте! Сдавайтесь!
— Доны Бау не сдаются, — проорал барон.
— А давайте спалим их, братие? Без пролития крови?
— Брат Гаку, активируй систему аварийной стерилизации спасательного отсека.
— Сделано, брат Мара.
— Братья пилоты, именем Господа, делайте ваше дело!
Определенно становилось жарковато.
— Позором будет, если скажут, что нас сожгли какие-то монахи, — заревел дон Пампа, — пусть скажут: «Они сожгли себя сами!» — У него в руках появился давешний бочонок, кремень с кресалом, задымился фитиль. — Пусть попробуют перца отца Кабани.
— Это — перец? — слабым голосом поинтересовался Антон.
— Ах, вы же давно не бывали у нас, дон Румата! Новейшее изобретение отца Кабани — гремучий перец. Удивительная вещь… Поверите ли…
Дальше Антон не слушал.
— Помогите, барон.
Он разблокировал люк спасательной капсулы и, марая кровью чистый дермопласт, рухнул в пилотское кресло. Барон сел рядом и пристегнул ремни. Сил удивляться больше не было. Последнее, что услышал Антон перед тем, как закрылся люк, было:
— Во имя Господа, введите координаты на деритринитацию.
— Именем Его, параметры стартовой орбиты получены и введены.
Потом все потонуло в зычном баронском басе:
— Доны Бау наступают и отступают — по обстоятельствам!
Антон нажал на скобу катапультирования.
…Впоследствии ему удавалось вспомнить эту посадку только обрывками. Звенело в ушах, накатывала одурь. Слепнуть он стал над Тихим океаном. Ориентироваться приходилось по командам дона Пампы:
— Дайте шпор, дон Румата! Поддерните узду!
И он прибавлял скорости и выравнивал руль высоты.
Он слышал еще, как барон поминает по радио всех святых, требуя, чтобы его лучшего друга Румату Эсторского спасали бы сейчас и немедленно. Антону было все равно. Хотелось спать.
В полубреду беспокоило лишь одно.
— Барон, — превозмогая боль, прошептал он, — что за кольцо было у того монаха?
— Фамильный перстень-печать. Мы, доны Бау, испокон веков неграмотны. А вот мне, Пампе Первому, поверите ли, уже грамоте учиться приходилось… Вечный позор вышел бы роду Бау.
Глава 5
В интересах Земли и во имя человечества
Дальше действовать будем мы!
Виктор Цой
26 августа 36 года
17.15
Через два с половиной часа Руди, все еще болезненно поглаживая бок, входил в кабинет Михаила Сидорова («Для друзей Атос. Просто Атос»).
«Руководитель КОМКОН-2» — бибикнуло в автосекретаре, и Антон понял: теперь это — официально.
— Приветствую вас, Руди. Я консультировался с психологами. Вам возвращают индекс. Полный.
— Всем?
— Джереми…
— Я знаю.
— И пока проблемы с Сабиной Крюгер.
— Доктор Александров?
— Именно. Но сотрудниками, способными просочиться в мой охраняемый кабинет, чтобы выдать правду-матку, я бы не разбрасывался. Хотя… теперь вы, наверное, снова захотите быть пилотом.
— Я бы предпочел остаться в Комиссии.
— Понимаю. Теперь к делу. Ваш доклад прочитали. Вас хотят видеть.
Руди невольно поморщился. Доклад этот появился на свет не больше часа назад и стоил ему многих неприятных минут.
…Стол. Человек, сидевший за столом, был чудовищно стар. Ходили слухи, что начинал он чуть ли не у самого Юрковского. Человек медленно поднял голову.
— Я прочитал ваш доклад. Вы предлагаете эвакуировать арканарцев. Всех?
— Да. Теорема Бушетты-Волкова. Все члены феодального общества причастны ко всем его деяниям. Аксиома базисной теории.
— Итак, вы предлагаете?..
— Да. Пока нет Совета. Пока время беззакония. Пока враг обезглавлен. Пока еще можно закончить все малой кровью. Еще через поколение процесс взаимопроникновения цивилизаций станет необратимым.
Узел придется резать. По живым людям. Уже теперь придется вспомнить некоторые страницы нашей истории, которых бы вспоминать не хотелось…
— Вы знаете, что произойдет, если ваш план получит огласку?
— Да. Меня будут лечить. Долго.
— Вы знаете, что для выполнения этого плана понадобится целая армия людей, готовых на все?
— Знаю.
— У вас есть такая армия?
— Есть.
— И вы готовы на все?
— Да.
— Тогда — это для вас.
На листе было всего лишь четыре строчки:
«Все, сделанное подателем сего, совершено с моего ведома и по моему приказу — в интересах Земли и во имя человечества.
Президент Службы Галактической Безопасности
Иван Жилин».
Руди поднял голову. Не было больше немощного старца. Могучий боец двух столетий. Безжалостный комендант Барселоны. Живая легенда.
— Не хочу, чтобы «большой кровью» решали вопросы наши правнуки. За все отвечу я. И президенты ведь когда-нибудь уходят в отставку. Кодовое название операции: «Зеркало». У вас три дня.
Они успели.
31 августа 36 года
Три дня спустя Руди снова шагал тем же коридором. Похудевший, осунувшийся, безжалостные зеленые глаза горят нездоровым блеском. Трое суток без сна, на одном спорамине.
За эти трое суток спрятанная армия КОМКОН-2 каленой метлой прошлась по планете.
Память удерживала фрагменты.
…Унылые лица арканарских рабочих, которых тысячами грузили на рейсовики. Попытки бунта пресекали огнем на поражение. Впрочем, не так уж много попыток этих и было.
…Горько плачущая молодая девушка: «Что вы делаете, нелюди?! Он хороший». Хороший был из личного отряда отца Шиги, того самого, что оставлял за собой пустые города, пахнущие озоном.
