— Она странная.
— Последний раз вот таким ползающим и отрешенным от мира сего я видел только Тьера, — отозвался магистр.
Я хотела пояснить, что здесь нечто удивительное, но тут услышала от Благодати:
— Ты понимаешь, что Тьер тебе горло перегрызет, если что?
— Риш, а с чего ты решила…
— Да ни с чего, Рэн, но так решила не я одна, и если в своих предположениях я еще могу сомневаться, то маленький народ не ошибается, Рэн.
— Ведьмы, вы в каждом встречном булыжнике выискиваете сердечную мышцу, — насмешливо ответил Эллохар.
— А вы ее вырезаете, — парировала Благодать.
— Имеешь что-то против? — весело поинтересовался магистр. — Риш, бросай неблагодарное дело с попыткой учить старшего брата жизненным ценностям и иди свои ценности проверь на наличие. Сопьется ведь, Риш. Такого вампира угробишь.
— Рррэн! — прошипела ведьма.
Тут я сочла возможным вмешаться и попросила:
— Скажите, а можно мне одну ниточку с этого ковра?
Глаза у брата и сестры были одинаковые, выражения лиц также, но дальше произошло нечто!
— Ишь какая резвая, казенное имущество портить! — из сугроба высунулась сморщенная мордашка с шишкой на носу, — а ну идить отседова! Идить, кому говорю!
Я так и подскочила, а Благодать этому с шишкой:
— Дядь Микола, до весны далеко еще!
— Так чай выспишься? Ходють тут всякие, обереги на нитки растаскивают.
— Спать! — прошипела Благодать Никаноровна.
С именем они тут, конечно, не угадали.
Мордочка обиженно засопела и вновь скрылась в сугробе. И почти сразу ведьма вежливо и доброжелательно ответила мне:
— Дэя, насколько я знаю, оберег недавно штопали, я узнаю в мастерской, и если там что-то осталось, пришлю вам с Даррэном.
— Спасибо, — вглядываясь в то место, где исчезло странное существо, ответила я.
— Все, нам пора. Риш, темных тебе.
— И тебе кошмарных, — задумчиво ответила ведьма.
— Всего вам… — я невольно запнулась и все же выговорила крайне непривычное для меня, — всего вам доброго.
— И вам, госпожа Риате, — Благодать улыбнулась и помахала нам на прощание.
Мы дошли до края коврика, Эллохар первый спрыгнул в снег, поймал меня, чтоб я не погрузилась в сугроб по шею, а затем вспыхнуло синее пламя.
* * *
— Чаю хочу, — нагло заявил магистр, едва мы оказались посреди прихожей в конторе «ДэЮре».
«Хочу побыть в одиночестве и разобраться со схемой», — поджав губы, подумала я, но отказать было бы грубо. Оглядевшись и увидев, что за время нашего отсутствия никто, судя по всему, не появлялся, я решила завершить дело с присутствием магистра малой кровью.
— Хорошо, — сняв плащ, вернула его Эллохару, — идите в мой кабинет, я сейчас заварю и принесу.
И, не дожидаясь ответа, помчалась в чаевую.
Торопливо заварив чай даже не крутым кипятком, вошла в свой кабинет и застала магистра нагло взламывающим обнаружившийся у меня тайник. Не знаю, что изумило меня больше, — лорд Эллохар в роли взломщика или наличие у меня тайника!
— Знаешь, Риате, всегда подозревал, что дроу — паршивый народец, значительно паршивее гномов, но чтобы настолько… Нет, вот ты мне скажи — кто дарит девушкам пустой тайник? Это по меньшей мере невежливо.
«Ху-у, — выдохнула я, — как замечательно, что там ничего нет».
— Магистр Эллохар, ваш чай, — вежливо сказала я и, поставив все на стол, поспешно села на свое место.
Сразу на глаза попался розовый конверт. До вскрытия его магистром, он, видимо, был перевязан алой ленточкой. В конверте имелся лист с надписью:
«Партнер, держи мой подарок на первую праздничную ночь. Сразу предупреждаю — это тайник. А также сообщаю — ищи его сама. Сыщик ты или как. Вот и ищи».
— Спасибо, лорд Эллохар, — искренне поблагодарила я, так как вряд ли сама отыскала бы тайник, сработанный гномами.
А сие точно делал гном, ибо на моем столе лежало дело № 17, на котором уверенным почерком Юрао было выведено: «Раскрыл, оплату стребовал натурой». Ну и, собственно, в описании дела значился заказчик — мастер-каменщик почтенный господин Родве.
Послышался неприятный скрип — вскинув голову, поняла, что это скрипит дверка тайника, закрываемого лордом Эллохаром. И вот стоило ему все закрыть, как отыскать место схрона было уже почти невозможно.
— Хорошая работа, — заметил магистр и, сняв перчатки, сел чаевничать.
Я кивнула, вытащила из стола несколько листов бумаги, торопливо скрепила и принялась вырисовывать схему. И с этого момента мира для меня уже практически не существовало, а потому я не сразу услышала произнесенное Эллохаром:
— Дэ-э-эя… Ненормальные адепты в этой Академии Проклятий. Дэя, ты меня слышишь?
— Мм? — не отрываясь от восьмидесятого символа, ответила я.
Смешок, и в приказном тоне:
— Риате, прервись, я сказал!
Поднимаю голову и совсем не дружелюбно смотрю на магистра.
— Темных тебе, — иронично поздоровался Эллохар. — Эрху помнишь?
— Кого? — не поняла я.
— Вспомнишь, — «обрадовал» меня магистр. — И учти, трогать тебя я запретил, на дроу запрет не распространялся. Все, Риате, береги себя.
— Угу, — пробормотала я, вновь погружаясь в схемы.
— Дэ-э-эя…
Он уйдет когда-нибудь?!
— Что?! — повысив голос, зло спросила я, не отрываясь от листка.
Эллохар встал, подошел ко мне, заставил запрокинуть голову и, едва я на него посмотрела, тихо сказал:
— Дэя, береги себя. Хорошо?
— Угу.
— Не «угу», а «как скажете, Даррэн».
— Угу, как скажете, магистр Эллохар! — Еще бы я его по имени называла!
— Тоже сойдет, — чуть скривившись, произнес лорд.
Вспыхнуло синее пламя.
— Слава Бездне, — сказала я, возвращаясь к расчетам.
Комбинации из символов, звуки, обращенные в схемы, заклинания, обретшие форму. И самое невероятное — та формула ускорителя и закрепителя проклятий частично отображалась в данных схемах. Я четко установила схемы для «Анахема», «секеэ» и «ородусмун». Следовательно, можно было предположить, что формула катализатора относится к одной из трех магий, задействованных в создании этого оберега Ведической Школы. Но если эльфов я отмела сразу (слишком изящные и сложные схемы они использовали, а тут действовал принцип «Все гениальное просто»), человеческих магов также — у людей аура слабая, а проклятия использовались с отдачей, то вот морская ведьма…
