– Значит, Темьяну каким-то образом удалось снять проклятие уже с нынешнего поколения трагги?
– Вот именно, Аль. Вот именно. Не представляю, как ему это удалось!
– Молодец парень. Вот это я понимаю сила, – восхищенно покрутил головой Аль.
– Да нет, – задумчиво ответил Эрхал. – Сила здесь совершенно ни при чем. Все дело в… впрочем, я и сам не знаю в чем. – Он помялся. – Знаешь, с такой легкостью снять настолько мощное проклятие может только…
– Кто?
– Тот, кто сам и наложил его.
Аль непонимающе взглянул на Ученика Бога.
– Темьян наложил проклятие на трагги? Поправь меня, если я ошибаюсь, но проклятию уже несколько десятков столетий, а Темьяну что-то около двадцати пяти лет.
– Ровно двадцать пять, – кивнул волшебник. – Он родился в 4475 году нынешней юты. Этот факт не подлежит сомнению.
– Тогда…
– Не знаю, – перебил волшебник. – Я и сам ничего не могу понять!
5
Некоторое время спустя Должник, волшебник и оборотень собрались уходить из Скользящих Степей, но «гостеприимные» трагги не собирались так просто отпускать своих «гостей» – троицу окружила толпа мрачных, ощетинившихся оружием воинов во главе со жрецом.
– Тебе лучше отпустить нас, жрец, – сказал Эрхал.
– Я благодарен вам за все, но я не обещал свободы. Вы получили свою плату вперед, и я вам ничего больше не должен.
– Мы все равно уйдем, жрец. Прикажи своим воинам убрать оружие.
– Если понадобится, мы убьем вас, но без разрешения Хозяина вы не покинете Степи! – отрезал трагги.
Эрхал посмотрел на Должника. Аль пожал плечами и вышел вперед.
– Только не убивай их! – полетел ему вслед умоляющий шепот Темьяна.
Аль задумался. Можно и не убивать. Что бы такое придумать… Ага, есть!
Внезапно лицо ближайшего воина перекосило в дикой гримасе, и он издал сдавленный звук:
– Х-ха!
Остальные тоже стали издавать странные звуки, то ли кашель, то ли еще что-то очень знакомое…
Воины-трагги во главе со жрецом кашляли и давились… смехом! И выпускали из рук оружие, и сгибались пополам от безудержного веселья. И с каждым разом издаваемые ими звуки все больше и больше походили на нормальный человеческий смех. Они хохотали, наслаждаясь новыми для них и такими приятными ощущениями, совсем позабыв о пленниках.
– Можем уходить, – сказал Аль. – И я никого не убил.
Темьян подмигнул Должнику и дружески хлопнул его по плечу, а Эрхал улыбнулся и сказал:
– Да ты, я вижу, в своем деле настоящий мастер.
И Аль от этих слов вдруг немного смутился, ему стало очень приятно.
6
Из Скользящих Степей они вышли на самой границе с Кротасом. Раньше граница была линией достаточно условной. Просто все знали, что вон то селение принадлежит Беотии, а по эту сторону леса начинается Кротас. Но с воцарением Бовенара Кротас от остального мира отделила магическая Завеса. Кроме того, снаружи граница патрулировалась многочисленными конными разъездами. Впрочем, контрабандисты Беотии давно уже проторили безопасные пути-дорожки и прикормили пограничников. А миновать Завесу контрабандистам помогали купленные у тех же пограничников – люди есть люди – амулеты.
Выезжая из Калы-Валы, Миссел, Эрхал и Темьян обзавелись нужными амулетами, но Миссел исчез, а оборотень и волшебник посеяли свои где-то в Скользящих Степях. Однако целиком доверяя Алю (в определенном смысле, разумеется), Эрхал и Темьян безмятежно шли по лесной тропинке, уверенные, что их нежданный проводник найдет способ проникнуть сквозь Завесу. Их уверенность объяснялась очень просто: они уже знали второй приказ Должника, который гласил: «Доставить амечи по имени Эрхал в Дапру, во дворец царя Кротаса». Приказ полностью совпадал с их собственными намерениями, поэтому они спокойно шли по лесу, наслаждаясь красивым пейзажем.
Аль тоже пребывал в спокойствии. Он от души любовался буйством красок погожего осеннего денька. Бирюзовое небо служило колоритным фоном для золотистых верхушек лип и грабов, а коричневые стволы деревьев казались необычайно яркими среди лиственной желтизны. Нарядными изумрудными зонтиками выступали вечнозеленые кустарники, а дубы и клены дразнили взгляд пламенным багрянцем.
Внезапно Эрхал напрягся и, ухватив Аля за плечо, в который раз безуспешно попытался заглянуть ему в глаза:
– Впереди пограничники. Конный разъезд.
– Очень хорошо. Мы заберем у них амулеты, с помощью которых и минуем Завесу, – спокойно откликнулся Должник.
– Заберем… – Темьян подумал, снял тунику, обернулся Барсом и залег в кустах. Эрхал положил руку на рукоять меча. Аль, безоружный, остался стоять, безмятежно покусывая травинку.
Показались четверо всадников на ухоженных, резвых лошадях. Аль заметил, что копыта лошадей окутаны дымкой, – видно, наложено заклятие, позволяющее умным животным ступать беззвучно, не шурша опавшей листвой. Всадники, свирепого вида громилы, облаченные в черные, сверкающие доспехи, настороженно уставились на чужаков, выразительно вытащив мечи из ножен на треть.
– Кто такие? – властно прозвучал голос одного из пограничников. – Заблудились или как?
– У нас есть пропуска, – сказал Аль, протягивая пустую ладонь.
– Где? – Пограничник наклонился. – Что ты мне тут показываешь?
– А вы с коня-то сойдите, – посоветовал Должник, – а то так-то не видно.
Судя по вытянувшемуся лицу Эрхала, тот никак не ожидал, что пограничник последует совету Должника. Больше того, спешились все четверо. Вид у кротасцев стал очень задумчивым и отрешенным.
– Мы заберем ваших коней, ладно? – задушевным голосом спросил Аль и взял поводья ближайшей лошади.
– Да, пожалуйста, – послушно кивнул воин в черных доспехах.
– И медальоны…
– Конечно. – Воин коснулся рукой невзрачной бляшки амулета, и тут чары Должника разлетелись вдребезги. Кротасцы изменились в лицах и, не сговариваясь, потянули из ножен мечи.
Краем глаза Аль заметил распластавшееся в прыжке тело Барса и хотел было сказать:
– Да не стоит, Темьян, я и сам справлюсь.
Но тут Аль увидел занесенные для ударов острые клинки, и ему вдруг стало некогда…
В общем, Барс приземлился уже на трупы. Брезгливо стряхнув с лап кровь, Темьян отпрянул в сторону и начал превращаться в человека.
А Эрхал помотал головой, словно не в силах поверить в увиденное, и уставился на Должника, вытаращив глаза.
– Ты владеешь стилем Порхающей Ласточки?!
– Нет, – отказался Аль. – Да я и меч-то держал в руках всего пару раз в жизни.
