— Не переживай так. Алите ты нравишься, и всё у вас будет, вот только после выполнения определённого обряда.
— Какого? — заинтересовался принц.
— Это называется праздником совершеннолетия, хотя к определённому возрасту имеет мало отношения. Это несколько дней в году, когда девушка выбирает себе спутника жизни, называется он загонщиком или водоносом, ну это зависит от того, кто девушка — охотница или хозяйка, — начала объяснять Анита. Аллан вздохнул — получается, что придётся ещё ждать какое-то время. А Анита ещё больше озадачила принца: — Тебе придётся сначала догнать Алиту, а потом ещё и станцевать… Ну, так у нас принято, ведь праздник всё же, поэтому можно всю ночь веселиться.
Принц ещё раз вздохнул, представив себе это мероприятие — сначала он долго гоняется за Алитой, а потом они до утра танцуют. Анита по-своему поняла эти вздохи и попыталась успокоить принца:
— Не бойся, Алита быстро убегать не будет. А если не хочешь танцевать, можешь спеть.
Аллан слегка закатил глаза, теперь представив себя не танцующим, а поющим всю ночь до утра. Но глянув на Алиту, пришлёпавшую с Валиньей из душа (ученица знахарки была облачена в махровый халат, что нашла на складе, а у Алиты было только полотенце, обёрнутое вокруг бёдер), решил, что ради этой девушки он готов танцевать и петь не одни, а трое суток.
— Смотрите, что это там? — отвлекла принца от раздумий Валинья, рассматривавшая картинку на экране. — Что это?
— Плаха. Видишь, вон топор? Будут голову рубить, только вот кому? — Анита тоже заинтересовалась и подкрутила резкость, увеличивая изображение площади, куда открывались ворота гаража. Увидев, кого ведут, Анита побледнела и скомандовала: — Выезжаем! Немедленно!
На помост вывели ле Дирано! Раненого, но живого! Девушка заторопилась, Аллан попытался её успокоить:
— Раньше полудня не начнут, вон видите, столб. Это столб позора, Энтона к нему привяжут, чтоб все могли посмотреть и выразить своё презрение к преступнику. А в полдень состоится казнь.
— Казнь не состоится! — сжав кулаки, выдохнула Анита и распорядилась: — Пошли в гараж!
Уходя, девушка приказала искину модуля:
— После того как мы выедем, переведёшь модуль в режим консервации. Режим повышенной безопасности!
— Принято, — отозвался искин. Анита ещё вчера успела запустить программу поиска. Просканированный эфир был чист, отозвался только один модуль связи. Анита, сначала обрадовавшаяся, разочарованно вздохнула — это был её модуль! Но почему не отзывался этот модуль, когда подобную процедуру поиска Анита запускала сразу, как проснулась? Одно из двух: или этого модуля тут не было, и он появился недавно, или искин более старшего модуля просто не ответил на запрос младшего. Поговорив с принцем, Анита ещё больше запуталась — Аллан утверждал, что "безумная камера" в темнице (то есть входной шлюз) существовала задолго до его рождения. Тогда Анита решила оставить выяснение этого вопроса на потом и вот сейчас, увидев ле Дирано, забыла обо всех своих планах, решив во что бы то ни стало спасти графа.
Анита не давала голосом команду на открытие ворот, как у себя в модуле, она нажала на соответствующую клавишу на панели управления транспортёром. Уступив место Валинье за рулём, Анита высунулась из люка, приготовившись стрелять из пулемёта. Когда ворота отъехали в сторону, завывающий своими электромоторами транспортёр выкатился на центральную площадь Гарданы.
Глава девятнадцатая. Несостоявшаяся казнь и праздник бракосочетания
Энтон ле Дирано
Свет утреннего солнца показался очень ярким. Хоть ле Дирано держали не в подземелье темницы, а всего лишь на гауптвахте гвардии, но камера всё равно была тёмной. Помост с воткнутым в колоду топором очень напоминал мясную лавку, ле Дирано хмыкнул — трудно сказать, славный это или бесславный конец жизни. Если судить по предъявленным обвинениям, то его имя войдёт в историю как имя величайшего злодея. Организация почти удавшегося заговора, ведь убили короля и всех его сыновей — это не шутка. Только младшему брату короля — принцу Антару- удалось спастись и восстановить законность и порядок, с трудом подавив заговор с графом ле Дирано во главе. Энтон, криво усмехнувшись, оглянулся на остальных заговорщиков, это были дворяне, неугодные принцу Антару. Движение вызвало боль в плече — заныла рана и отозвалась болью голова. Вчера, в коридоре дворца, Энтон, крикнув принцу и девушкам, чтоб уходили, попытался задержать гвардейцев, понимая безнадёжность этой затеи — ведь выход из дворца был перекрыт. Отчаянная атака позволила беглецам скрыться, но сам Энтон получил рану в плечо и удар по голове — сзади подобрался один из патрулей — и гвардейцы с положившим с десяток их товарищей особо не церемонились — приложили от души.
Очнулся граф уже в камере, и пришедший навестить товарища ле Иловано и рассказал ле Дирано о предъявляемых тому обвинениях, а потом с некоторым злорадством поведал, что принц и девушки заперты в темнице, в "безумной камере". Энтон не понял — сумели ли люди Антара поймать беглецов, или те сами туда спрятались, хотя какой смысл прятаться в тюремной камере? Но если судить по тому, что о смерти принца Аллана ле Иловано ничего не сказал и графиню ле Изолвинья не вывели привязать к позорному столбу, то схватить их не удалось. А вот ле Дирано привязали к такому столбу у самой колоды с топором, вероятно, для того чтоб он думал оставшееся время жизни о своих прегрешениях и незавидной доле. Казнить будут в полдень, так что время подумать ещё было. Связанные руки ле Дирано закрепили на столбе — над головой. Затем глашатай зачитал длинный список преступлений графа и над головой сломали меч, лишая ле Дирано дворянства. Энтон, теперь уже простолюдин Дирано, ухмыльнулся — судя по тому, как легко сломали меч, это было не его оружие, да и этот меч, скорее всего, был заранее подпиленный. Стоять с поднятыми руками было неудобно, повиснуть на них — больно. Немногочисленные зеваки, присутствующие на церемонии лишения дворянства, разошлись, самое интересное начнётся только в полдень. Энтон с каким-то отстранением подумал — как его будут казнить: просто отрубят голову или предварительно четвертуют? Скорее всего, сначала четвертуют, уж очень много тяжких преступлений он насовершал. Казнь должна быть максимально поучительной. Дирано прикрыл глаза, его привязали так, чтоб солнце слепило. Какой-то необычный звук и крики заставили его раскрыть глаза и вывернуть голову, чтоб посмотреть — что там?
Скала, на которой, возвышаясь над площадью, стоял храм бога грома и молнии, словно раскололась. Вернее, там раскрылся проём, и оттуда выбежал зверь, похожий на того, о котором рассказывала Анита. Только у него были не ноги, а колёса! Не узкие, как у ралле и других повозок, а широкие, и было этих колёс восемь, по четыре с каждой стороны! Зверь выбежал на площадь, и скала сомкнулась, закрывая проход в пещеру, откуда это странное создание появилось. Зверь замер, и на спине у него зашевелился странный нарост, направляя толстый, крутящийся хоботок на гвардейцев, стоящих у плахи, ле Иловано среди них тоже был. Видно, позлорадствовать пришёл. С грохочущим треском хоботок выплюнул огненные стрелы, не только разметавшие гвардейцев, но и порвавшие их на куски! А зверь, глухо подвывая, устремился к помосту. Забраться туда зверь не сумел, а может, и не хотел этого делать — просто ударил о край затрещавшего помоста. Удар перекосил помост и наклонил столбы, к которым были привязаны осуждённые, некоторые из них в ужасе закричали. А Энтон с удивлением услышал голос, который он меньше всего ожидал услышать:
