– Успокойся, – прошу я, но уже поздно.
Качели уходят назад, и Нейша инстинктивно хватается за меня, а я – тоже инстинктивно – крепко ее обнимаю. Она вцепилась в меня, как обезьянка. Мы того и гляди опрокинемся. Я уже не думаю о том, что делаю. Пытаюсь приподнять Нейшу повыше, и мои руки оказываются под ее задом. Но мне не удержать равновесия. Мы в любую секунду можем упасть.
– Опусти ноги! Тебе все равно придется их опустить, – кричу я.
Нейша лишь смеется и еще крепче вцепляется в меня.
– Нейша, опусти ноги. Я не удержу тебя!
Наконец она расцепляет ноги и спрыгивает.
– Какой ты сумасшедший, – говорит она, а сама с беспокойством смотрит, не обидели ли меня ее слова, и быстро добавляет: – Но в хорошем смысле. В очень хорошем смысле.
Она запрокидывает голову и смеется. Я смотрю на ее шею, скрывающуюся в темном V-образном вырезе анорака. Нейша касается моего затылка, наклоняет мою голову, чтобы наши губы встретились. Можно подумать, целоваться для нас – привычное дело.
– Нейша, – шепчу я.
Как я могу отказаться от такого? От нее?
– Ты ведь меня не бросишь?
Ее слова пахнут ванилью. Они незаметно перемещаются с ее языка на мой.
– Нет, конечно же нет, – отвечаю я. – Я никогда тебя не брошу.
Мы целуемся, забыв о времени с его часами, минутами и секундами. Кто знает, сколько их утекло, пока мы целовались. Появляется малышня и беззастенчиво пялится на нас. Кто чмокает губами, кто издает чавкающие звуки, ударяя резиновыми сапогами по лужам. Наши глаза закрыты. Мы продолжаем целоваться. Мелкоте надоедает нас дразнить. Они уходят, и мы снова одни.
В какой-то момент мы все-таки отрываемся друг от друга. Лицо Нейши видится мне размытым, словно от поцелуев потеряло резкость. Но мы продолжаем крепко держать друг друга в объятиях. Мне спокойно внутри узкого круга ее любви. Там я чувствую себя в безопасности. Солнце греет мне шею. Окружающий мир окрашен в яркие серебристые цвета. В воздухе пахнет шоколадом с кондитерской фабрики. Его запах соединяется со знакомым ароматом Нейши. Какая-то часть меня знает: я не имею права быть счастливым. Но я не могу остановиться. Я счастлив, и мне хорошо. Очень, очень хорошо.
Нейша кладет мне голову на плечо.
– Ты говорил, что видишь его… Роба.
Его имя, произнесенное вслух, кинжалом ударяет меня между ребер.
– Да.
– Он и сейчас тут?
Может, ей хочется, чтобы он был здесь и смотрел на нас? Я чуть сдвигаюсь, чтобы увидеть ее лицо.
– Нет, его тут нет, – отвечаю я.
Ее рука на моей талии чуть расслабляется. Совсем немного. Я бы и не заметил этого напряжения. Нейша моргает, улыбается и целует меня в губы.
– Хорошо, – выдыхает она. – Может, он ушел.
Она высвобождает одну руку и гладит мои волосы. Хочется думать, что она права. Мой дерзкий, наглый, жестокий брат ушел, а голос, звучащий у меня в голове, – мой собственный.
Я встряхиваю головой. Рука Нейши застывает в воздухе.
– Что такое?
– Нейша, он не ушел. И не уйдет, пока… если…
– Если что?
– Ничего.
– А почему ты думаешь, что он здесь? И что может заставить его уйти?
Тон ее голоса. Наклон головы. Она мне не верит. По-прежнему думает, что мне все кажется.
Беру ее руки в свои и сжимаю их. Возможно, слишком сильно.
– Нейша, я ничего не придумываю.
Она пытается высвободиться, но я не отпускаю.
– Тогда почему ты его видишь, а я – нет?
Она вертит головой, оглядываясь.
– Нейша, сейчас его здесь нет. И я не знаю, почему только я могу его видеть. Но не всегда. Лишь когда я мокрый. Дело в том… Он очень зол. Что-то изменилось. Не знаю как и почему, но он становится сильнее.
– Становится сильнее?
– Поначалу он был просто голосом, едва заметной фигурой в струях дождя. Но я все больше убеждаюсь, что ему удается… повелевать водой. Вода стала его оружием. Теперь еще и погода. Единственное, что осталось неизменным… когда я сухой, он исчезает.
– А как он выглядит? Как при…
– Нет. Он похож на свое тело… когда спасатели вытащили его из озера.
Нейша вскрикивает.
– А почему он здесь?
Я отпускаю ее руки и отворачиваюсь.
– Не спрашивай.
– Карл, ты должен мне рассказать.
– Не могу.
– Из-за меня? Это связано со мной?
Если я сейчас открою рот, сделаю себе хуже. Я молчу, но и молчание мне тоже гадостно.
– Ты не ответил. Это из-за меня?
– Нет, конечно, – бормочу я.
Я по-прежнему сижу к ней спиной. Нейша встает, садится напротив меня на корточки и пристально смотрит в глаза.
– Карл, только не надо пудрить мне мозги. Ни сейчас, ни вообще. Ты не умеешь врать. Чего он хочет?
Я встаю, поворачиваюсь и молча ухожу. Нейша догоняет меня и идет рядом.
– Карл, я от тебя так просто не отстану. Ты говоришь, что тебя преследуют голоса и видения. Хочешь, чтобы я тебе поверила. И я тебе верю. Во всяком случае, пытаюсь. Но ты должен быть честен со мной. Карл, чего он хочет? Что Робу нужно?
Я останавливаюсь, поворачиваюсь к ней.
– Он хочет сделать тебе больно.
– Больно? Мне?
– Да. И не просто больно. Он хочет тебя убить. И требует, чтобы я ему помог. В доказательство моей верности ему. В качестве платы за то, что я убил его… за то, что я целовался с тобой и мечтал… о любви к тебе…
Нейша молчит. Возможно, она неправильно меня поняла. Но ее глаза теплеют.
– О любви ко мне?
– Прости, об этом слишком рано говорить. На нас столько навалилось.
– Нет. Нет…
Она тянется ко мне, и мы застываем в объятиях.
– Но почему он меня так ненавидит? Почему не хочет отступить? Не понимаю, чем я заслужила его ненависть?
Вот он, подходящий момент, чтобы рассказать правду и снять груз с души. И я опять упускаю шанс.
– Он думал, что мы с тобой встречаемся втайне от него. И потом, ты ему угрожала, что расскажешь об ограблении. Для него эта история еще не закончена. Потому я тебя увел с озера и заставил пообещать, что ты не пойдешь туда одна. Он хочет тебя вернуть… хочет, чтобы ты тоже утонула. Я еще раз прошу: обещай, что больше никогда не пойдешь на озеро.
Я целую ее в макушку.
– Конечно.
– Нейша, мне нужен полный ответ. Я должен это услышать.
