– Чего орешь?! Такую инсталляцию разрушил! – прогремел за спиной до боли знакомый голос моего «друга» Шестипалого.
Медленно, чтобы успеть убрать с лица невольное выражение растерянности и страха, я повернулся к непрошеному гостю, нагло вторгшемуся в мое сновидение.
Колдун, как и во время нашей первой встречи, остался верен своей позерской манере – появляться со спецэффектами. Вид его также был соответствующим: одежда расшита золотом и усыпана драгоценными каменьями, голова где-то под куполом треснувшего неба, в руке посох размером с телебашню Вундертауна.
– В детство впадаешь, дяденька, или в маразм, что по сути одно и то же, – едва сдерживая дрожь в коленках, громко ответил я, – не наигрался еще в бирюльки и калейдоскопы?! Инсталляцию, видите ли, ему разрушили!
– Плевать на нее! Создам еще прекраснее. – Шестипалый пропустил обидные слова мимо ушей и великодушно махнул рукой. – Рад тебя видеть, Бог Златокудрый!
– Не могу сказать того же! – нарочито капризным голосом проворчал я. Мне все-таки удалось восстановить душевное равновесие, даже создать видимость весьма занятого человека, которого бесцеремонно оторвали от важных дел. – Что-то зачастил ты ко мне в гости по ночам, спать мешаешь! Говори быстро, чего нужно, и проваливай!
– Не ершись, Аэрин, – спокойно ответил маг, – скучно мне, вот я и навестил старого приятеля.
– Ага… тоску развеять, о всяких пустяках поболтать. – Разубеждать безумца в том, что я никакой не бог, на сей раз не стал, памятуя о предыдущей безуспешной попытке доказать ему что-либо.
– А ты не ерничай! Неужели за тысячу лет заточения у тебя не возникло желание просто так поговорить, обменяться впечатлениями?
– Только не с тобой, старый шизофреник! Какой разговор может быть с уродом, возомнившим себя небоскребом?! – Теперь я окончательно пришел в чувство, даже решил немного поиздеваться над непрошеным визитером. В конце концов, ничего плохого в моем собственном сне он мне сделать не мог. – Говорят, в жизни ты был коротышкой с кучей комплексов на этой почве…
– Кто же это так говорит?! – Шестипалый аж подпрыгнул на месте.
– Есть у меня один знакомый… Калина. Может быть, помнишь такого?
– Старик жив? – удивился колдун.
– Жив, еще как жив! Цветет и пахнет. Он-то про тебя кое-что и порассказал.
– И что же, если не секрет?
– Старый гном дал тебе не очень лестную характеристику. Росточком ты был невелик – едва ему по грудь, – здесь я, конечно же, беззастенчиво приврал, Калина ничего по этому поводу не говорил, – и маг из тебя так себе. Зато ты всегда был мастером чмокнуть в задницу любого, кто хоть как-то мог быть тебе полезен или от кого ты напрямую зависел.
Наблюдать за реакцией Шестипалого на мои слова было сущим удовольствием. Маска самовлюбленности и деланого величия сползла на глазах с его лица, оно стало одновременно злым и жалким.
– Подожди, божок, получу свободу, разберусь со всеми! – затопал ногами колдун. – А с этим дряхлым стариканом Калиной в первую очередь! Да поможет мне Некросер! Даже если Калина и не доживет до этого светлого дня, подниму его из могилы, тогда посмотрим, кто кому будет лизать задницу!
– Почему же твой Некросер не поможет тебе прямо сейчас и не освободит из заточения? – Если этого выжившего из ума придурка нельзя просто так изгнать из сна, оставалось использовать его визит для того, чтобы вытянуть хоть какую полезную информацию.
– Пути богов неисповедимы, – Шестипалый изрек стандартную фразу любого неудачника, пытающегося объяснить причины собственных неудач. – Наверное, ему сейчас не до моей скромной персоны.
– Может быть, ему крепко досталось от координаторов за то, что связался с такой сволочью, как ты?
– Не богохульствуй, щенок!
– Я сам бог – имею полное право, – не моргнув глазом, резонно заметил я. Кажется, мне все-таки удалось вжиться в роль.
– В сравнении с Повелителем ты червь – плюнет, и нет тебя! Он над всеми вами – заносчивыми богами-координаторами! Благодаря его безграничному терпению, вы можете творить свои беззакония! – бешено вращая глазами, как ненормальный завопил колдун. – Ждите, трепещите, жалкие людишки, гномы, эльфы и прочая мелкота! Грядет царство Некросера: всех этих ненавистных самому естеству живых тварей заменят милые моему сердцу, тихие и послушные мертвецы! Потом доберемся и до вас – богов первой ступени…
Шестипалый осекся. Мне показалось, что в порыве неуправляемого гнева он едва не выдал какую-то тайну.
– И что же дальше? – я попробовал направить ход его рассуждений в прежнее русло.
– Не твоего ума дело! – грубо ответил маг и замолчал.
– Не хочешь рассказывать – и не надо, – носком ноги я стал чертить фигуры на толстом слое пыли, оставшейся от драгоценных камней, демонстрируя собеседнику полное равнодушие к его тайнам.
Маг немного успокоился, сумасшедший блеск в его глазах померк.
Закончив выписывать очередную восьмерку, я задрал голову к небу, чтобы видеть лицо великана, и как бы невзначай спросил:
– Что в шкатулке?
– А тебе зачем?! – ревниво взвизгнул маг. В его взгляде вновь заиграли огоньки безумия.
– Как зачем? Помнишь условия договора? Мы помогаем друг другу освободиться: ты – мне, я – тебе. Чем раньше я выйду из заточения, тем быстрее ты станешь свободным.
– Не переворачивай факты, хитроумный бог, сначала ты освобождаешь меня, а уж потом я даю тебе свободу. Единственное, что могу тебе сказать: шкатулка – суть ключ, мир и лабиринт – триединый артефакт, вещица не по зубам каким-то координаторам. Побыстрее выполняй свою часть договора! За мной не заржавеет…
Фигура Шестипалого, потеряв материальность, начала таять и оплывать, будто кусок парафина в пламени костра. Подул сильный ветер, взбаламутил и поднял к небу пыль с земли, скрыв от моих глаз, чем же все-таки закончилась трансформация ночного гостя. Постепенно краски этого мира поблекли, свет померк, я вновь стал проваливаться в уютное беспамятство, так и не поняв, зачем приходил колдун. По какой-то причине мне было доподлинно известно, что этот лилипут с амбициями бога больше никогда не потревожит мой сон, но встречи с ним воочию мне никак не избежать. Чем закончится эта встреча – загадка, может быть, даже для самого Создателя.
ГЛАВА 13
– Вставайте, вор, рассвет уже полощется, и мерзнет завтрак на столе! – над ухом трубно прогремел голос компаньона.
До сего момента никогда не замечал у моего друга склонности выражать мысли в поэтической форме, кроме того концерта, который он закатил в грузовичке любезного Толяна. Правда, я тогда не понял ни слова, поскольку гномьего языка не разумею отроду и заниматься его изучением пока не собираюсь.
– Чего расшумелся, большая гномья литавра! – не открывая глаз, проворчал я. – Тоже мне, еще один будильник! Вы что, сговорились с лохматым – теперь по очереди будете доставать меня по утрам?
