Джулиан метнул на нее быстрый взгляд, в котором мелькнуло удивление.
— Вы разве не получали от него известий?
— Нет, я… он не большой охотник писать письма.
— Правда? Раньше он всегда с удовольствием это делал. Наверное, теперь, когда писательство стало его работой, он разлюбил писать просто так.
— Да, возможно.
Прозвучавшая в ее голосе подавленность заставила его снова взглянуть на нее.
— Ну же, улыбнитесь. Ванс вернется уже через пару дней. Вместе с Антеей.
— Да. — Она была рада, что сам он теперь говорил гораздо веселее и увереннее.
— А теперь я, пожалуй, пожелаю вам спокойной ночи. Увидимся утром.
— Да. Спокойной ночи, Джулиан.
Поднявшись по лестнице, ведущей в холл, он обернулся к ней:
— Спасибо за то, что успокоили меня, Джейн. Я рад, что скоро вы войдете в нашу семью.
Чувствуя себя мошенницей, она через силу улыбнулась:
— Спасибо.
После ухода Джулиана она осталась сидеть в кресле, глядя на догорающий в камине огонь. Теперь она знала, почему она здесь. Потому, что Ванс все еще любит Антею. Конечно, это не ее дело и совершенно ее не касается. Но все же Джейн ощущала беспокойство, причину которого не могла объяснить. Должно быть, это потому, что ситуация могла в любой момент осложниться, сказала она себе и, устало поднявшись, отправилась спать.
Спала Джейн плохо, даже несмотря на то, что шторм практически прекратился и ночь была тихой. Ей снился беспокойный сон, в котором она все время сталкивалась с Вансом, но каждый раз, когда она пыталась с ним заговорить, он отворачивался или исчезал в бесконечных коридорах.
Когда она, наконец, проснулась, то обнаружила, что погода окончательно исправилась. Жемчужного цвета небо стояло над молочно-голубым морем. Далеко на горизонте вершины албанских гор поблескивали на солнце первым снегом. Залив выглядел абсолютно спокойным, оливковые рощи, окружавшие его, теперь, когда осень окончательно вступила в свои права, казались скорее серыми, чем зелеными.
Джулиану необходимо было заняться бумагами, которые он привез с собой из Афин, поэтому сразу после завтрака он извинился перед Джейн и направился в кабинет.
— Могу я чем-то помочь? — спросила она. — Вы же знаете, я работала с документами и расчетами по просьбе Ванса.
— Да, я знаю. И с удовольствием воспользовался бы вашей помощью, но сейчас я просто хочу кое-что проверить. И еще я хочу снова попытаться найти Антею и узнать, что случилось.
— Ну, папочка, я хотела, чтобы ты пошел со мной. Я хотела показать тебе, сколько всего интересного на пляже. Мы с Джейн принесли кое-что в парк, да, Джейн? И я хотела показать тебе все это, — надула губы Джуди.
Джулиан улыбнулся:
— Попозже, дорогая. Я найду тебя, и мы пойдем смотреть твой клад.
Джуди, сосредоточенно нахмурившись, повторила:
— Клад. Здорово. Клад. — Она повернулась: — Джейн, пойдем посмотрим мой клад.
Джейн улыбнулась, беря протянутую ей маленькую ладошку.
— Почему бы нет? Может, сначала сходим на пляж?
— Да. Да, давай!
Цветы, росшие вдоль лестницы, медленно распрямлялись после схватки с жестоким ветром. Герань испускала удивительный аромат, нежась в утреннем солнце, вьюны стряхивали с листочков капельки влаги, бугенвиллея, пожелтевшая от ветра и дождя, все еще радовала глаз кремовыми и фиолетовыми цветами. Прихрамывавшая Джейн не поспевала за быстро спускавшейся по ступеням маленькой фигуркой Джуди.
Когда она, наконец, добралась до пляжа, Джуди уже носилась между выкинутыми на берег морскими трофеями. Увидев Джейн, она помахала ей и показала что-то, что она держала в руке.
— Смотри, Джейн! Взгляни на это. Правда, здорово? Это картина! — Она подбежала к Джейн, размахивая чем-то, выглядевшим как квадратный кусочек дерева.
Джейн взяла у нее деревяшку и взглянула на нарисованные на ней размытые фигуры, напоминавшие фрагмент украшения корабля.
— Правда, здорово? — снова воскликнула Джуди. — Я повешу ее у себя в комнате.
— Ну, — начала Джейн неуверенно, — она порядком выцвела, наверное, она не один день плавала по морю.
Джуди выхватила у нее находку и крепко прижала к груди.
— Она мне нравится. Смотри, вот лицо какой-то леди… и еще немного видно дерево. Давай отнесем картину папе и попросим его почистить ее.
— Папа сейчас очень занят. Я сама тебе помогу. Но может, сначала посмотрим, нет ли здесь еще чего-нибудь интересного?
Джуди задумалась, потом осторожно положила свое сокровище на выступ в скале.
— Хорошо. Я положу это сюда. Пойдем вон туда — посмотрим, что там есть.
Но больше они ничего не нашли, Джуди взяла свою драгоценную «картину», и они начали медленно подниматься по лестнице назад на террасу. Солнце припекало, под ногами плескалось сверкающее море; погода стояла такая же чудесная, как была до грозы.
— Я пойду покажу ее папе! — крикнула Джуди через плечо и, прежде чем Джейн успела ее остановить, побежала в дом, прижимая к груди свою добычу.
Джейн замедлила шаг — нога после подъема по крутым ступеням снова начала ныть — и опустилась в одно из тростниковых кресел, чтобы передохнуть немного перед тем, как идти переодеваться к обеду.
За спиной у нее раздались шаги, она, ожидая увидеть Джулиана, обернулась — к ней приближалась Хестия.
— Пожалуйста, извините, но кое-кто спрашивает вас, мадемуазель Джейн!
Джейн поднялась:
— Меня? Но кто, Хестия?
— Один джентльман… — начала было Хестия, но остановилась, оглянувшись на раздвигающиеся двери гостиной.
Джейн, проследив за ее взглядом, увидела, как какой-то мужчина вышел оттуда на террасу. На мгновение он остановился, глядя прямо на нее, а затем направился к ней.
Она стояла, пристально вглядываясь в его черты, словно отказывалась верить своим глазам. Она слышала, как Хестия пробормотала:
— Пожалуйста, извиняюсь, — и поспешила в дом.
Она все смотрела на приближавшегося мужчину и не могла заставить себя ни вымолвить хоть слово, ни улыбнуться, ни помахать приветственно.
Он сказал, блеснув ослепительной улыбкой:
— Джейн! Джейн, cara mia, это действительно ты. Наконец-то я нашел тебя!
И в следующий момент она оказалась в объятиях Джино.
Глава 12
Наверное, ей все это снится. Не может быть, чтобы Джино на самом деле был здесь, целовал ее, шептал на ухо нежные слова, такие знакомые и вместе с тем нереальные. Джейн была поражена, почти шокирована. Ей казалось, что ее целует какой-то незнакомец. С трудом ей удалось высвободиться из объятий Джино, и она, запинаясь, спросила:
