– Неплохо устроился, Коршун, но у меня все-таки поуютнее будет. Не поверишь, прям как в родном Харале. Сам не понимаю, как целый замок смог уместиться в моих покоях, даже арсенал в наличии – великий колдун этот мужик. Кстати, откуда он взялся?
– Брюс, ты до сих пор ничего не понял? – я обалдело посмотрел на гнома.
– А чего я должен понять? – захлопал своими невинными, будто у младенца, глазенками компаньон. – Трол обнаружил местного жителя, который сведет нас с Громыхалой – вот и вся премудрость.
– Ничего-то ты не понял. Это и есть сам Громыхала. Только его Громовержцем кличут. На самом деле он дракон, но для удобства общения взял и перевоплотился в человека. Точнее, не совсем в человека – ты в глаза его заглядывал?
– Как-то не додумался. А что?
– А то!.. Глаза у него драконьи – чисто рубин, а зрачки – аккурат магические черные опалы.
– Неужели сам Громыхала?! – недоверчиво переспросил мой приятель и, почесав голову, хитро посмотрел на меня и с улыбочкой продолжил: – Врешь, Коршун! Больше тебе ни за что не удастся разыграть старину Брюса. Сам подумай: как мог здоровенный драконище поместиться в скромных габаритах этого старикана?
– Не умничай, Брюс, а пораскинь своими закостенелыми от пива мозгами: как на одном этаже небольшого с виду здания могут уместиться твой замок, мои апартаменты и покои Матео, Патриции и Фарика. Даже если Фарлаф ограничился монастырской кельей, совмещенной с умывальником и туалетом, Его Величество и привыкшая к удобствам Пат наверняка компенсировали промах парнишки и развернулись по полной – чего место экономить, коли предлагают на халяву и в неограниченных количествах. Кстати, запоминай, пока я не забыл: биполярный вектор магической интрузии. И не благодари – для друга ничего не жалко.
– Это что за хрень би… бип?..
– Биполярный вектор магической интрузии, – терпеливо повторил я и пояснил: – Не хрень, как ты изволил выразиться, а умные слова, произнесенные драконом, подслушанные Коршуном и им же сохраненные специально для повышения культурно-образовательного уровня своего лучшего друга и компаньона. А насчет Громыхалы можешь не сомневаться, если все-таки ты мне не поверил, спроси у Матео или Фарлафа.
– Ну и дела! – Толстые пальцы ветерана продолжали с остервенением теребить его же собственную макушку так, что я даже начал опасаться за сохранность скальпа приятеля. – Коршун, организуй-ка пивка – чего-то у меня в горле пересохло и котелок совсем не варит, а пиво, как тебе известно, самый лучший стимулятор мыслительного процесса.
– Не барин – сам организуешь! – улыбнулся я. – Для этого необходимо лишь мысленно сформулировать, что ты хочешь, и умный дом тут же предоставит это в полное твое распоряжение.
– Кувшин темного и кружку! – Для верности Брюс выразил свое желание вслух, и тут же на столике перед его носом материализовался ведерный кувшинчик, а рядышком с сосудом двухлитровая емкость – по всей видимости, то, что по определению жадного до выпивки гнома, именуется кружкой.
– Не многовато ли будет? – участливо поинтересовался я у деловито засуетившегося около стола товарища. – Не забывай, что всех нас пригласили на званный ужин. Представь, в каком виде ты явишься на глаза к Громыхале, то есть к Громовержцу, если сейчас целиком оприходуешь этот кувшинчик? Боюсь, как бы Его Величеству ни пришлось в очередной раз восстанавливать здоровье одного гнома при помощи драгоценного эликсира.
– Не боись, паря, ветераны меру знают! Не то что некоторые желторотые юнцы. – Гном посмотрел на меня с нескрываемым превосходством.
«Вот же засранец, – подумал я, – явно нарывается на скандал, забыл, что с ним сотворил один „желторотый юнец“ не так давно на пьяном турнире!»
Однако только я собрался кое о чем напомнить забывчивому приятелю, как, на его счастье, в дверь постучали.
На пороге стоял Фарик, а рядом с ним добродушно помахивал хвостом Его Злыднеподобие.
– Разрешите, учитель? – Маг нерешительно замялся у входа, готовый при первых признаках моего недовольства тут же ретироваться.
– Проходите, друзья, располагайтесь, где кому нравится. – Широким взмахом руки я пригласил гостей пройти в гостиную, затем посмотрел на компаньона и язвительно заметил: – Учиться, учиться и учиться тебе, Брюс, у этого славного юноши.
– Это чему же мне у него учиться, Коршун?
– Скромности, мой дорогой друг, одной лишь скромности. Впрочем, не я первый тебе об этом намекаю.
– Ну-ка объясни, когда это я был нескромным? – с неподдельной обидой в голосе задиристо поинтересовался гном.
– Во-первых, ворвался без стука и приглашения. Во-вторых, тут же принялся оскорблять хозяина.
– Это с какой стати я должен спрашивать у кого-то разрешения, чтобы навестить своего лучшего друга? – От возмущения Брюс даже поперхнулся и закашлялся, кажется, пиво попало не в то горло. – Насчет желторотого юнца также ты зря обижаешься, дядюшка Брюс употреблял пивко еще в те давние времена, когда твоя трижды прабабушка подгузники пачкала, а ее будущий супруг, твой прапрапрадедушка, совершал вояжи пешком под стол.
В завершение своей пространной речи гном сделал изрядный глоток из своей необъятной емкости, крякнул от удовольствия и обвел всех присутствующих ласковым отеческим взглядом. Крыть мне было, в общем-то, нечем. Конечно же, разница в возрасте и особый статус компаньона не давали Брюсу права садиться на шею Коршуну, но кое-какие привилегии ему все-таки полагались. В данный момент я не был склонен определять границы этих привилегий, поэтому не стал вступать в утомительные дебаты с упрямым гномом. В следующий раз, когда он удумает осчастливить меня внезапным визитом, я просто-напросто не пущу его на порог. Ничего, перетопчется, потом отбоярюсь – скажу, что спал, был на прогулке или у кого-нибудь в гостях. Вместо того чтобы вступить в пререкания с вредным карликом, я обратился к Фарику с вопросом:
– Ты по делу или от скуки заскочил? Кстати, принять чего-нибудь перед ужином в качестве аперитива не желаешь – здорово способствует пищеварению.
– Спасибо, учитель, не беспокойтесь. – Смешно поморщившись, юноша вежливо отказался от выпивки. – А зашел от нечего делать, если не возражаете.
– Очень правильно сделал, что заскочил! – встрепенулся ветеран. – Чего зря в одиночестве маяться? Садись и хотя бы пивка прими, а заодно подробно расскажешь, как все происходило. – И с горечью добавил: – Угораздило старину Брюса проторчать в лагере вместе с этой пигалицей-корреспондентшей и пропустить все самое интересное.
Брюс материализовал вторую кружку, на сей раз чуть поменьше собственной, ловко наполнил пенным напитком и со всей свойственной горным карликам деликатностью едва не насильно сунул ее в руки мага. Фарлаф, стараясь не кривиться от горького и довольно крепкого напитка, сделал исключительно из вежливости небольшой глоток, поставил емкость на ближайший столик и в развернутой форме начал рассказывать о том, что случилось за то время, пока Брюс и Патриция бдительно стерегли имущество экспедиции. Я также пытался добросовестно слушать юношу, но по причине того, что сам был свидетелем излагаемых Фариком фактов и от обилия специальных терминов, которые, к вящему удовольствию гнома, маг то и дело вплетал в нить повествования, совсем скоро утомился и переключил все внимание на феерический финал оперного спектакля на экране.
