— В том, что сокровище того или иного мужчины не так привлекательно, как...
— Как тебе хотелось бы?
Рэйчел промолчала.
— Ты имела в виду что-то другое, не так ли? — спросил он.
Рэйчел опять не ответила.
— Прошу тебя, — настаивал Галили. — Скажи то, что ты хотела сказать.
— Сначала я хочу увидеть твое лицо.
Воцарилась тишина, ни один из них не двигался и не произносил ни звука. Наконец Галили вздохнул, словно выражая свою покорность, и сделал шаг по направлению к кровати. Лунный блик упал ему на лицо, но свет этот был так слаб, что Рэйчел сумела составить лишь самое приблизительное представление о его внешности. Кожа Галили была шоколадно-коричневой, а щеки поросли щетиной, еще более темной, чем его кожа. Голова же была выбрита наголо. Глаз ночного гостя Рэйчел не удалось рассмотреть, лунный свет не проникал в его глубокие глазницы. Рот, похоже, был красивым, скулы высоки и хорошо очерчены, Рэйчел показалось, что лоб его пересекает шрам, но она не была уверена.
Что до его одежды, то она состояла из грязной белой футболки, слишком широких линялых джинсов и потрепанных сандалий. Как и предполагала Рэйчел, у него была великолепная фигура — широкая сильная грудь, мощные руки и ноги, мускулистый живот чуть выдавался под легкой тканью.
Внезапно она поняла, что он так долго скрывался в тени вовсе не потому, что хотел ее подразнить, просто он не любил, когда его разглядывали. И теперь, ощущая на себе оценивающий взгляд Рэйчел, он смущенно потупился, переминаясь с ноги на ногу и с явным нетерпением ожидая, когда Рэйчел закончит свой осмотр и он сможет вновь удалиться в тень. Ей даже показалось, что он сейчас спросит: «Мне можно идти?» Но вместо этого он сказал:
— Прошу тебя, закончи свою мысль.
Она уже успела забыть, о чем шла речь. Облик ночного гостя, странное и привлекательное сочетание врожденной властности и желания оставаться в тени, телесной красоты и небрежности в одежде — все это произвело на Рэйчел необыкновенное впечатление, вытеснившее из ее головы все прежние мысли.
— Ты говорила о том, что сокровище того или иного мужчины не так привлекательно, как... — напомнил Галили.
Наконец она вспомнила.
— ...Как то, что находится там у нас, — закончила она.
— О, с этим я целиком и полностью согласен, — откликнулся Галили. И добавил так тихо, что она догадалась о сказанном лишь по движению его губ: — Нет ничего прекраснее этого.
Произнося эти слова, он чуть приподнял голову, и лунный луч выхватил из темноты его глаза. Большие, глубоко посаженные, они были полны чувства — сила, исходившая из этих глаз, казалось, была осязаема, и Рэйчел, словно зачарованная, в течение нескольких секунд не могла отвести от них взгляда.
— Мне продолжать историю? — наконец спросил он.
— Да, прошу тебя, — кивнула она.
Он потупил глаза, словно знал по опыту, сколь силен эффект от его взора, и не желал приводить Рэйчел в замешательство.
— Так вот, я остановился на том, как незнакомец спросил Джерушу, понравился ли ей его член. — Это пошлое слово, неожиданное в его устах, заставило Рэйчел содрогнуться. — И Джеруша сочла за благо промолчать.
— Но она не могла побороть желания войти в воду и приблизиться к нему. Ей хотелось узнать, что она почувствует, когда щека его коснется ее щеки, его тело — ее тела, когда пальцы его скользнут по ее грудям и животу вниз, в ложбинку между ног.
Судя по всему, незнакомец, прочел мысли девушки, ибо он произнес:
— Ты покажешь мне то, что у тебя под юбкой?
Джеруша сделала вид, что эти слова возмутили ее до глубины души. Впрочем, нет, она и в самом деле была возмущена, но отнюдь не так сильно, как можно было подумать.
Не следует забывать, что в те давние времена женщины носили глухие одежды, закрывавшие их тела от шеи до лодыжек. Естественно, юная девушка растерялась, когда мужчина таким обыденным тоном попросил ее показать ему самый укромный уголок своего тела.
— И что же она ответила? — спросила Рэйчел.
— Сначала она молчала. Но, как я уже упоминал, благодаря своему отцу Джеруша выросла бесстрашной девушкой. Разумеется, окажись здесь ее отец, он пришел бы в ужас, увидав, к каким последствиям привели его уроки и его нежные родительские поцелуи, но его не было рядом. Джеруше оставалось лишь внимать голосу своей интуиции, а голос этот говорил: почему бы нет? Почему бы не показать ему то, что он хочет?
И она ответила:
— Лучше я лягу на траву, так будет удобнее. Если хочешь, можешь подойти и посмотреть.
— Только не подходи близко к деревьям, — предупредил он.
— Почему?
— Потому что в лесу водится немало ядовитых тварей, — пояснил он. — Тех, что питаются гниющей плотью покойников.
Этому Джеруша никак не могла поверить.
— Я лягу в древесной тени, — заявила она. — Если хочешь, подойди ко мне. А если боишься, сиди здесь, на берегу.
И она поднялась, чтобы уйти. Но мужчина окликнул ее.
— Подожди, — сказал он. — Есть еще причина.
— Какая же? — осведомилась она.
— Я не могу отходить далеко от воды. Это опасно для меня.
Джеруша расхохоталась, сочтя его слова весьма неловким оправданием.
— Ты просто слаб и малодушен, — презрительно бросила она.
— Нет. Я...
— Ты слаб и малодушен! — перебила она. — Мужчина, который вынужден всю жизнь сидеть у реки? Что за жалкое созданье!
И Джеруша ушла, не дав ему возможности ответить. По выражению лица незнакомца она видела, что задела его за живое. Но она гордо повернулась к нему спиной и направилась в самую гущу зарослей — там она обнаружила небольшую полянку, где трава казалась особенно мягкой и словно манила прилечь. Джеруша растянулась на спине, ногами к реке, так что незнакомец, вздумай он и впрямь последовать за ней, сразу увидел бы сокровище, которое скрывалось между ее ног.
Про себя Рэйчел отметила, что собственная ее поза на кровати, стоявшей как раз напротив Галили, весьма напоминает позу Джеруши.
— О чем ты думаешь? — спросил он.
— О том, что будет дальше.
— Если хочешь, можешь закончить историю сама, — предложил он.
— Нет, — покачала она головой. — Я хочу услышать продолжение от тебя.
