Какое-то время Костяк играл в поддавки, изображая жертву насилия. Даже зарычал от боли. А потом ловко провел контрприем и заставил скорчиться от боли самого «смотрящего». Лежень прогнулся в спине, подставляя лицо под удар. Костяк этим и воспользовался. Он ударил кулаком как молотом – сверху вниз. Но тут же сам попал под раздачу. Боец «смотрящего» боднул его лбом в ухо, но тут же пропустил удар, который нанес Кулич.
Лежень лег пластом, зато Костяк смог удержаться на ногах. Он быстро восстановил равновесие и рванул на врага. Он сам по себе был сильным и опасным бойцом, а с ним еще трое таких же мощных «быков». И у Лежня «быки» не слабые, но их было всего трое, и очень скоро они потеряли инициативу…
Трофим и не думал вмешиваться в конфликт. Его хата с краю – как в прямом, так и переносном смысле. У сортира его место, и зачем ему рвать за кого-то жилы, если он смирился с этим?
Но Костяк живо напомнил ему Салтана, который, как ни крути, подло его обманул, поэтому он сам не понял, как оказался в самой гуще событий. С прыжка ударил Костяка кулаком в ухо и тут же рубанул его в челюсть локтем. Откуда-то справа прилетел кулак и с хрустом состыковался с его челюстью. Он ударил в ответ…
Его вмешательство позволило блатным вернуть инициативу, а вместе с тем веру в победу. Противник дрогнул, но отступить не успел. Входная дверь вдруг с грохотом открылась, и в камеру хлынул спецназ.
Трофим выдержал первый удар, устоял на ногах, но тут же на голову снова опустилась дубинка. Кто-то выключил свет в камере и обнулил громкость…
Глава 16
Не так важно качество кофе, как то, где и кто его подает. Эспрессо, латте, капучино, американо – все равно, лишь бы его приготовила Марьяна. Для этого ей нужно всего лишь нажать на кнопку кофемашины. Сделала она это небрежно, без особой радости, и все равно, кофе из ее рук воспринимался как божественный напиток. И она сама как божество…
Салтан с трудом сдерживал эмоции, глядя на нее. Эта женщина кружила ему голову, сводила с ума, хотелось упасть к ее ногам, но нельзя показывать свою слабость. Она должна видеть в Салтане сильного мужчину, который хоть и любит ее, но не страдает как сопливый юнец. Он знает себе цену и всегда может найти ей замену… Если она будет думать иначе, то возомнит о себе, а на него будет смотреть, как на пыль под ногами.
Она подала чашку кофе, он сделал глоток и, как будто невзначай, вынул из кармана конверт с деньгами.
– Здесь три штуки, за декабрь и тринадцатая зарплата.
– Спасибо.
Марьяна сухо поблагодарила его, но за деньгами не потянулась, пришлось самому положить конверт на стол.
Салтан изображал перед ней благородство сильного мужчины, но это на нее никак не действовало. А ведь она знала, что он хочет ее. Очень хочет… Хотя бы полшага навстречу сделала.
А пора уже. Новый год на носу, и Марьяна станет щедрым подарком для него. Новый год они должны встретить вместе…
– Тебе хватает? – спросил он.
– Это не мне, это Трофиму, – покачала она головой. – Он выйдет, я ему все отдам.
Поразительное дело, эту глупость Марьяна сморозила с совершенно серьезным лицом.
– Когда это будет?
– Будет.
– Ты что, реально собираешься его ждать?
Салтан не уставал задавать этот вопрос и себе, и ей и всякий раз получал один и тот же ответ.
– Ты же знаешь, что да.
Она не удивлялась, не смотрела ему в глаза. Она прекрасно все понимала и знала, чего хочет от нее Салтан – отказаться от Трофима и переметнуться к нему под одеяло. Знала это, потому и тяготилась его присутствием. Но не грубила, не прогоняла, похоже, она всерьез боялась его разозлить.
– Одиннадцать лет – это вечность! – не унимался Салтан.
– Я знаю.
– И все это время ты будешь собирать деньги для Трофима?
– У меня есть деньги. И еще я могу продать машину…
– Еще квартиру продай!
– Надо будет, продам, – решительно, хоть и тихо сказала она.
Никак не думал Салтан, что Марьяна может быть такой преданной. Первое время он всерьез считал ее шлюхой, которая, устав от богатого и маломощного «папика», закрутила интрижку с молодым и сильным парнем. А как он мог еще о ней думать, если она с первого раза упала в постель к Трофиму?
Он всерьез рассчитывал, что так будет и с ним. Но просчитался. Марьяна без всякого зазрения совести призналась, что любит Трофима, и наотрез отказалась изменять ему. А брать ее силой Салтан не решался. Он видел, как Трофим убивал Вилена, и это произвело на него серьезное впечатление.
Трофим давно уже за решеткой, но это впечатление все еще держит Салтана в узде. Да и Джут, по ходу, всерьез верит в благородство его намерений. Он такой же тупой, как Трофим, и поэтому может расстроиться, если Салтан возьмет Марьяну силой. Кулакам волю не даст, но зло затаит…
А Трофим реально тупой. Как будто Салтан действительно мог сдать ментам труп Вилена и подставить его под статью. Только идиот мог так подумать. И Нестору ничего не угрожало после убийства Тропинина, подозрения на его счет были, но проблемы из этого никто не делал. Просто Салтану нужно было избавиться от Трофима. И все из-за Марьяны…
– А жить где будешь, если квартиру продашь? – спросил он.
– Что-нибудь попроще куплю.
– И деньги для Трофима собирать будешь?
– Это его деньги.
– Двадцать штук в год, двести двадцать штук за одиннадцать лет. На эти деньги Трофим откроет дело, у него появится свой офис и секретарша. Молодая и красивая. Сколько ему там будет? Тридцать лет? А тебе? Тридцать пять? Уже не молодая. И запущенная… А зачем тебе следить за собой, если Трофим далеко, а ты никого не хочешь?
Не собирался он платить Трофиму так долго. Договор был на три года, а не на одиннадцать лет. Да и три года – это слишком. И вообще, он приносил Марьяне деньги не для него, а для нее самой. Смерть Тропинина оставила ее без содержания, а работать она не хотела. Или не могла. Или даже боялась. С ее красотой нормально работать не получится: обязательно последует непристойное предложение со стороны начальника…
– Я буду следить за собой! – разволновалась Марьяна.
Салтан понял, что зацепил ее за живое.
– И стареть не будешь?
– Ну-у… Для Трофима это не главное!
– А что для него главное? Ты его хорошо знаешь? Уверена в нем?
– Уверена.
– А ты уверена, что из тюрьмы он выйдет тем человеком, которого ты знала? Одиннадцать лет! Строгого режима! Это приговор! С такого срока не люди выходят, а звери! Уж я-то знаю!
– Трофим не такой!
– А ты проверь! Дождись его и проверь! Только не рыдай, когда останешься у разбитого корыта!
