– Это вы о чем? – взяв себя в руки, строго спросила она.
– А почему не на «ты»?.. Или ты не знаешь, кто я такой?
– Ну, знаю…
– Не знаешь ты ничего, Оксаночка. А я знаю… Пампушками ты увлекаешься. – Салтан с ухмылкой раздул щеки. – Сама уже как пампушка!
– А это не твое дело! – нахмурилась она.
– Извини, если обидел… Должен же кто-то сделать тебе дружеское замечание.
Салтан плюхнулся на белоснежную мякоть дивана – раскинул руку, вытянул ноги.
– С каких это пор мы друзья?
– Я – друг Нестора, и этим сказано все.
– У него много друзей.
– Я – особенный друг.
– И что в тебе особенного?
– Мы с Нестором с самого начала. Кто такой Метель знаешь?
– Это было давно и неправда, – заметно забеспокоилась Оксана.
– Давно. И правда. Мы с Нестором деньги с должников снимали. Веселые были времена. И эти времена еще не закончились. Для него – да, а для меня – нет… Нестор «общак» у заводской братвы дернул, на этом и поднялся. А братва, родная моя, осталась. Я – братва. И еще полтора десятка реальных людей наберется. Хочешь с ними поговорить?
– Я?! С ними?! – Оксана растерянно захлопала глазами.
– Вдруг они счет тебе предъявят? За «общак». На котором твой муж поднялся… И дом этот у тебя отберут, и бизнес. Чтобы восстановить справедливость.
– Как это они отберут?
– А как раньше у коммерсантов отбирали? Подъехали, в машину закинули, за город отвезли, а там на паяльник… А тебя еще на вертолет посадят. Будешь крутиться, пока все свое наследство не отпишешь…
– А они могут?
– Могут. Если я скажу. А если не скажу, то все путем будет… А я не скажу. Зачем? Нестор со мной делился. И акции мне завещал.
– Какие акции? – побледнела Оксана.
– Те самые, о которых ты сейчас подумала, – усмехнулся Салтан. – Акции машиностроительного завода, который твоя фирма охраняет… «Лейб-Страж» Нестору принадлежал конкретно, а с акциями посложнее. Он их через нашего человека выгуливал. Теперь я с них имею…
– Ты?
– Я. И тебе, извини, ничего не светит… А ты их искала?
– Ну, были вопросы… Значит, акции у тебя?
– Акции остались за «общаком», который завещал мне мой друг. Я теперь смотритель «общака». И смотритель, и распорядитель. И твой ангел-хранитель… Менты возле тебя крутились, вопросы задавали, мол, кто мог убить Нестора, да?
Такие же вопросы задавались и Салтану, в ответ он смог выразить лишь праведное возмущение и твердое обещание не искать и не устраивать самосуд над убийцей. В эту искренность менты не особо верили, правда, и предъявлять не стали. Алиби спрашивали, но с этим у него все тип-топ. В ночь убийства он был в больнице, и точка…
– Ну, были вопросы, – кивнула Оксана.
– Про любовника спрашивали?
– Про какого любовника?
– Про твоего.
– Нет у меня любовника! – возмутилась она.
– Если есть, спрячь его хорошо и никому не показывай. А то вдруг мы его за жабры возьмем и он нам во всем признается. Вдруг это вы с ним на пару Нестора порешили?
– Не говори чушь!
– Чушь ведь разная бывает. Бывает веселая, а бывает злая. Если я тебя злой чушью прижму, мало не покажется. Я же теперь за Нестора, мне надо его убийцу найти… На тебя можно свалить. Тогда ты без штанов останешься. И без трусов… Видишь, ты и здесь от меня зависишь. Как скажу, так и будет. И никакие менты не помогут…
– Да я на ментов и не рассчитываю, – дрожащим голосом проговорила Оксана.
– А на кого рассчитываешь? – засмеялся он. – На свою охрану? Так и там мои люди, что я скажу, то и сделают… А кто не сделает, того не будет… Да не бойся ты, хорошая! – Салтан мягко провел рукой по волосам женщины. – Ничего я против тебя говорить не буду. Ты же вдова моего лучшего друга, да? Как я могу тебя обидеть?
– Не можешь, – нервно отстранилась от него Оксана.
– Не могу. Потому что не хочу… Но ты должна понимать, что у тебя могут возникнуть большие проблемы.
– Я понимаю.
В ее голосе послышалось сомнение. Похоже, она не верила в могущество Салтана и соглашалась с ним только для того, чтобы поскорее выставить за дверь. А потом начнутся консультации. Прежде всего она свяжется с друзьями мужа, с которыми он парился в бане перед самой смертью. Матраса уже раздербанили, он потерял контроль над акциями в пользу Салтана, но этот фрукт может воспрять духом, поднять на своего обидчика лапу. Ментов могут поднять или даже авторитетных людей, способных наехать на Салтана… Борьба может развернуться нешуточная…
– Что ж, я готов, – поднимаясь со своего места, решительно и с насмешкой победителя сказал он.
– К чему ты готов? – не поняла Оксана.
– Не веришь ты мне. Собираешься со мной бодаться. Я принимаю вызов. И готов ко всему. А вот ты готова? Потерять все готова? Оказаться в Эмиратах на панели готова?
– В Эмиратах?
– На панели, – уточнил Салтан. – Если я за что-то берусь, то иду до конца!
Он повернулся к Оксане спиной и направился к выходу. Она догнала его на крыльце, порывисто схватила за руку, потянула обратно в дом:
– Чего ты хочешь?
– «Лейб-Страж» остается за тобой, но директором буду я. И половина от чистой прибыли – моя.
– Половина?
– Ты же не думаешь, что высокая прибыль в этом деле обеспечивается легко и просто? Да и не будет ничего, если машиностроительный завод отвалится. Кого тогда охранять? Вся прибыль на нем держится. А завод может отвалиться, если я захочу…
В принципе Салтан мог повлиять на политику завода. Мог выступить в качестве генерального директора новой офшорной фирмы, к которой перешли акции Нестора, ввести в состав правления своего человека, а со временем поставить завод под полное свое влияние. Но делать этого не следовало: ни к чему засвечивать активы, которые в принципе могут признать криминальными. И признать, и призвать к ответу… Не стал бы он баламутить воду, но зачем Оксане вникать в такие сложности?
– Так что фифти-фифти, и никаких проблем.
– Но половина – это много!
– В тебе говорит сейчас корыстная женщина или расчетливый бизнесмен?
– И то, и другое.
– Ты мне больше нравишься как женщина… Собирайся!
– Куда?
– В ресторан.
– Шутишь?
– В ресторан «Лейб-Стража»…
– Там есть ресторан?
– Там есть много чего… Собирайся, посмотришь, как там!
Насколько знал Салтан, Оксана никогда не была на территории «Лейб-Стража». Нестор любил свою жену, но к своим делам не подпускал. Теперь же она его законная наследница, и фирма принадлежит ей на правах собственника.
