— Значит, не нашлось пока дурака, пожелавшего добровольно засунуть шею в петлю? — захохотал Никита.
— Жаль, что ты сейчас не рядом со мной, а то бы я бы тебе показала, почем фунт лиха, — взвилась Люсьена. — Ты что себе позволяешь? Как со старшими разговариваешь? Совсем распоясался, как я посмотрю!
— Да шучу я, шучу, неужели не понимаешь? — добродушно хмыкнул молодой человек. — Почему так долго не приезжала в гости?
— Времени нет, Никита, но, как только образуется окошко, я сразу же нарисуюсь. Слушай, племяш, у меня к тебе дело на миллион.
— Баксов? — усмехнулся тот.
— Пиастров, — парировала Люсьена. — Короче, я тебе продиктую номер машины. Ты сможешь ее пробить? Имя и фамилия тоже, кстати, имеются. Мне нужен домашний адрес хозяина данного авто.
— Нет проблем, у меня есть диск с базой данных ГИБДД, диктуй, через двадцать минут перезванивай.
— Спасибо, дорогой, я тебя люблю!
— Люблю в карман не засунешь, с тебя пузырь.
— Какой еще пузырь? — возмутилась Люсьена. — А по носу щелбана не хочешь?
— Тебе до моего носа расти и расти. Случайно не забыла, что во мне — сто девяносто пять, а в тебе — метр с кепкой, да еще на шпильках? — захохотал парень.
— Ну, племяш, попадись мне только на глаза, я тебе покажу, — засмеялась в ответ Люся. — Выпорю, как сидорову козу!
— Поздно воспитывать, я уже совершеннолетний, — притворно вздохнул он. — Месяц тому назад восемнадцать стукнуло, так что облом тебе, дорогая тетушка! Ладно, диктуй данные, через двадцать минут получишь результат.
Люсьена все продиктовала и отключилась.
— Во молодежь пошла, — улыбнулась она. — Палец в рот не клади: ты ему слово, а он в ответ — двадцать. А ведь, кажется, еще вчера ребенком был, щекастым таким карапузом. До сих пор привыкнуть не могу, что Никита уже практически взрослым мужиком стал. Раньше он меня тетей Люсей называл, а сейчас стесняется.
— Ты на себя-то посмотри, какая из тебя тетя? — засмеялась Галина. — Тебе двадцать восемь, ему восемнадцать. Вот когда тебе было восемнадцать, а ему только восемь, разница была заметна, а сейчас, считай, вы с ним сравнялись.
— Да я все понимаю, только все равно привыкнуть не могу.
Прошло двадцать минут, и Люсьена снова набрала номер Никиты. Тот продиктовал ей домашний адрес Коновалова Владимира.
— Ну вот, теперь можно и в гости сходить, — улыбнулась Люся. — А как только у нас появится запись голоса «покойника», Никита и в этом вопросе разберется. С одной стороны, компьютер — это наркотик для молодежи, они сутками могут перед ним сидеть, а с другой стороны, что бы мы без него делали?
Ровно через полчаса, как он и обещал, появился Денис все с такой же широкой улыбкой на лице.
— Ну, что скажешь? — нетерпеливо спросила его Люсьена. — Тебе удалось выяснить адрес?
— Странный, однако, ваш абонент, Галочка, — усмехнулся Денис.
— В каком смысле? — не поняла та.
— Видно, он и правда маньяк, да еще и больной на всю голову. Адрес выяснить не составило труда, у нас есть паспортные данные, на кого оформлен этот тариф. Это некий Ступин Кирилл Николаевич. Вам это имя ни о чем не говорит?
— Нет, — не моргнув глазом, соврала Галина.
— Ну, это не столь важно, странность совсем в другом.
— В чем же? — напряглась Галя.
— А в том, что вот уже две недели трубка с данным номером находится в районе Домодедовского кладбища и ни разу оттуда не перемещалась. Такое впечатление, Галина, что вам звонит покойник, — засмеялся молодой человек. — С чем я вас и поздравляю!
— Вот и приехали, — прошептала Люсьена, бросив испуганный взгляд на Галину. — Выходит, что… Господи, что за бред, в самом деле? — сморщилась она.
Галина же ничего не ответила, а напряженно что-то обдумывала. Нахмурив свои красивые брови, она беззвучно шевелила губами и постукивала пальчиком себе по носу.
— Ну ладно, девчонки, я пошел? — откланялся тем временем Денис. — Прошу прощения за то, что не могу с вами посидеть за чашечкой кофе, но у меня рабочий день, не хотелось бы получать нагоняй от начальства.
— Иди-иди, Денис, мы все понимаем, — кивнула молодому человеку Люсьена. — Я рада была тебя повидать, спасибо огромное за помощь.
— Всегда пожалуйста. Мне тоже очень приятно было пообщаться с вами, девушки. Если вновь возникнут проблемы подобного рода, не стесняйтесь, обращайтесь, буду рад помочь по мере своих сил и возможностей.
— Еще раз спасибо, Денис, до свидания.
— Сергею от меня пламенный привет.
— Передам обязательно.
— Галочка, не берите в голову, наверняка это какой-нибудь кладбищенский сторож, который там живет постоянно, — проговорил молодой человек, увидев, что Галя сидит с каким-то застывшим лицом. — Видно, этот Ступин потерял на чьих-нибудь похоронах свою трубку, а сторож ее нашел. От тоски и одиночества придумал себе игру — доставать молодых девушек, вот и потешается. Ваш номер он наверняка наобум набрал, услышал, что ему ответил женский голос, и принялся куражиться. Идиотов на свете хватает.
— Да-да, я тоже так думаю, спасибо, Денис, — кивнула Галя. — Идиотов действительно хватает в наше время… и идиоток тоже, — тихо добавила она, но молодой человек ее уже не услышал. Перепрыгивая через ступеньки, он заторопился на рабочее место.
— Эй, дорогуша, что ты бормочешь себе под нос? — спросила Люсьена. — С подругой поделиться не хочешь? И вообще, что ты думаешь по этому поводу?
— Я думаю: за каким дьяволом мы связались со всей этой потусторонней чертовщиной, две идиотки? — проворчала Галя и залпом выпила давно остывший кофе. — Фу, какая гадость, — сморщилась она и громко крикнула официантке: — Девушка, можно вас на минутку?
Та подошла к столу и приветливо улыбнулась:
— Я слушаю. Что-то желаете еще?
— Да, желаю… коньяку, — кивнула Галина головой. — Для начала — сто пятьдесят грамм, и неразбавленного.
— Но мы не торгуем спиртными напитками, — виновато ответила та. — У нас кафе, а не ресторан.
— Не торгуете? Жаль, — вздохнула Галина. — Коньячок сейчас был бы очень кстати… Тогда давайте счет, больше нам у вас делать нечего.
Глава 10
— Да, мы должны были встретиться с Анфисой тем вечером, у меня были билеты на концерт в Театр эстрады, — не стал отрицать Владимир. — Я прождал ее до третьего звонка, но она не пришла. Ее мобильный был недоступен, и мне пришлось идти на концерт одному. Потом было два дня выходных, и я уезжал с друзьями за город, мы ходили на лыжах. В понедельник Анфиса не вышла на работу, и я подумал, что она заболела. Я позвонил ей, но ее трубка по-прежнему была недоступна.
