После того как официантка принесла обеим кофе и пирожные, Тина взглянула на собеседницу.
— Вы хотели поговорить со мной об Александре?
— Я… Для начала мне бы хотелось отбросить формальности, ладно?
— Не возражаю.
— Так вот… я расскажу тебе о своем муже, — начала Анастасия, вертя кофейную ложечку. — Он довольно сумасброден и… немного заносчив. Кроме того, он очень страстен… во всем. — Анастасия слегка покраснела при этих словах и улыбнулась. — Мы любим друг друга с детства. Не смущайся, — добавила она, взглянув на Тину. — Прости, что я говорю о таких вещах, но… Видишь ли, хотя наше знакомство совсем недавнее, мне кажется, мы могли бы подружиться.
Тина вежливо улыбнулась, чувствуя себя в эту минуту просто отвратительно.
— Мы с мужем часто разлучаемся, так уж сложилось, — продолжила Анастасия. — Однако у тебя все может быть иначе, Ксантина. Разумеется, я не имею права просить, но, может быть, ради всех нас ты все-таки не улетишь в Америку?
Тина грустно покачала головой.
— Я должна это сделать.
Повисла пауза, во время которой Анастасия помешивала ложечкой кофе.
— В таком случае ты совершаешь огромную ошибку, — наконец произнесла она.
— И это говоришь ты?! — воскликнула Тина, не веря собственным ушам.
Анастасия пожала плечами.
— Я знаю все от самого Александра.
— Что именно он тебе сказал?
Анастасия посмотрела Тине в глаза.
— Он влюблен в тебя.
— Мне очень жаль…
— Жаль? Почему?
— Твой сынишка…
Анастасия отпила глоток кофе.
— Какое отношение ко всему этому имеет мой ребенок?
Неужели все богатые люди так спокойно относятся к супружеским изменам? — удивленно подумала Тина. Сама она не способна на подобную лояльность.
— Прости, Анастасия, но я действительно боюсь опоздать на самолет.
— В таком случае мне остается лишь посочувствовать Александру, — вздохнула Анастасия. — И себе самой тоже. Я так одинока… — Шмыгнув носом, она стала искать в сумочке носовой платок, чтобы утереть непрошеные слезы.
— Но твой муж…
Анастасия покачала головой. Не найдя платка, она высморкалась в бумажную салфетку.
— Когда он со мной, счастливее меня нет человека во всем мире. Но мы так часто разлучаемся… А сейчас я к тому же снова беременна… — Ее голос пресекся.
Тина чувствовала себя как средневековая мученица, которую медленно поджаривают на костре инквизиции.
— Но это же чудесно… не так ли? — выдавила она.
— Чудесно? — воскликнула Анастасия. Потом она откинулась на спинку стула и кивнула. — Ну да, ты права. Радостная новость, ну и все такое… Но мне бы хотелось сообщить ее мужу. А он… Видишь ли, дорогая, к тому времени, как он вернется, я уже рожу ребенка.
— Александр уезжает?
— Александр?
Тина растерянно взглянула на Анастасию.
— Ведь ты сказала ему, что ждешь ребенка?
— Конечно.
После этого короткого слова сердце Тины заныло.
— Тогда…
Анастасия схватила ее за руку.
— Ты должна заставить его понять, что это значит для женщины! Тебя он послушает…
— Нет! Не думаю, чтобы…
— Ты должна попытаться, — настойчиво произнесла Анастасия. — Знаю, Александр души не чает в этих гонках, но… — она обвела кафетерий невидящим взглядом, затем вновь устремила его на Тину, — ты моя последняя надежда!
— Гонки? — В голове Тины начало что-то вырисовываться.
— Парусные… кругосветные… — произнесла Анастасия с таким видом, словно речь шла о самом обыденном и всем известном событии, — В конце концов, это нужно прекратить! — с чувством воскликнула она. — И если Александр скажет, то так и будет. Ты должна поговорить с ним. Я не хочу, чтобы мои дети росли с вопросом, где же их папа…
— Постой, — прервала ее Тина, которая чувствовала себя как человек, ищущий путь в густом тумане. — Ты полагаешь, что положение исправится, если я поговорю с Александром?
— Просто уверена в этом! — прошептала Анастасия.
— Но что я скажу ему?
Темноволосая красавица сверкнула глазами.
— Просто объясни, что я люблю так же, как и он… испытываю те же чувства… Пусть заставит своего брата прекратить гонять на яхтах по морям-океанам! Скажи Александру, что Микос должен оставаться дома, со своей женой и детьми!
6
Мыль о том, что она возвращается в поместье, была приятна Тине, хотя одновременно пугала ее. Они ехали в принадлежащем Александру «шевроле» вместе с Анастасией, которая с необыкновенной легкостью уладила все вопросы в аэропорту.
Тину волновала мысль о скором свидании с Александром. Как неверно истолковала она его поступки! Теперь он, наверное, даже разговаривать с ней не захочет…
— Закрой глаза, — сказала Анастасия, когда они почти подъехали к поместью Кавалиди.
— Зачем?
— Увидишь! Просто зажмурься на минутку.
Тина выполнила просьбу, и вскоре Анастасия воскликнула:
— Открой!
В этот момент они въехали во двор и автомобиль остановился. Тина тут же выпорхнула из него.
— Ничего не понимаю… — пробормотала она, оглядываясь вокруг.
— Добро пожаловать в знаменитую оливковую рощу Андроса Кавалиди! — с улыбкой провозгласила Анастасия.
Некоторое время Тина с изумлением наблюдала, как деревенские жители, разбившись на группы, белят, красят, ремонтируют, убирают мусор, выпалывают сорняки. Казалось, половина деревни вышла потрудиться в поместье.
Тина в восторге оглянулась на Анастасию.
— Не могу поверить! Просто фантастика…
— Смотри, смотри! — перебила ее Анастасия, хватая за руку.
Повернувшись, Тина увидела, как двое парней под присмотром Флорины, рядом с которой вертится Бурый, несут улей. Завидев Тину, он залился ликующим лаем и со всех ног бросился к ней.
— Вы вернулись! — воскликнула Флорина.
Тина улыбнулась, отбиваясь от радостной атаки пса, затем кивнула на улей.
— Для чего это?
— Пчелы нужны, — пояснила Флорина.
— Зачем?
— У нас говорят, пчелы — это купидоны сада. Без них цветение теряет смысл. А с ними образуется завязь.
— Мне бы это даже в голову не пришло… — призналась Тина. — Как же мне отблагодарить вас? Всех?
— Дадите нам и нашим близким работу, когда восстановится плодоношение деревьев, — ответила прагматичная Флорина.
