– А я нет! – отрезала Мейза.
– Сучка! – взвыл Шамиль.
– Может быть, но по крайней мере я дерусь честно.
– Отвезите его в офис! – велел Рафик охранникам. По какой-то причине на лице Шамиля проскользнул ужас.
– Я сам поведу!
– А потом еще предстоит решать, что последует за нападение на короля, – пробормотала Мейза.
– Ты бы хотя бы позвонила в госпиталь и предупредила о моем ранении, – продолжал стонать Шамиль.
– Я так и сделаю. – Это единственное, что она сделает для своего братца.
Когда один из охранников стал тянуть Шамиля к машине, тот обернулся и бросил на Рафика свирепый взгляд:
– Не забудьте, что мы обсуждали, ваше величество. Рафик подавил какое-то ругательство, повернулся и снова зашагал к коттеджу. Мейза последовала за ним.
Закрыв за собой дверь, Мейза некоторое время наблюдала за тем, как Рафик меряет шагами пол. Он выглядел так, словно присматривался, кому еще может врезать.
– Послушай, Рафик, – начала она. – Я знаю, ты, скорее всего, сердишься на меня…
– Я не сержусь на тебя, – ответил Рафик, не глядя на нее. – Я зол на себя самого. Не совладал с собой. Я оказался таким дураком, так подвел нескольких людей!
– Кого ты подвел? – спросила Мейза, хотя сама уже знала ответ.
Он наконец встретился с ней взглядом:
– Свою жену, а сейчас тебя.
Мейза поставила саквояж на кофейный столик – возле губы Рафика была ранка, нужно было ее обработать, если, конечно, он позволит это сделать.
– Вы с Римой сами подвели друг друга, Рафик. Вам нельзя было жениться. Но ты женился на ней, а она полюбила другого, и все закончилось трагически. Не важно, что случилось в ту ночь, Риму уже не вернуть и ничего не изменить.
Рафик остановился на середине комнаты:
– Как долго ты знала, что у Шамиля был роман с моей женой?
Мейза не была удивлена вопросу:
– У меня были лишь подозрения, но не было уверенности.
– И все же ты предпочла мне не говорить!
– Шамиль угрожал уничтожить мою практику. Тогда для меня это много значило. – До того, как Рафик стал значить больше… – Мы с тобой почти не общались. Я не знала, сможем ли мы возобновить нашу прежнюю дружбу.
– Но даже когда мы стали близки, ты не сказала всего, о чем знала. Ты должна была сказать хотя бы что-нибудь, Мейза!
– Значит, ты на меня сердишься…
– Скорее разочарован. Ты не была со мной откровенна.
– Я хотела сказать тебе сегодня вечером, если это послужит тебе каким-нибудь утешением… – А сейчас ей нужно нанести еще один предательский удар. – Есть и еще кое-что, что тебе нужно знать.
– Теперь меня уже мало чем удивишь, – усталым голосом пробормотал Рафик.
– Но может, тебе лучше сесть? На всякий случай… Рафик остался на ногах:
– Я постою. Ну, как хочет…
– Это касается ребенка, которого носила Рима. Его отцом был Шамиль. – Она сделала паузу, чтобы до Рафика лучше дошел смысл сказанного. – Я узнала об этом только сегодня утром, после того как ты сказал о сроке ее беременности.
– Но как ты узнала?
Мейза решила сесть и выбрала ротанговое кресло в углу.
– Рима приходила ко мне подтвердить беременность, хотя я и не знаю, почему именно ко мне. Я думаю, она не хотела обращаться к придворцовым докторам, так как это могло навести на подозрение. Ты тогда много путешествовал… Рафик вздохнул:
– Как мало утешения… Ну и пусть ребенок был не моим. Невинную жизнь все равно отняли, и не важно, кто настоящий отец ребенка. Мне грустно от этого…
Он снова продемонстрировал глубину своей натуры, честную и правдивую. На свете нашлось бы немало мужчин, которые были бы рады избавлению от чужого ребенка.
– Шамиль говорил тебе про ребенка?
– Нет, но мне все еще тяжело поверить… Неужели Рима забеременела от него?
А вот у Мейзы причин не верить в это не было.
– Не хочу плохо говорить об умерших, но Риму всегда интересовали внешние атрибуты. Я уверена, она не стала бы разводиться с тобой ради Шамиля. И ни за что не поставила бы себя в центр скандала. Я сказала бы, что все произошло из-за недостатка внимания.
– Внимания, которого ей недоставало? Моего внимания?
Внимания, которого ей всегда недоставало…
– Да. Еще когда мы учились в школе, Рима всегда требовала внимания. Ради этого она шла на все.
Включая бесстыдный флирт с двумя другими братьями Рафика за его спиной. Но секретов на один день для него достаточно…
Губа Рафика все больше распухала.
Мейза встала и указала рукой на диван:
– Мне нужно обработать рану.
Рафик подошел к дивану. Когда он сел на подушки, Мейза приступила к работе. Он моргнул, когда она мазнула антисептиком, но не пошевелился, когда ранку залепили пластырем.
Все еще думая о чем-то, Рафик ухватил руку Мейзы:
– А как насчет нас?
– А разве есть «мы», Рафик?
Он отпустил ее и провел рукой по волосам.
– Шамиль продолжает угрожать – мол, он предаст наш роман гласности. Нам нужно быть осторожными, если мы продолжим встречаться.
Если они продолжат встречаться…
– Тогда, полагаю, самым лучшим для нас будет расстаться прямо сейчас.
– Ты хочешь уйти после того, что мы разделили? Мейза собрала все свои силы, прежде чем ответить:
– Да, потому что ты не выступишь против традиций и не станешь встречаться со мной открыто.
– Этим я только подвергну тебя унижению.
– Ты говоришь не о себе?
– Я король и останусь им, кто бы и что бы обо мне ни думал. Вот только буду встречать сопротивление со стороны Совета, принимая решения, касающиеся страны. Большинство нашего народа все еще придерживается старых форм правления.
– Тогда надо беречь прежде всего твою репутацию. Ведь ты не хочет изменить ситуацию к лучшему?
– Я всего лишь пытаюсь защитить тебя, Мейза! В Мейзе вспыхнул гнев:
– Я развелась с мужем, который оказался самым настоящим садистом. Я оставила свою родину и уехала в том, в чем была, ничего не взяв с собой. Много лет я училась как проклятая в медицинском колледже и вернулась в Баджул. И что же здесь увидела? Презрение в лицах многих. Я все это пережила. Что заставляет тебя думать, будто мне нужна твоя защита?
– Поверь, я действительно волнуюсь о тебе и твоем благополучии!
– Если бы ты правда заботился обо мне, Рафик, ты бы ни за что не предложил мне стать «твоей шлюхой», как выразился Шамиль. Ну вот, теперь все сказано. Твой короткий отпуск подошел к концу, как и наш роман. Возвращайся во дворец и ни о чем не думай – твои секреты останутся в тайне. Так, а сейчас мне нужно вернуться в клинику и спасти то, что еще можно спасти.
