И тут он услышал не то треск, не то хруст. Звук был едва слышным, но он вселял тревогу.
Знакомый звук.
А потом захрустело, затрещало вовсю.
Отец Соломон втянул носом воздух и все понял. Горит амбар! Что ж, кому-то придется заплатить за все неприятности этой ночи.
— Уходим! — приказал он солдатам и первым шагнул к винтовой лестнице.
Наполненный горьким дымом воздух пьянил. Одолев последний изгиб лестницы, отец Соломон застыл как вкопанный — сквозь дверной проем он уловил какое-то резкое движение на жертвеннике, едва заметный рывок.
Этого-то он и боялся.
Охваченные огнем стены амбара уже проседали, стремительно чернели опорные брусья вокруг отца Соломона, высоко взвивались языки пламени.
— Там! — крикнул отец Соломон стоявшему рядом арбалетчику.
Стрелок и отец Август уже поняли, куда он указывает. Дым рассеялся под порывом ветра, и стало видно, что возле Валери сидит на корточках человек в кожаном плаще и снимает с нее маску Волка.
Стрелок поднял арбалет, но замешкался, потому что рядом упала горящая потолочная балка.
— Стойте! Подождите! — закричал отец Август, сомкнув перед грудью ладони так, будто держал нечто драгоценное.
— Бей! — приказал отец Соломон.
Через дверной проем арбалетчик прицелился в Генри. В неподвижную цель попасть легче легкого…
Но в самый последний миг что-то мелькнуло перед глазами, заставив моргнуть, — и стрела пролетела мимо.
Это отец Август, по горло сытый варварской жестокостью пришельцев, махнул Библией перед лицом арбалетчика, испортив ему выстрел.
— Бегите! — закричал отец Август в сторону жертвенника, подняв над собой Библию.
Это слово прозвенело в воздухе, как удар колокола.
Отец Соломон не терял времени. Его рука вскинулась, и кинжал вонзился в грудь отца Августа.
Глаза сельского священника расширились от боли и изумления, а потом в них угасла жизнь. Он рухнул на землю, и Библия упала рядом.
Отец Соломон посмотрел на жертвенник. На нем лежала маска Волка. Он понял, что опоздал. За его спиной рухнула еще одна балка.
— Надо идти, — спокойно произнес отец Соломон.
Снаружи он увидел своих людей, окруживших пленника.
— Вот он, поджигатель.
Двое самых сильных воинов толкнули Питера вперед. Он был в наручниках. Солдаты не слишком с ним церемонились; им не понравилось, что какая-то деревенщина обвела их вокруг пальца.
— Засуньте его в слона. Позже разберемся.
Голос отца Соломона как будто заморозил воздух поблизости. Преисполненный отвращения, священник зашагал по усыпанной головешками, затянутой дымом площади.
28
— Ведьма удрала! Ловите ведьму!
Невозможно поверить, что это кричат о ней. Невозможно осознать случившееся.
Но ведь не кто иной, как она, убегает с Генри Лазаром — то ли ее женихом, то ли оборотнем…
— Скорей, скорей! — торопил кузнец. — Питер ждет нас в переулке, с лошадьми.
Даже сейчас он произнес имя соперника так, словно выплюнул нечто отвратительное, попавшую в рот гниль.
Ну конечно! Сердце Валери радостно забилось. Питер вовсе не забыл о ней. Он ждет, чтобы завершить начатое Генри.
Валери бросила взгляд на кузнеца, бегущего рядом. И перед мысленным взором нежданно возникла картина: они все трое — бездомные, бредут от села к селу… и ей никак не выбрать между двумя парнями.
Да, где-то впереди ждет Питер. Но Генри сказал: «Я собираюсь вытащить тебя». «Я», не «мы». Неужели он действительно решил спасти Валери после того, как она отвергла его?
Они вбежали в переулок красильщиков. Пальцы Валери онемели, слишком уж крепко она держала под плащом нож, как будто изо всех сил выжимала половую тряпку. Голубая краска поблескивала в чанах, под ногами валялись лепестки. Но когда беглецы добрались до тупика, Валери осознала, что никаких лошадей там нет.
— Где Питер? — услышала она собственный голос.
— Не знаю. Должен был ждать здесь. Так мы задумали. — Генри как будто стал больше, раздувшись от гнева.
Они стояли рядом, одни в темном, глухом переулке. В этом самом переулке не далее как два дня назад Волк сказал Валери, что они похожи и что он вернется за ней. И выполнил свое обещание — она стоит рядом с ним…
Все части головоломки вдруг встали на свои места.
«Питер никогда не придет», — подумала Валери.
Она словно опьянела от мысли, что смерть близка и неминуема. Но девушка была готова сражаться до конца. Если ударить под правильным углом… Может быть, всего лишь может быть…
И стоило Валери подумать об этом, как шея Генри открылась перед ней, потому что он склонился над чаном, чтобы увидеть вход в переулок. Возможно, хотел убедиться, что отец Соломон еще не нагнал их, а значит, есть время сделать свое грязное дело.
Он заманил сестру Валери в темноту и убил, а теперь хочет сделать то же самое с ней… Но ее так просто не возьмешь!
Бросив взгляд на красную луну, Валери подняла свое оружие. Увидела, как сверкнуло жаждущее крови лезвие. Она уже чуть отступила назад, чтобы всем своим весом усилить удар — но застыла на месте.
Она услышала голос — одновременно и мужской, и женский, и человеческий, и звериный. Рык дьявола.
И прозвучал он где-то далеко. Не здесь, не в переулке.
— О боже!.. Генри…
Он обернулся и увидел ее с занесенным ножом.
— Это нам не поможет, — поморщился Генри. — Лучше спрячь его обратно в свой сапожок, — сказал он, ослабляя напряжение улыбкой.
Валери смущенно вернула нож на место. И тут же в воздухе раскатился новый ужасающий рык. Теперь он раздавался гораздо ближе.
Облегчение длилось недолго. К Валери пришла новая чудовищная мысль.
— Генри, а когда ты в последний раз видел Питера?
Но кузнец не ответил, потому что увидел солдат, входящих в переулок.
— Ведьма сбежала! — крикнул кто-то из них.
Генри мгновенно повалил Валери в яму, полную голубых лепестков, и прыгнул следом. Их окутал цветочный аромат, и странной казалась его сладость в сочетании со страхом близкой смерти.
— Они уже в переулке! — шепнул Генри.
Их тела еще глубже погрузились в цветочную массу. Они могли бы прикасаться друг к другу — но не прикасались.
Однако в следующую секунду Валери почувствовала на своей талии руку Генри, увидела его предостерегающий взгляд. Ее дыхание участилось. Ладонь Генри соскользнула на ее бедро. Боже, что он делает?..
