Слышен был звон ножа по фарфоровой тарелке, это Элиот яростно раздирал на части свою яичницу по-флорентийски.
— Все в порядке?
— Все отлично! — Голос его дрожал.
— Выглядит хорошо… — Я ткнула вилкой в кексик с горкой шпината на его тарелке.
— Вообще-то Элиза готовит голландский соус лучше! — Он задрал нос.
На этот раз я улыбнулась при упоминании этой дьявольской женщины. Если бы я не знала его лучше, я бы поклялась, что мы, в конце концов, добились своего!
После того как мы собрали большой пакет кексов нам в дорогу (и маленький пакетик в качестве гостинца Элиоту), мы пошли по внешней дорожке к парковке. Но, уже пройдя третье кашпо с цветами, я осознала, что Элиот специально тащится прямо за нами. Дойдя до четвертого, я попятилась и взяла его за руку, понимая, что это последние шаги, которые мы делаем вместе. Около пятого Джоэл усадил меня на пожарную лестницу, а сам пошел к стойке работников парковки, чтобы оплатить стоянку своего джипа.
— Черный «чероки», — сказал он, указывая на соседнюю стоянку, где виднелся его автомобиль.
— У нас тут небольшая очередь. Не могли бы вы подождать чуть-чуть, сэр?
— Я сам отгоню машину со стоянки, никаких проблем, — сообщил Джоэл служащему, обменяв пятидолларовую купюру на ключи от машины и сказав мне:
— Стой здесь. Я сейчас подъеду.
Элиот посмотрел, как Джоэл уходит, и проворчал:
— Просто я пробегу небольшой такой марафон, пока…
Потом он отвел меня в сторону от других постояльцев отеля, ожидающих свои автомобили.
— Лара, мне нужно поговорить с тобой. Неужели шутка по поводу озера Тахо удалась?
Казалось, ему не терпелось что-что сказать.
— Об Элизе.
Я состроила гримасу, здрасте, приехали. Мистер, не надо дождя на моем параде!
— Если ты хочешь что-то передать ей, то почему бы тебе не написать короткую записочку? — предложила я, охотно представляя себе, как Элиза утонет в цистерне голландского соуса, я же ей любовных посланий читать не буду.
— Просто… Я хотел спросить, не могла бы ты дать мне знать, как у нее там дела…
— Ты сможешь сам ее спросить через два дня, — прервала я его. — У меня же есть волшебный телефон. Ядам вам с ней поговорить, как только доберусь туда.
— Нет! Я имел в виду… Мне бы хотелось, чтобы ты сначала оценила ее настроение и состояние. Узнай, что она думает о нас с ней, о свадьбе и все такое.
— Ты что, думаешь, у нее там переоценка ценностей?
У Элиота забегали глаза.
— Что? — нахмурилась я.
Он замер в нерешительности, по-видимому, пытаясь подобрать слова. Когда он посмотрел мне прямо в глаза, то сменил тему:
— Кажется, у тебя с Джоэлом все неплохо идет, лучше, чем когда-либо.
— Да. — Я широко улыбнулась.
— Видеть тебя с ним… Моя улыбка померкла:
— Да?
— Это заставило меня осознать… — Элиот сделал паузу и испытующе посмотрел мне в глаза. — Я смотрел на вас и…
Я приподняла брови, чтобы он набрался храбрости и продолжил.
Вслух я ничего не сказала, но внутри повторяла нараспев: «Скажи, что ты ревнуешь, скажи, что ты ревнуешь».
— Я ревную, — признался он.
Господи! Мне стало трудно дышать. Вот это да!
— Я хочу то, что есть у тебя, — просто сказал он.
Гм-м. «Хочу то, что есть у тебя». А не «хочу тебя».
Успех налицо, но…
— Ты хочешь то, что у меня есть? — повторила я, пытаясь выудить из него объяснение.
— Вы выглядите так, будто кайфуете.
Мне не хотелось, чтобы сейчас он договорился до того, что мы с Джоэлом созданы друг для друга, как Брэд Питт и Дженнифер Энистон, так что я сказала:
— Это всегда так в начале отношений, не так ли? Я уверена, у вас с Элизой…
— У нас так никогда не было. Это было здорово в других отношениях…
— Ну да, — перебила я его, нервы давали о себе знать.
К звуку автомобильного гудка, который раздавался последние пару секунд, добавился голос:
— Эй. Лара! Я здесь!
Это Джоэл. Он делает мне знак рукой. Жестами показывает, что подъехать к выходу не сможет из- за скопления автомобилей.
— Секундочку! — Я жестом показала Элиоту «сейчас вернусь, и продолжим» и помчалась к Джоэлу. –
Черт меня побери! — выпалила я, наклоняясь к окну со стороны водителя. — Он мне только что признался, что ревнует. Джоэл просиял.
— Сказал, что хочет тебя?
— Нет, — призналась я. — Он хочет то, что у меня есть. С тобой.
— Меня?
— Нет! — прыснула я. — Ему хочется так же весело проводить время.
— Хочется веселья. Но не с тобой, — ответил Джоэл, охлаждая мой пыл.
— Ну, он не сказал конкретно «с тобой», но…
— Поэтому залезай сейчас же в машину, — приказал Джоэл.
— Но… — возразила я.
— Слушай, сейчас у него прозрение по поводу его отношений с Элизой. Может, из-за того, что он посмотрел на нас с тобой, может, из-за разлуки с ней, а может, из-за слив, что он съел за завтраком. Как бы там ни было, это классно! И если ты сейчас останешься и будешь мусолить с ним эту тему, то так и останешься советчицей, слушательницей, жилеткой для слез, старой доброй Ларой, которой можно довериться, ты поняла меня?
Я обернулась и посмотрела на Элиота. Он сильно нервничал, словно пытался силой мысли развязать какие-то узлы на своем сердце.
— Ты уверен? Мне кажется, я должна быть с ним, ведь друзья познаются в беде, а Элиоту сейчас нелегко, — обеспокоенно сказала я.
— Я думал, что у тебя уже запланирована поездка к Зои, — напомнил мне Джоэл.
— Да, но…
Джоэл взял меня за подбородок и пристально посмотрел мне в глаза.
— Если ты сейчас с ним останешься. то тебе придется выслушать, как он анализирует каждую стадию их отношений. И все это будет о ней, о тебе — ничего.
Мне бы не хотелось уезжать от Элиота, но в словах Джоэла была доля истины.
— Тебе это кажется веселым? — спросил он меня.
— Нет, — призналась я, постукивая по замку на двери джипа. Его форма напомнила мне фишку из настольной игры «Мастермайнд».
— Лара! — Джоэл щелкнул пальцами, как гипнотизер, который пытается разбудить пациента. — Ты сохнешь по нему уже десять лет, твое сердечко болит уже десять лет, так что и ему не повредит пару дней побыть несчастным.
Я вздохнула.
