— Не приписывай мне то, чего я не говорил, — слышу позади голос Эрика.
Встречаемся взглядами и вызывающе друг на друга смотрим.
— Фрида, пожалуйста, вызови такси, — настаиваю я.
Андрес и Фрида переглядываются, не зная, что делать. Эрик с мрачным выражением лица не двигается с места.
— Джуд, я не хочу, чтобы ты уезжала. Пойдем со мной в комнату, и мы поговорим.
— Нет. Теперь я не хочу с тобой разговаривать и хочу уехать. Хватит меня использовать, все закончилось!
Эрик закрывает глаза, глубоко вздыхает. Моя последняя фраза его ранила, но он решил не отвечать. И, открыв глаза, он больше на меня не смотрит:
— Фрида, вызови такси, пожалуйста.
Разворачивается и уходит. Через десять минут приезжает такси. Эрик больше не появляется. Прощаюсь с Фридой и Андресом и со сжавшимся от боли сердцем уезжаю. Нужно уехать подальше отсюда.
46
Отец ни о чем меня не расспрашивает.
Вот уже три дня, как я приехала и хожу словно тень. Он понимает, что мне плохо, что между мной и Эриком что-то произошло, но он уважает мое молчание. Чего нельзя сказать о соседях. Они постоянно спрашивают меня о «Франкфурте», и меня это угнетает. Иногда они бывают совсем бестактными.
Кто-то из них сообщил Фернандо, что я здесь. Он начал присылать мне сообщения и на третий день пришел навестить меня. Я как раз лежала в гамаке рядом с бассейном, когда он появился:
— Привет, — говорит он.
— Привет, — отвечаю.
Садится на соседний гамак и молчит. Мы оба молчим. Отец наблюдает за нами из окна кухни, но не подходит, дает время поговорить.
— Джуд, ты в порядке?
— Да.
Тишина… опять неловкое молчание, которое прерывает Фернандо:
— Мне жаль, что ты здесь.
— Ничего страшного, — улыбаясь, отвечаю я. — Как ты говорил, я сама нарвалась на стену.
— Джудит, я этому совсем не радуюсь.
— Я знаю.
Снова молчание. Вскоре по радио начинает звучать песня «Satisfaction» группы «Rolling Stones», и, не в силах сдержаться, мы улыбаемся. Наконец я говорю:
— Каждый раз, когда слышу эту песню, я вспоминаю вечеринку, которую устроила Росио. Ты помнишь, что нас связывает с этой песней?
Фернандо кивает и, улыбаясь, начинает напевать ее. Я тоже. Он поднимается и начинает танцевать, а я хохочу. В конце концов я тоже поднимаюсь и присоединяюсь к его танцу, напевая эту песню, и все проблемы уходят на задний план.
Когда песня заканчивается, мы оба хохочем. Я поднимаю руки в поисках объятий, и он подхватывает меня.
— Ну вот, Джудит, такая ты мне нравишься. Веселая и счастливая. Какой ты бываешь всегда. Прости меня за то, что я совал нос не в свои дела, но мы, мужчины, иногда ведем себя как идиоты.
— Фернандо, я давно тебя простила. И ты меня извини.
— Конечно. В этом даже не сомневайся.
Мы идем ужинать в одно из наших любимых местечек, где встречаемся с некоторыми друзьями. Росио удивляется, увидев меня в компании Фернандо, но не расспрашивает об Эрике. Никто даже не намекает о том мужчине, с которым я была последние несколько недель, а я стараюсь о нем не думать и отрываться по полной.
Время идет, и Эрик со мной не связывается. Не понимаю, как такой чудесный отпуск может закончиться из-за внезапной ссоры, ведь мы понимали друг друга с полуслова. Присутствие Фернандо меня веселит, но он ничего не предпринимает, держится на приличной дистанции, и я благодарна ему за это.
Без предупреждения появляется сестра с Хесусом и дочкой. Отец без ума от радости. Его переполняет гордость оттого, что обе его дочери и любимая внучка гостят у него.
Лус наполняет дом весельем. Она для меня словно глоток свежего воздуха. Сестра с зятем счастливы, постоянно заигрывают друг с другом и каждый вечер выходят где-нибудь поужинать, после чего возвращаются очень поздно. Меня это забавляет. Я давно не видела, чтобы Ракель была такой счастливой, активной и влюбленной.
Я рада за нее, так как вижу, как на нее смотрит Хесус, как они переглядываются и как при любой возможности ищут уединенности. Это так бесстыдно, что даже отец иногда смотрит на них ошеломленно. Сестра пытается поговорить со мной, она понимает, что мне плохо, несмотря на то что я улыбаюсь, но каждый раз я прошу ее перенести разговор на потом. И впервые в жизни моя приставучая сестра уважает мое решение. Должно быть, я ужасно выгляжу.
Однажды, после того как Фернандо подвозит меня домой, вместо того чтобы отправиться спать, я иду на задний двор и сажусь на качалку. Стоит чудесная ночь, небо укрыто сверкающими звездами. Отец садится рядом. В руках у него две кока-колы.
— Я рад видеть твою сестру такой счастливой, но мне больно видеть тебя такой грустной, хотя обычно все бывает наоборот.
— Пусть так продлится как можно дольше. Видеть ее такой радостно и тебе, и мне.
Мы улыбаемся, и отец шепчет:
— Я не удивлюсь, что в скором времени они снова сделают меня дедушкой… Ты видела их?
Развеселившись, я киваю, но при виде того, как отец качает головой, говорю:
— Да, папа, я видела их. Это чудесно, что их отношения наладились.
Выпиваем немного прохладной кока-колы.
— Послушай, смугляночка. Ты дорогого стоишь, и я уверен, что Эрик об этом знает.
— Папа, о чем это ты?
— О многом, дорогая, и ты это увидишь. Эрик — порядочный человек, и он просто так тебя не упустит.
— Лучше я его отпущу.
Отец улыбается и поглаживает меня по волосам.
— В таком случае, смугляночка, ты совершишь самую большую глупость в своей жизни.
Я не в силах больше хранить секрет.
— Папа, Эрик — мой шеф. Владелец компании. Все, теперь ты знаешь.
Некоторое время отец молчит, почесывая подбородок.
— Он женат?
— Нет, папа… Эрик холост, и у него никого нет. За кого ты меня принимаешь?
Отец вздыхает. Последнее, что он хотел бы услышать, так это то, что он женат, и я понимаю, что мой ответ его успокоил.
— Он не смотрит на тебя как начальник, и я знаю, о чем говорю. Дочка, этот человек смотрит на тебя как на женщину, которую любит и хочет защитить. Но я должен тебе сказать, что Фернандо точно так же на тебя смотрит, и мне жаль этого парня.
Пожимаю плечами и вздыхаю. Поскольку я не отвечаю, он спрашивает:
— Так что, ты завтра возвращаешься в Мадрид?
— Да. Как только позавтракаю, загружу машину и покачу в город. Хочу приехать пораньше, чтобы успеть сделать некоторые покупки.
