— Да?
— Да… Именно поэтому я преследовал тебя до тех пор, пока ты не стала такой, как сейчас. Обнаженной в моих руках.
— Рада это слышать, — очарованно бормочу я.
Эрик целует меня так страстно, что у меня перехватывает дыхание.
— А я рад, что ты — моя… смугляночка.
Улыбаюсь и сама набрасываюсь на него с поцелуями.
— С этого момента я запрещаю тебе словесно играть с моей начальницей, понятно?
Мой личный Адонис кивает головой и играет с моими губами так, как умеет только он один.
— Я люблю только тебя, дорогая. Мне нужна только ты.
Его губы опускаются к моей груди, я отклоняюсь назад и чувствую, что он снова готов. Мне хочется продолжить игру. Эрик шлепает меня по попке как раз в тот момент, когда открывается входная дверь и входят сестра с племянницей.
— Ради бога, что вы делаете?! — вскрикивает Ракель.
Она быстро закрывает рукой глаза дочери и отворачивается вместе с ней.
Мы с Эриком весело смотрим друг на друга. Мне смешно, но я вижу, что племяшка хочет посмотреть на нас, и шепчу Эрику:
— Пошли одеваться.
Он соглашается.
— Ракель, дай нам пару минут. Мы сейчас вернемся.
— Ладно, Булочка.
Эрик вопросительно на меня смотрит:
— Булочка?
Щипаю его за руку:
— Даже и не думай меня так называть, понял?
Хихикая, входим в спальню, одеваемся и через пару минут выходим.
Сестра укоризненно качает головой. Я беру ее под руку и увожу на кухню.
— Ракель, пойдем…
Эрик остается с малышкой в гостиной.
Оказавшись наедине с сестрой, шепчу:
— Будь так любезна стучать в дверь, перед тем как входишь.
— Мне… мне… очень жаль. Но увидев вас голыми… и я была с Лус…
— Ракель… перестань бормотать. И успокойся, Лус не увидела ничего такого, что могло бы ее травмировать. Но уверяю тебя, если бы вы появились на пять минут раньше… Стучи, перед тем как входить, договорились?
— Ладно… и… О, Джудит! Это ведь Эрик?
— Да.
— Как здорово, Булочка! У вас все наладилось?
— Пока что, кажется, да.
— О, я так рада за вас, — говорит сестра, чуть ли не прыгая от радости.
— Я тоже рада…
Ракель ухмыляется:
— Как же обрадуется отец… Он рассказывал мне об Эрике, ему понравился этот парень. Кстати… у него такая симпатичная попка…
— Ракель?! — весело хохочу я.
— Ай, детка… А что ты хотела, чтобы я тебе сказала? Я не могла ее не заметить. У него великолепная попка.
— Да. Не отрицаю.
— А какая у него спина… И я не говорю тебе о другом, что я увидела… О, бооооооже!..
— Остановись… — хохочу я еще громче. — Остановись… я же тебя знаю.
Сестра смеется вместе со мной:
— Знай, тебе очень повезло, что он такой большой. Как бы мне хотелось, чтобы Хесус мог взять меня на руки так, как он держал тебя. О боже… я краснею! Ладно, держи. Я принесла тебе немного крокет и… прости, что мы появились в неподходящий момент.
Ракель и Лус уходят, и Эрик спрашивает:
— Ты знаешь, что мне сказала твоя племянница?
Уверенная в том, что эта маленькая ведьмочка могла отпустить одно из своих острых словечек, я покатываюсь от хохота.
— Дословно она сказала следующее: «Если ты еще раз шлепнешь мою тетушку, я врежу тебе по яичкам и расшибу их».
У меня глаза вылезают из орбит, я прикрываю рот рукой, сдерживая смех. Эрик хохочет и шепчет:
— Пойдем в душ. Хочу продолжить то, что мы начали.
— Ты помнишь, что мы должны были серьезно поговорить?
— Конечно… — хищно улыбается он. — Но сейчас меня интересуют более важные вещи… Булочка.
54
Проходят дни за днями, и я больше не расспрашиваю Эрика о той белокурой девушке. В среду вечером звонит отец, счастливый оттого, что мы с Эриком снова вместе. Конечно же, здесь постаралась сестра. Отец радуется от всей души.
В четверг, приехав на работу, наблюдаю, как Мигель собирает свои вещи.
— Что ты делаешь?
— Собираю вещи.
— Почему?
Мигель вздыхает и пожимает плечами:
— Мне не продлевают контракт и любезно сообщили, что сегодня мой последний день на работе.
Изумленная, не могу поверить в то, что моя начальница не хочет продлевать ему контракт. Не в силах промолчать, выпаливаю:
— Но послушай, идиот! Как получается, что тебе не продлевают контракт? Ты разговаривал об этом с сеньором Циммерманом?
— Нет. Зачем? Я не нравлюсь ему, ты же знаешь.
— Но… но ты должен с ним поговорить, — настаиваю я. — Мигель, сейчас сумасшедшая безработица, и компания «Мюллер» — твой единственный выход.
— И?
Слышу шорох в кабинете начальницы и тихо спрашиваю:
— А ты разговаривал с Моникой? Вы с ней хорошо ладите и…
— Это она сказала, что мне не продлевают контракт, — отвечает Мигель.
Я в шоке. Как эта ведьма может с ним так поступать, если он — ее любовник? И, не в силах больше удерживать при себе их секрет, шепчу:
— И ты ничего не сделаешь, чтобы она изменила свое мнение? — Мигель молчит, и тогда я продолжаю: — Послушай, я не маленькая, и я знаю про вас. Более того, однажды я видела вас из архива, когда вы занимались этим в ее кабинете.
Лицо Мигеля перекашивается:
— Не гони! Ты все знала?
— Да. Именно поэтому я не понимаю, почему она ничего не делает, чтобы помочь тебе.
Мигель опирается на стол:
— Послушай, Джудит, единственное, что я могу тебе сказать, — это то, что вот уже месяц, как между нами все кончено. Она нашла себе другого. Это Оскар, охранник.
— Оскар?
— Да.
— Но он же еще совсем молодой…
— Совершенно верно, красавица. Ты же знаешь, что Моника обожает молоденьких.
Я немного растеряна, а Мигель добавляет:
— Послушай, Джудит. Никогда не связывайся с начальником, потому что, когда он от тебя устанет, сразу же вышвырнет из-за какой-нибудь другой бабочки.
Меня это задевает. Если бы он знал…
Эрик разговаривает по телефону. Нужно с ним поговорить. Мигель — отличный сотрудник и заслуживает того, чтобы остаться на работе.
