— Хочешь чего-нибудь выпить?
— Немного воды.
Вскакиваю, беру кувшин, наполняю его и иду в столовую. Сажусь рядом с Эриком, и он, показывая на тарелку, спрашивает:
— Что это?
— Мой ужин, хочешь?
— И что вот это?
Забавляясь тем, как он смотрит на тарелку, отвечаю:
— Омлет с «Лакаситос».
— Омлет с «Лакаситос»?
Я хохочу, чувствуя себя глупышкой.
— Когда у меня остается Лус, она иногда не хочет ужинать. И я заметила, что если вместо картошки фри или риса добавить «Лакаситос», она съедает весь омлет. И поскольку мне сегодня не очень хотелось есть, я решила приготовить ужин, как для нее. Конец истории.
— Боже, детка, — шепчет он. — Как же я по тебе соскучился!
— А я по тебе… а я по тебе…
Не могу оторвать взгляд от Эрика.
— Почему ты меня не обнимаешь?
— Не хочу утомлять тебя.
— Иди сюда, глупышка. Со мной все в порядке…
Садит меня к себе на колени и покрывает шею тысячей поцелуев.
— Утоми меня. Целуй меня. Ты — мое лучшее лекарство!
Несколько мгновений спустя Эрик показывает мне, как он сильно по мне скучал, и мы занимаемся любовью два раза подряд, как всегда страстно и безумно.
58
Рабочая неделя в офисе возвращает меня в относительно нормальное состояние.
Разница в том, что теперь Эрик рядом и радует меня своим присутствием и лаской. Он по-прежнему живет в отеле, хотя иногда остается ночевать у меня. Нам очень нравится быть вместе, но все же каждому необходимо личное пространство. Каждый день он настаивает на том, чтобы всем рассказать, что я — его невеста, но я не разрешаю. Не знаю почему, но не хочу, чтобы об этом все знали. Что касается переезда в Германию, то мы часто об этом говорим, и по глазам Эрика видно, что он очень ждет моего ответа. Но я пока еще не решилась. Он на меня не давит, за что я ему очень благодарна.
Проходит несколько дней. Каждый раз, когда я спрашиваю, как он себя чувствует, он отвечает: «Хорошо». Больше не повторяются головные боли, головокружения и рвоты, что меня очень радует.
Утром, когда я завтракаю с Мигелем, в кафетерий входит Эрик. Его взгляд говорит, что он это вовсе не одобряет.
Эрик садится в глубине кафетерия и заказывает кофе. Я продолжаю болтать с Мигелем, как вдруг звонит мой мобильный. Это он.
— Могу я узнать, что ты делаешь? — раздраженно спрашивает мой любимый.
Не смотрю в его сторону, иначе не сдержусь и расхохочусь.
— Завтракаю.
— Почему ты каждое утро завтракаешь с этим типом?
Мигель, сидя напротив меня, поднимает брови и спрашивает, кто это.
— Это мой отец, — отвечаю я и вкрадчиво бормочу: — Ладно, папа, я завтракаю, что ты хочешь?
— Твой отец? Что значит — твой отец? — ворчит Эрик.
Развеселившись, я улыбаюсь и слышу, как мой любимый фыркает в трубку.
— Послушай, пап, не волнуйся, уверяю, что все в рамках приличия, ладно?
— Джуд… — цедит он сквозь зубы.
Подходят Пако и Рауль. Как всегда при встрече, они целуют меня в щечку и присаживаются за наш столик. Реакция Эрика не заставляет себя ждать.
— Поцелуйчики? Кто им разрешил целовать тебя?
Не знаю, что ответить, и только улыбаюсь. Пако и Рауль — пара, но когда я собираюсь сказать первое что взбредет в голову, Мигель по-дружески убирает мне прядь волос с лица и заправляет ее за ухо.
— Черт побери, — ругается Эрик. — Почему этот парень тебя трогает?
— Папа, давай я перезвоню тебе, когда вернусь домой? — И, не давая ему возможности ответить, говорю: — Целую, пап. Люблю тебя.
Кладу телефон на стол и с любопытством смотрю в сторону Эрика. Он до сих пор держит мобильник возле уха. Его взгляд очень красноречив. Он очень… очень рассержен. Он не любит, когда прерывают разговор по телефону, а я как раз это и сделала. Он моментально встает и проходит мимо нас, Мигель, ни о чем не догадываясь, спокойно завтракает, а у меня внутри все сжимается.
Вскоре появляется моя начальница в компании с Жерардо, директором по персоналу, и, неловко себя чувствуя, я ускользаю из кафетерия и направляюсь в офис. Уверена, что Эрик уже там. Сажусь за свой стол, когда звонит внутренний телефон. Эрик просит меня зайти.
Войдя, закрываю за собой дверь и натыкаюсь на его ледяной взгляд. Я улыбаюсь. Он — нет. Знаю, что ему хочется ругаться и ворчать, но он сдерживается. Не место и не время спорить.
Он долго на меня смотрит и в конце концов встает из-за стола с документами в руках. Подходит ко мне:
— Папа?!
Пожимаю плечами. Хочу ответить, но он уже рычит:
— Я очень зол.
Отдавая себе отчет в том, где мы находимся, тихо говорю:
— Ну, тогда… тебе поможет расслабиться генеральная уборка.
Мой ответ еще больше его злит, и я раскаиваюсь, что была такой прямолинейной, но моя внутренняя мазохистка радуется при виде его ярости… Мне так это нравится!
— Почему эти типы к тебе прикасаются и целуют тебя? Почему?
Пытаюсь найти ответ, который не рассердит его еще больше, но ничего не приходит в голову. Все варианты кажутся чудовищно абсурдными.
— Но прошууууууу тебя… Мигель просто убрал с лица волосы, а Пако и Рауль поздоровались со мной поцелуями в щечку.
— Я не разрешал им прикасаться к тебе.
Я в шоке от его заявления и приподнимаю бровь:
— Да о чем ты говоришь?
Айсмен внимательно в меня всматривается пылающими от гнева глазами и шепчет:
— Я не хочу, чтобы они еще хоть раз к тебе прикоснулись или поцеловали, слышишь меня?
— Да… слышу.
— Отлично!
— Другое дело, послушаюсь я или нет.
В его взгляде мелькает разочарование.
— Да, ладно Эрик, что с тобой? Ты и вправду ревнуешь из-за того, что увидел и… и… и потом, тебя не волнует, что мы играем с другими, а?..
— Это не одно и то же, Джуд. Не может быть, чтобы ты этого не понимала.
— Дело в том, что я не могу тебя понять, — вздыхаю я.
— Все, закончили! Я сейчас же выйду и всем объявлю, что ты — моя невеста. Что ты — невеста шефа.
Я начинаю паниковать:
— Эрик Циммерман, если вы решитесь на такое, вы за это заплатите.
— Ты мне угрожаешь?
— Конечно.
— Почему ты не хочешь, чтобы я рассказал?
