Хесс удивленно заморгал, внезапно вспомнив все. С этой девушкой он мимолетно встречался в Ли-Вайнинге, за чашкой кофе в заведении Майка. Она расспрашивала его об исследованиях озера. Кендолл постарался оправиться от изумления.
«Что она здесь делает?»
Судя по разгневанному лицу и напряженной позе, девушка не была соучастницей происходящего.
Подойдя к ученому, она заботливо тронула его за плечо.
– Доктор Хесс, с вами все в порядке?
Он облизнул губы, не находя, что ей ответить.
Взгляд Каттера упал на экран компьютера.
– О, Кендолл, вижу, после моего ухода ты успел многого добиться.
– Это же прион, не так ли? – также посмотрел на вращающееся изображение Кендолл.
– Замечательно. Это действительно он. На самом деле – модифицированная версия инфекционного белка, вызывающего заболевание Крейцфельдта-Якоба, которая приводит к быстро прогрессирующей деменции.
Дженна недоуменно переводила взгляд с одного ученого на другого.
– О чем это вы?
У Кендолла не было времени объяснять подробно – впрочем, он и сам не до конца все понимал. Прион представляет собой лишь тонкую полоску белка, лишенную собственного генетического кода. При заражении прион начинает разрушать другие белки – в первую очередь в головном мозге. Как следствие, болезнь развивается медленно, инфицирование новых жертв происходит редко.
Но теперь все будет по-другому.
– Ты сотворил заразный норовирус, – глядя Каттеру в лицо, воскликнул Кендолл, – такой, который способен стремительно распространяться и вырабатывать смертоносный прион в огромных количествах!
– Во-первых, он необязательно смертоносный, – поправил Каттер. – Я видоизменил генетическую структуру приона так, чтобы заболевание не приводило к летальному исходу. Как я обещал тебе в самом начале, ни один человек и ни одно животное не погибнут в результате прямого воздействия созданного мною организма.
– В таком случае, какова твоя цель? Очевидно, ты хочешь посадить свое творение в мою прочную оболочку, и тогда стереть твой код станет практически невозможно. Облаченный в защиту, он начнет стремительное распространение по всему земному шару, и остановить его будет невозможно.
– Верно. Но меня также заинтересовали небольшие размеры твоей оболочки, которая станет идеальной системой генетической доставки, настолько крохотной, что она без труда пройдет сквозь барьер крови и мозгового вещества. И обеспечит нашим маленьким прионам доступ к высшей нервной системе зараженного.
Кендолл не мог скрыть свой ужас, и даже девушка-рейнджер поняла из сказанного достаточно, чтобы мертвенно побледнеть. Заболевания, вызываемые прионами, считаются неизлечимыми, нанесенный ими вред исправить невозможно. Типичными клиническими симптомами являются общая деменция и прогрессирующая утрата высших когнитивных способностей, что превращает человека в овощ.
Кендолл явственно представил себе, как сотворенная Каттером болезнь распространяется по Земле, поражая население и оставляя за собой полосу полного неврологического опустошения, такая же неудержимая, как тот организм, который вырвался из лаборатории в Калифорнии.
Должно быть, Каттер прочитал отразившееся у него на лице смятение.
– Не бойся, друг мой! Я не только сделал мой прион нелетальным, я также устроил так, чтобы после нескольких итераций включалась программа самоуничтожения. Что поможет избежать полной аннигиляции головного мозга зараженного человека.
– В таком случае какова же цель?
– Это подарок, – усмехнулся Каттер. – Человек перейдет в более примитивное состояние, начнет жить в гармонии с природой, навсегда избавленный от функций высшего сознания.
– Другими словами, низведенный до уровня животного.
– И для Земли так будет лучше, – заявил Каттер.
– Но это же бесчеловечно! – в ужасе выдохнула Дженна.
– Мисс Бек, вы работаете в охране национальных парков, – повернувшись к ней, сказал Каттер. – Определенно, вы должны понимать это лучше кого бы то ни было. Быть нечеловеком человечно. Мы уже превратились в зверей, попирающих всякие моральные нормы. Нам нужны религия, правительства, законы, чтобы держать хоть под каким-нибудь контролем наши низменные устремления. Я собираюсь остановить заболевание, которое именуется «разумом», сорвать пелену обмана, позволяющего человеку верить в то, что он сильнее и достойнее всех на планете. – Он махнул рукой, указывая на все вокруг. – Мы выжигаем леса, отравляем океаны, растапливаем ледяные шапки на полюсах, выбрасываем в воздух двуокись углерода… мы являемся движущей силой величайшего вымирания живых видов на планете. И этот путь неминуемо приведет нас к своему собственному концу.
Кендолл попытался было что-то возразить, но Каттер его перебил.
– Лучше всего это выразил Ральф Уолдо Эмерсон
[15]
: «Концом человеческой расы станет то, что со временем она умрет от цивилизации». Мы уже дошли до этой черты, но что мы оставим после своей агонии? Планету, загрязненную настолько, что на ней не сможет существовать ничто живое?
– Но ведь именно в цивилизации… – не выдержав, вмешалась девушка-рейнджер, – именно в нашем коллективном разуме заключается возможность спасти себя, а вместе с собой и всю планету! В то время как динозавры не увидели летящий к Земле астероид, многие люди уже видят то, что происходит, и сражаются за перемены!
– Дорогая, вы разделяете общий ограниченный взгляд на цивилизацию. Динозавры царствовали на Земле на протяжении ста восьмидесяти пяти миллионов лет, в то время как современный человек существует всего каких-то двести тысяч лет. Ну, а цивилизация насчитывает всего от силы десять тысяч лет! – Каттер тряхнул головой, подчеркивая свою мысль. – Общество не способно контролировать развитие технологий, это иллюзия и только. И взгляните на то, что оно породило. За время короткого эксперимента с «цивилизацией» мы как живой вид уже вплотную подошли к пропасти всеобщей экологической катастрофы, сотворенной нашими собственными руками! Неужели вы действительно думаете, что в индустриальном мире враждующих между собой государств и алчных политиков что-либо изменится?
– Мы должны попробовать, – вздохнула Дженна.
– Этого никогда не будет! – презрительно фыркнул Элвз. – Вы спросите, есть ли путь лучше? Пришло время сделать мир децивилизованным, остановить этот нелепый эксперимент, пока на планете еще не все погибло!
– И вот что ты предлагаешь? – воскликнул Кендолл. – Выпустить эту заразу и лишить человечество разума?
– Я предпочитаю думать о своем творении как о лекарстве, которое исцелит человечество от болезни под названием «цивилизация», превратив его в совершенно нормальных животных, уравняв шансы для всех игроков. Чтобы остался один-единственный закон: выживает наиболее приспособленный. И тогда мир станет более сильным и здоровым.
