Полководец не ответил.
– Воскресить, Иксильдир, – с нажимом повторил Доктор. – Ваш мир, народ, империю. Все, что вам дорого. Но при этом не забудьте воскресить и знаменитые марсианские идеалы. Принципы, которые делают вас великой и уважаемой расой. Не нападать на слабых. Не красть у беззащитных. Не убивать невинных. Приносить пользу, а не только стремиться к собственной выгоде.
Доктор выбрал одну из строк командного меню, и над консолью всплыла большая карта звездного неба.
– Первые морфы потратили десятилетия, изучая и систематизируя все подходящие планеты в этой части Галактики. Я взглянул на их данные буквально одним глазом, но это действительно впечатляет. Они выбрали Грядущее, потому что это была самая землеподобная планета в квадранте. Но не самая марсоподобная. Видишь?
Доктор ткнул в одну из звезд на карте, и его палец погрузился в голограмму, как в воду.
– Атрокс 881. Примерно в восьми световых годах отсюда. Абсолютно непригоден для людей. И находится в зоне досягаемости вашего флота. Мне известно, лорд Иксильдир, что через 9000 лет на этом месте будет один из самых влиятельных феодов династии Иксон Монс. Столица квадранта. Знаменитый центр культуры и военного дела. Им будет управлять талантливый полководец, лорд Азилакс. Если я правильно помню последовательность Великих галактических переселений, эта колония должна быть основана со дня на день.
Иксильдир внимательно изучил карту.
– Атрокс 881, – пробормотал он. – Похож на… холодную голубую звезду.
– Белотссар, – улыбнулся Доктор. – Возможно, лорд Азилакс не имел в виду внешний вид моего корабля. Возможно, он просто помнил о чем-то, чего я еще не сделал.
* * *
– Разве вы не останетесь, Доктор? – спросил Билл Рокот.
Морфы, собравшиеся в зале Совета, отозвались одобрительным гулом.
– Мы бы рады, – вздохнул Доктор, бросая взгляд на Эми и Рори. – Но… Покой нам только снится, и все такое.
– Нам предстоит дальняя дорога, – кивнул Рори.
– Но вы проделали такой путь, чтобы отпраздновать вместе с нами! – воскликнула Веста. – Весь путь от вашего рассадника… где бы он ни находился.
– Думаю, мы уже напраздновались, – сказал Доктор. – Сейчас вам лучше привести Белугу в порядок. Отстроить разрушенное. Помочь семьям, которые потеряли близких. Кризис миновал, но впереди еще долгая зима. И даже не одна. Формеры стабилизированы, но потребуется несколько лет, чтобы они вернулись к обычному климатическому режиму. Так что вычешите шерсть. Навяжите теплых вещей. Запаситесь дровами. Я знаю, вы справитесь – как обычно. Конечно, следующую пару лет морфам придется потрудиться, но разве труд вас когда-нибудь пугал?
Доктор внимательно взглянул на лица сидящих перед ним людей.
– Лучше отпразднуйте свое спасение, – посоветовал он. – И празднуйте его впредь. Ваши старейшины знают, что им будет кому передать факел – когда подойдет время.
Белла поднялась с передней скамьи, на которой сидела между Сэмвилом и Вестой.
– Обычно зимний пир сопровождается обменом подарками, – сказала она. – В этом году мы их не готовили – учитывая все, что случилось. Но, пожалуйста, прими от нас хотя бы это.
И она протянула Доктору бумажник с психобумагой.
– Отличный выбор, – кивнул он. – Всегда мечтал о такой штуке. У меня тоже есть для вас подарок. Для всех морфов, на самом деле.
Он медленно обвел взглядом притихший зал Совета.
– Я взял на себя смелость немного перенастроить вашего Пастыря. Не пугайся, Моргауна, я ничего не сломал. Просто оптимизировал интерфейс, чтобы им было удобнее пользоваться. Теперь вы можете задавать вопросы и получать прямые ответы. Там масса информации. Думаю, она сделает вашу жизнь – и развитие вашей колонии – немного легче.
Доктор сделал паузу. Конечно, она не могла сравниться с арктическими паузами Ледяных воинов, но тоже производила впечатление.
– Еще я изменил параметры крио-капсул. Сейчас Терпеливые спят. И будут спать так долго, как вы пожелаете. Когда придет время, когда Грядущее наконец будет достроено, вы сами сможете выбрать, просыпаться им или нет.
– Будь моя воля, – сказал Рори, – они бы спали вечно.
– Будь моя воля, – откликнулась Эми, – я бы перекрыла им кислород.
– Но это решаете не вы, – ответил Доктор, – а морфы. Они могут счесть, что оставить своих сородичей в таком виде будет слишком жестоко. Или, наоборот, решат, что милосерднее не пробуждать их от вечных грез. В любом случае, если вы захотите вывести Терпеливых из анабиоза, это произойдет на ваших условиях. У вас будет полный контроль над ситуацией. Они не проснутся обезумевшими и вооруженными до зубов, как в этот раз. Вы оживите их, когда сочтете нужным, – а потом объясните правила своего мира и их роль в нем.
Доктор пожал плечами.
– Не бог весть какой подарок, конечно. Но все магазины были закрыты.
Глава 18
Безмолвных звезд движение
До рассвета оставался час. Вскоре должен был прозвонить Пастырский колокол. Розовато-лиловое небо полнилось мерцающими звездами. Земля тихо дремала под мягким снежным покровом. Картину портил лишь дымок от пожара, который догорал на окраине Лесов. Доктор знал, что он скоро прекратится. Жизнь возьмет свое, и на пепелище снова зазеленеют деревья.
Трое спутников стояли на пригорке, глядя на маленький рассадник в глубине долины. Его солампы тепло мигали в сумрачном воздухе.
– Кажется, я начинаю чувствовать дух Рождества, – вдруг сказал Рори.
– Становится празднично, правда? – улыбнулась Эми.
– Праздновато, – счел нужным уточнить Доктор.
Они развернулись и заскользили вниз по холму, где их терпеливо дожидалась ТАРДИС.
– А вот мы остались без подарков, – с упреком заметила Эми.
– О, я про них не забыл! – ответил Доктор.
– Да ну? – усомнилась Эми.
– Что я получу? – оживился Рори.
– Я дам тебе порулить.
– Серьезно?!
– Да, но немного, – ответил Доктор. – И под моим руководством. Сейчас жизненно важно, чтобы вы все-таки попали домой к Рождеству. Иначе, боюсь, вы перестанете со мной здороваться. Так что пусть рулит Рори. Он больше всех хочет домой. Он найдет для нас настоящее Рождество.
– А я точно смогу? – заволновался парень.
– Ты мудрый человек, Рори, – торжественно сказал Доктор.
Тот радостно потер руки и нырнул в ТАРДИС.
– А что получу я? – спросила Эми.
Доктор пошарил в кармане пиджака и протянул ей что-то мягкое. Это оказалась одинокая шерстяная варежка на оборванной резинке.
– То, что я хотела, – прошептала девушка.
