Дронго подумал и неожиданно даже для самого себя положил
патрон в карман брюк. Затем еще раз посмотрел на Кэтрин, огляделся в комнате.
Двери балкона были открыты. Вспомнив, что Кэтрин говорила ему про аллергию на
кондиционеры, он не стал закрывать балкон, а просто повернулся и вышел из
номера.
Теперь Дронго нужно было подняться к себе на третий этаж. У
него еще оставалось время побриться и переодеться, чтобы успеть встретиться за
завтраком с Брюлеем и узнать, о чем комиссар говорил с адвокатом Карнейро.
Но проблема Вилари не давала эксперту покоя. Дронго даже
замедлил шаг, продолжая размышлять. «Неужели мы с комиссаром так глупо ошиблись?
Куда Энрико мог уехать? Или он не понимает, что его будут подозревать в первую
очередь?»
Войдя к себе в номер, Дронго сразу прошел в ванную комнату.
Он тщательно брился, обдумывая ситуацию.
Кэтрин, похоже, не проснется до самого обеда, если вообще
будет в состоянии помнить события сегодняшней ночи. Илона была с ним. В
пятизвездочных отелях убирают обычно два раза в день. С утра — сразу после
завтрака — до полудня, и вечером, когда готовят постели и кладут шоколад для
гостей.
Дронго поднял голову, осторожно проводя лезвием под
подбородком.
Вчера вечером постели готовили примерно в то время, когда
Кэтрин и Энрико вернулись из Фаро. Нет. Вчера горничные из-за начавшегося в
отеле разбирательства в связи с убийством убирали комнаты чуть позднее
обычного. После семи. В промежутке между семью и девятью часами вечера. В это
время Кэтрин и ее мужа допрашивали следователь и сотрудники полиции. Значит,
патрон мог попасть в номер в тот момент, когда горничная уже вышла из номера,
но туда еще не вошли Кэтрин с Энрико. Первый вариант. Второй, более странный,
но возможный. Когда ночью Вилари неожиданно уехал, его жена покинула свой
номер, отправившись к Джеймсу Фармеру. Она пыталась успокоить дядю. Или свою совесть,
что, в общем, одно и то же. Затем она спустилась вниз.
Он убрал лезвие.
Джеймс Фармер знал, что Кэтрин нет в номере. Откуда у нее
появилась бутылка? Либо она взяла ее в номере Джеймса, либо нашла у себя.
Значит, она вернулась обратно и потом спустилась вниз. Фармер мог знать, что
она не в своем номере. Он мог знать. И тогда патрон мог появиться в их номере
намеренно, чтобы подозрение пало на Энрико Вилари.
Дронго смыл с лица остатки пены.
Если виноват сам Энрико, то все понятно. А если его подставили?
В этом случае нужно понять, кто и зачем это сделал. Но куда делся этот молодой
мерзавец?
Закончив бриться, Дронго прошел в комнату и уселся на край
кровати. Он взглянул на часы. Можно спускаться к завтраку.
Нужно было вчера поговорить с комиссаром. И найти Энрико.
Как глупо все получилось! Вместо того чтобы искать убийцу, он отправился в
постель к Илоне. А может быть, она завлекла его с каким-то расчетом?
«Еще немного, и я начну винить самого себя, — подумал
Дронго. — Или Илону, которая не сделала мне ничего плохого. В любом случае это
будет уроком для меня. Выйдя на след, пусть даже ложный, я обязан был
отработать его до конца, а не проводить время с женщиной».
С другой стороны, почему «обязан»? Кому? Оказавшись здесь
случайно, разве не вправе он проводить время так, как ему вздумается? Делать
все, что захочет? Пусть Брюлей ищет убийцу. Пусть работают португальская
полиция и следователи. При чем тут он?
«Врешь, — неожиданно сказал сам себе Дронго. — Ты получаешь
от этого удовольствие. Как охотник. Нет, скорее как человек, ищущий истину».
Сколько смертей он видел на своем веку! Но скольких подлецов
разоблачил, а хорошим людям помог? Если подсчитать, счет окажется в его пользу.
Нет, не сможет он жить спокойно, пока в этом мире есть подобные типы. Борьба
добра и зла — вечна. И в этой вечной борьбе он не имеет права оставаться в
стороне.
Дронго поднялся, чтобы одеться. Если Брюлей уже проснулся,
то им нужно обязательно поговорить и посоветоваться. Теперь он уже не
сомневался в своей решимости довести начатое дело до конца. Нужно будет
спуститься вниз и, несмотря на свое неприятие обильных трапез по утрам,
дождаться в ресторане появления комиссара Брюлея.
За завтраком он увидел Илону, которая с улыбкой подмигнула
ему в знак приветствия. Настроение у нее было гораздо лучше, чем вчера вечером.
Но Тадеуш Шокальский на всякий случай сел за другой столик. Мурашенков вошел в
ресторан точно в семь тридцать. Чисто выбритый, в светлом костюме. Сарычева не
было видно, вероятно, он еще спал. В восемь часов появились Мануэль Сильва и
адвокат Карнейро. Оба спустились вниз, одетые так, что сомнений не оставалось,
— после завтрака они отправятся на поле для гольфа. Это удивило Дронго.
Но когда он уже допивал свой чай, к завтраку вышел еще один
человек. И тоже одетый для игры в гольф. Это был сам Джеймс Фармер! Он в полном
молчании прошел к столу, где сидели Мануэль Сильва и адвокат Карнейро.
Нужно было видеть изумленные лица всех присутствующих.
Фармер сел за стол и приказал подскочившему официанту принести черный кофе без
сахара. Дронго подумал, что только такие волевые личности и бывают баснословно
богатыми. Фармер спустился в ресторан, чтобы продемонстрировать всем силу
своего характера. Никакие трагические события не могли выбить его из привычной
колеи. Есть бизнес, а есть личное горе. И, похоже, мистеру Джеймсу Фармеру
удалось разделить эти два понятия.
Бизнес — тоже своего рода искусство. Лишь отдавая себя этому
виду творчества целиком, отрешась от самого себя и своих близких, от всего
суетного, можно достичь настоящего успеха. Правда, такой успех иссушает душу.
Достигнув вершины, неожиданно обнаруживаешь, что остался один, без друзей и
близких. Настолько важной была главная цель и настолько несущественными — все
остальные вершины. Но, как говорится, за все в жизни приходится платить. И
по-настоящему богатым человеком может стать лишь тот, кто готов отдать своей
работе и своим деньгам всего себя без остатка.
С невольным чувством своего рода восхищения Дронго смотрел в
сторону Фармера. Тот сидел за столом и отвечал на вопросы хозяина отеля, лишь
немного разжимая тонкие губы.
Когда Дронго уже собирался уходить, в зал ресторана вошел
комиссар Брюлей. Он держал незажженную трубку в руках и недовольно озирался.
Увидев Дронго, комиссар направился прямо к его столику.
— Доброе утро, — привстал Дронго.
— Не вставай, — махнул рукой Брюлей. — Как ты провел ночь?
Или об этом неудобно спрашивать?
— Довольно интересно, — признался Дронго, — у меня было две
встречи с женщинами. После первой я вернулся к себе под утро. Потом принял душ
и спустился вниз.
— Принесите мне кофе, — попросил Брюлей подошедшую
официантку и вновь обратился к Дронго: — Чтобы я чувствовал себя гораздо увереннее,
скажи, кто это был. Если, конечно, можешь сказать. Пани Илона?
