После этих слов он отвесил изящный поклон и не спеша вышел из комнаты.
Решив проигнорировать совет Доминика, Оливия сделала лишь маленький глоточек чаю, а потом откинулась на подушки, пытаясь понять, что скрывается за подобным поведением хозяина дома.
Вчера, увидев его на свадьбе, она испытала глубокое потрясение. Ее реакция, впрочем, была вполне естественной, учитывая обстоятельства, в которых они расстались. Доминик вел себя тогда прескверно. Он бросил ее в беде и в течение последующих лет даже не пытался найти ее.
А сейчас, несколько минут назад, они болтали, смеялись и поддразнивали друг друга, как если бы были старыми друзьями, между которыми никогда не пробегала черная кошка и не мелькала искорка любви. Девушка нашла это весьма странным, хотя, может быть, Доминик просто забыл о том ужасном рождественском вечере. Оливия легко могла допустить такое. Ведь с тех пор он наверняка побывал и не в таких ситуациях, на страницах разнообразных таблоидов девушка нередко встречала заметки о его любовных похождениях. Что поделать, он был известной личностью! Вот он и забыл о мелком да к тому же быстро замятом скандале.
Оливия закрыла глаза, а когда открыла их вновь, догадалась при виде сидевшего на краешке кровати Доминика, что на какое-то время заснула опять.
— Господи! — пробормотала она. — Я в самом деле не собиралась засыпать, не понимаю, как это случилось.
Он пожал плечами.
— По-моему, ты просто слишком устала после вчерашнего вечера.
От легкого движения его обнаженных плеч в мозгу Оливии снова возникла мысль, что с Домиником надо вести себя поосторожней. Тревога все росла в ней, но она, не в силах побороть искушение, скользнула взглядом по его широкой мускулистой груди, покрытой темными курчавыми волосами. Потом подняла глаза и заметила, что его волосы блестят, видно, он только что принял душ.
Тревожные колокольчики в ее мозгу зазвонили еще сильнее, когда Оливия нервно взглянула на бедра Доминика, обернутые белым махровым полотенцем. Похоже, ее воле придется выдержать новый суровый экзамен.
— Который час? — спросила она, взглянув на залитое солнечным светом окно.
— Где-то около двенадцати. Впрочем, для тех, кто любит субботним днем поваляться в кровати, конечно, еще слишком рано, — растягивая слова, заметил Доминик.
В его глазах загорелся какой-то странный огонек, а в голосе появились низкие, хриплые нотки. Оливия внезапно почувствовала себя ужасно неуютно.
— На самом деле, тебе совсем не обязательно вставать, если ты этого не хочешь, — продолжил он. — Я могу приготовить какой-нибудь завтрак и принести тебе сюда на подносе.
— Ты... приготовишь мне завтрак? — В изумлении она заморгала, сразу же забыв про свою тревогу. — Ты шутишь?
— Совсем нет, — ответил он. — Яичница-болтунья в моем исполнении — великолепнейшая вещь.
— Да ну? — усмехнулась девушка. — Никогда бы не могла тебя представить с венчиком в руке.
— Ха-ха! — Доминик рассмеялся. — Скоро ты увидишь, что я талантлив во всех отношениях.
— Могу поспорить, ты прав, — сказала Оливия сухо, решив внезапно вести себя с ним построже. Ей надо взять себя в руки и закончить этот бессмысленный флирт.
Трудно сохранять спокойствие, когда в считанных сантиметрах от тебя находится великолепный мужчина, в глазах которого мерцает чувственный блеск.
Даже если только половина написанного о нем в газетах — правда, Доминик все равно необычайно опасен. Оливия прекрасно понимала, что, позволь ему одно, он тут же потребует другое. Он ведь опытный ловелас, мужчина, перед сексуальностью которого не могла устоять ни одна женщина.
А она, подумала про себя девушка, всего лишь слабый человек... И ее тело непроизвольно откликается на эротическую ауру, исходящую от Доминика.
Так что если она не хочет терять голову, ей надо как-то разруливать сложившуюся ситуацию. И как можно быстрее.
— Знаешь, мне уже пора одеваться и ехать домой, — сказала девушка резко, не выпуская из рук одеяла.
— По-моему, это никудышная идея, — отозвался Доминик. — Вот починят водопровод, тогда и поедешь. А это до вечера вряд ли произойдет, — добавил он с хитрой улыбкой. — Я ведь тебе уже об этом говорил. Так что расслабься...
Девушка прервала его:
— Мне кажется, ты попросту теряешь время. Я абсолютно уверена, что найдутся сотни шикарных женщин, готовых прыгнуть к тебе в постель по первому твоему зову. Но я к ним не принадлежу. Надеюсь, ты понял?
— Вполне, — тихо сказал он, сощурив глаза и холодно взглянув на Оливию.
Девушка поняла, что ему совсем не понравилась ее последняя фраза.
— «Сотни шикарных женщин»... Что и говорить, звучит многообещающе, — продолжил он. — К несчастью, у меня слишком напряженная жизнь для постоянных свиданий с кем бы то ни было. Но если у тебя есть такая возможность, дай мне, пожалуйста, пару-тройку телефонов, тогда, может быть, я выкрою несколько часиков из своего рабочего графика, чтобы немного отдохнуть.
— Прости меня, — поспешно извинилась Оливия. — Я явно переборщила с желчью, — согласилась она, пытаясь улыбнуться. Девушка села на кровать, по-прежнему не отпуская из рук одеяла, и в упор посмотрела на Доминика. — Все дело в том, что ты, как мне кажется, не понимаешь, что я уже давно не та глупая, восемнадцатилетняя девочка, неопытная и наивная, которую ты когда-то знал.
— Догадываюсь...
— Должна признаться, — перебила она его, — что мне не слишком радостно рассказывать тебе об этом. Но прошло много времени, и теперь я независимая, добившаяся определенных успехов женщина. И не хочу рисковать опять, играя с огнем. Один раз я уже больно обожглась, и мне не хочется еще раз испытать такое.
Доминик молча сидел, не двигаясь, с непонятным выражением лица, и девушка продолжила:
— Понимаешь, ты, конечно, и красив, и сексуален, и, несомненно, обладаешь массой разных достоинств, но я не хочу повторять прошлые ошибки.
Он посмотрел на нее.
— Спасибо за комплименты. Ты и впрямь столь хорошего мнения о моей внешности? — Он усмехнулся и лениво провел рукой по ее волосам.
Оливии внезапно пришло в голову, что у Доминика, может быть, и в мыслях не было соблазнять ее. Девушка вся вспыхнула от стыда. Как он поведет себя сейчас?! Она попыталась быстренько оправдаться:
— Я имела в виду... Ты не должен думать, что я хочу повторения уже давно прошедшего.
Доминик насмешливо улыбался, с удовольствием глядя на разрумянившиеся щеки Оливии.
— Есть у меня или нет какие-нибудь «нехорошие» намерения, я тебе не скажу. Но должен признаться, что ночная рубашка, которая на тебе сейчас надета, выглядит просто сногсшибательно. С трудом верится, что это ночнушка моей сестры.
Оливия бросила взгляд на свою одежду, а затем вновь посмотрела на Доминика.
