Бал проходил в имении Соломатиных. Хозяева лично встречали гостей в торжественном зале. Каждому вновь прибывшему выдавалась карнавальная маска.
При входе лакей объявлял титул гостя и его имя. Для балов это было атавизмом, но Евдокия Петровна все решила по-своему.
Постепенно зал заполнялся людьми.
Дамы в дорогих платьях, непременно с открытыми плечами. Кавалеры в черных фраках.
Оркестр играл легкую, ненавязчивую музыку. Официанты разносили шампанское в высоких бокалах.
Марья прибыла с опозданием, вместе с отцом. На ней было белоснежное платье, волосы собраны в высокую прическу, украшенную живыми цветами жасмина – символ чистоты и невинности. На груди пламенели рубины, подарок Русалова. В левой руке веер, а в правой маленький букет из полевых цветов.
Пока Марья под руку с Русаловым спускались по парадной лестнице, все взгляды были обращены лишь на нее. Высокая, статная фигура, тонкая талия и поистине королевская стать.
– Ты моя принцесса, – шепнул ей на ухо генерал. – Сегодня твой вечер.
– Спасибо, папенька. Я, оказывается, страшная трусиха. Еще час назад хотела сбежать.
Русалов, стараясь успокоить, накрыл ладошку дочери своей рукой и улыбнулся.
– Генерал Силантий Русалов с дочерью Марией. – Голос лакея пролетел эхом по залу, прозвенел в хрустале люстр и растаял где-то под потолком.
Марья едва заметно поежилась. Лестница вдруг показалась ей бесконечной. Захотелось сбежать вниз и смешаться с толпой. Где-то далеко внизу ее ждала Евдокия Петровна. Мария шла к ней, как на свет маяка. Эту женщину никак нельзя было назвать бабушкой. Несмотря на преклонный возраст, она смогла сохранить прекрасную фигуру, и со спины ее невозможно было бы отличить от молодой женщины. Корсет выгодно подчеркивал осиную талию, по изящным бедрам струился шелк цвета шампанского. Из украшений – лишь кулон на длинной шее.
Марья облегченно выдохнула, когда лестница осталась позади, и сделала легкий реверанс.
– С днем рождения, дорогая. – Соломатина лишь коротко кивнула внучке.
– Благодарю за этот вечер, Евдокия Петровна.
– Он только начинается, и я обещаю, что ты запомнишь его надолго. А вот и мой сюрприз.
Лакей негромко стукнул тростью об пол и объявил:
– Граф Владимир Орлов с супругой Еленой и сыном Евгением.
Марья почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она уже успела позабыть о данном некогда обещании. Матушка на ее десятилетие обмолвилась о помолвке с Евгением, но после ее ухода об этом больше не говорилось, и Марья считала себя свободной. Неужели бабушка сможет так с ней поступить? Почему папенька дал свое согласие? Почему не сказал ей об этом?
Марья бросила быстрый взгляд на отца. Тот отрицательно покачал головой.
Значит, он ничего не знает. И Евдокия Петровна просто пригласила Орловых, а она уже перепугалась. Но откуда эта тревога?
– Здравствуй, Силантий Матвеевич.
– Здравствуй, Владимир.
– Мария, примите мои поздравления. Вы очаровательны. Сколько лет мы не виделись? Шесть? – Орлов-старший приложился легким поцелуем к руке Марьи.
– Благодарю вас, Владимир Андреевич.
– Евгений, поздоровайся с Марией.
Марья едва не прыснула от смеха. Вспомнился ее десятый день рождения – тогда Евгений держался за юбку матери. Теперь он повис у нее на руке.
Орлов-младший хоть и повзрослел, но остался все тем же маменькиным сынком. С годами не прибавилось ни красоты, ни мужественности. Все те же большие серые глаза и вздернутый нос. Только теперь еще прибавились юношеские прыщи.
– Рад встрече, Мария. – Он, как и отец, поцеловал ручку имениннице. – Прекрасно выглядите.
– Силантий Матвеевич, по мне так время самое удачное, дабы обсудить объединение наших родов. Жене через месяц исполнится девятнадцать лет, пора о женитьбе задуматься.
У Марьи сжалось сердце, воздуха стало катастрофически мало, словно кто-то затянул корсет еще туже. Она быстро замахала веером, чтобы стало хоть немного легче.
– Невеста застеснялась, – Владимир Орлов расценил состояние Марьи по-своему, – краской залилась. Не волнуйтесь так, любезная Мария Силантьевна. Свадьбу сыграем, когда вы сами с Евгением решите.
– Мне кажется, гости уже заскучали. – Русалов пришел на помощь дочери. – Владимир Андреевич, давайте мы с вами это обсудим в приватной обстановке чуть позже. А Марья еще не со всеми поздоровалась.
Марья передвигалась по залу, как сомнамбула. Гости поздравляли ее, восхищались красотой и статью, но она почти не разбирала слов. Улыбалась и делала реверансы, благодарила, говорила ответные комплименты, даже не понимая, кому их раздает.
– Разрешите вас пригласить?
Марья обернулась и увидела довольного Евгения. На его лице играла змеиная улыбка. Губы вытянулись в тонкую нить.
– Первый танец у меня занят папенькой, – мягко отказала девушка.
– Силантий Матвеевич с моим отцом вышли в сад. Поэтому я готов повторить свой вопрос.
Марья обвела глазами зал. Этот прохвост Орлов мог и обмануть. Но отца нигде не было. А вот бабушка наблюдала за Марьей. Сюрприз удался. Она уж точно будет помнить его очень долго.
– На нас смотрят, – поторопил Орлов, – это неприлично, отказываться от танца.
– Хорошо, – выдохнула Мария, и Орлов закружил ее по залу.
– Почему вы меня избегаете? – Он жестом собственника прижал ее к себе. – Я вам совсем не нравлюсь, Мари?
– Евгений, я не готова отвечать на подобные вопросы. Давайте просто танцевать.
– Я не привык принимать отказы от барышень. – Его губы сжались в тонкую полоску, ноздри встрепенулись, а рука на талии девушки мгновенно вспотела. – Или генерал подыскал вам более походящую, по его мнению, кандидатуру? Какого-нибудь солдата?
Марья попыталась вырваться, но, хилый внешне, Орлов держал ее железной хваткой. Девушка снова поискала глазами отца, но, увы, тот еще не вернулся, зато бабушка, похоже, осталась довольна. Она смотрела на танцующую пару с умилением и, обмахиваясь веером, улыбалась.
– Вы делаете мне больно, Евгений.
– Сожалею, не хотел. – Орлов чуть ослабил объятия.
– Простите, но я не могу оставить без внимания других кавалеров. У меня еще несколько танцев на вечер.
Марья снова попыталась высвободиться, но потерпела неудачу.
