– Лешенька… Родной мой… Помоги мне…
– Лена?
– Эй, Федь, ты чего? – Петр встал рядом. – Ты что-то видишь?
– Помоги мне… И Павлу помоги… Муж мой пришел за сокровищами… Он схватил меня и Павла… а там темно… Я не хочу туда… Снова… Помоги…
Федор крепко зажмурился и даже потряс головой. А когда открыл глаза, в комнате, кроме друзей, уже никого не было. И ледяной холод сменила летняя ночь.
– Федь, что с тобой, расскажи! – Друзья окружили его. Федор оглядел их встревоженные лица и заговорил:
– Я только что видел Марью. Она попросила ей помочь. Сказала, что ее муж пришел за сокровищами и схватил ее и Павла… – Он облокотился о стол. – Ничего не понимаю! Она же вроде бы умерла в пещере, и, кроме отца, рядом с ней никого не было! При чем тут муж и Павел?
– Стоп! – Петр задумчиво прошелся по комнате. – А что, если призрак Марьи пытался тебя о чем-то предупредить? Например, о том, что происходит сейчас?
– Сейчас? – Федор почувствовал, как становятся ватными колени. – Лена!
В крови запульсировал страх. Он бросился к пакетам и, вывалив все их содержимое, схватил фонарик.
– Значит, к ней пришел Захаров, и они сейчас где-то внизу! Я найду ее.
– И ты собрался выручать ее один? – Петр взял три фонарика и раздал их друзьям. Взял еще один себе. Проверил. Веревки сложил в сумку. – А вот теперь пойдем.
Глава 13
Отец давно уснул, а Лена сидела как на иголках. Около полуночи в дверь постучали.
– Захар? – Она вышла на веранду, разглядывая бывшего мужа. – Принес?
– А то как же… – Лесничий улыбнулся. – Закончу здесь все дела и уеду…
– Далеко? – Лена поежилась от прохладного ветерка, что коснулся ее волос.
– В Москву. Ты же любишь москвичей, как я погляжу?
– А это не твое дело! – вскинулась девушка. – Ты мне не муж и никогда им не был! Тебе всегда были важны только тайны моей семьи.
– А тебя это задевает? – Захар подошел ближе. – Ты хотела, чтобы я был твоим мужем в прямом смысле этого слова?
– Я хотела помочь тебе найти клад. Хотела, чтобы и ты помог моему отцу, но теперь я понимаю, что даже если бы ты нашел клад, ты ничего бы нам не отдал. – Она усмехнулась. – У тебя в груди не сердце, а счеты!
– И тут ты права. – Он коснулся ее руки и вдруг резко притянул к себе, зажал рот. – Только не права в одном. Я никогда не отступлюсь от своего. И ты мне в этом поможешь! Эй, парни, привели Никодима?
Из темноты появились три силуэта.
Лена забилась в его руках, пытаясь освободиться. Даже попыталась его укусить, но тут что-то обрушилось ей на голову, погружая в спасительную темноту.
Очнулась она лежащей на земле. Рядом шелестела, щекоча лицо, трава. Кисти рук болели от стягивающей их веревки. Где-то рядом слышались голоса:
– Уже не получится! Пойми, тут или пан, или пропал! А пропадать я не хочу.
– Послушай, Захар! И я, и ты знаем, что, даже если клад сохранился, мы не сможем его достать! Русалова с дочкой завалило. И ход, что ведет к ним – тоже! Даже если я отдам тебе план, ты один не сможешь откопать завал, а если нанимать технику, людей, максимум, что ты сможешь получить – двадцать пять процентов по закону. И то они уйдут не тебе, а на нужды деревни и Русальчикову, как прямому наследнику этих сокровищ!
– Никодим, ты меня понял? Если ты сейчас не проведешь меня туда, я убью девчонку. И ее смерть будет на тебе.
– Я понял. Но хочу, чтобы и ты понял. Ход, идущий от деревни, разрушен! Придется идти через монастырь, но ты не сможешь попасть в ту пещеру! Ни ты, ни твои парни ничего не сделают.
– Через монастырь мы не пойдем. Думай. У тебя есть время до утра, если не хочешь, чтобы мертвое тело русальчиковской дочки нашли в твоем монастыре.
– Хорошо, я помогу тебе, но дай слово, что отпустишь меня и Лену, как только мы будем на месте.
– Обещаю!
Лена попробовала пошевелиться и едва сдержала стон.
– Никодим! – Она хотела крикнуть, позвать, но из пересохших губ донесся едва слышный сдавленный хрип.
– О! Очнулась! – Перед глазами появились сапоги. Захаров сел рядом с ней на корточки и улыбнулся: – Лен, ты прости меня за… – Он сжал руку в кулак. – Пришлось. Нехорошо кусаться…
– Никодим! – Она сделала попытку подняться, но тут же снова рухнула на землю. – Не смей! Не надо! Он обманет! Ни ты, ни я никогда не увидим солнечный свет! Уж лучше пусть убьет меня. Все знают, что ты на такое не способен!
– Конечно, знают! – хохотнул Захар. – Особенно после того, как он пять лет отсидел за ограбление!
– Это ты его подставил! – Лена забилась в путах, пытаясь подняться. – Ты сам мне рассказывал, как вы сидели, пили пиво, а потом, когда он ушел, ты забрал бутылки с его отпечатками, вломился в магазин со своими головорезами, устроил погром, забрал деньги и ушел! Вот только нашли не тебя, а его! А сам он ничего не помнит! Потому что ты подмешал ему какую-то дрянь!
– Что только не расскажешь за дружескими посиделками… – Захар принялся развязывать ей руки. – Только почему ты ничего не рассказала участковому? Потому, что нет у тебя доказательств. А твой рассказ – это всего лишь слова… Ну что? Идем?
Никодим только кивнул и зашагал в темноту. Захар поднял Лену с земли и толкнул, заставляя идти вперед. За ними направились двое незнакомых мужчин. У одного из них она заметила в руках лопату, а у второго на плече висело ружье.
Монастырь спал. Парни спускались по лестнице, стараясь не шуметь, но эхо шорохом разносило их тихие шаги по темным коридорам. У ткани, занавешивающей коридор, Федор вновь увидел призрачную фигуру и первым скользнул вслед за ней.
Посветив фонариком, он увидел ступени, ведущие к почерневшей от времени двери подвала.
– Приехали! – Оказавшись у двери первым, Федор толкнулся в нее и посмотрел на спускавшихся друзей. – Закрыто.
– А может, просто петли заржавели? Ну-ка… – Петр с размаху изо всех сил приложился плечом. Дверь натужно заскрипела, открываясь. В лицо пахнуло сыростью и холодом. – Точно. Заржавели. Видать, давно никто здесь не появлялся.
Лучи фонарей осветили каменную кладку и коридор, уходивший в неизвестность.
– Ну что? – Петр посмотрел на замерших в нерешительности друзей.
– Уже ничего! – Федя шагнул вперед.
Спустя какое-то время коридор привел их в небольшой зал, из которого шли уже три хода.
– Да тут целый лабиринт! – присвистнул Макс. – И куда теперь?
Федор вновь увидел женский силуэт. Он, словно указывая им дорогу, появился у правого хода и исчез.
– Туда!
