— Нет, не боимся, а вот то, что тебя могут выкрасть представители западных разведывательных структур, — да, боимся. Поверь мне, сейчас ты являешься важнейшим стратегическим оружием СССР. С твоей помощью мы заглянули в будущее. И поняли, что нужно делать. Это крайне важно.
— Ну хорошо, я подумаю о том, куда бы хотел поехать.
— Пока отдыхай. А я к тебе часа через два приду. Расскажешь мне о том, что придумалось.
Я лег на кровать и закрыл глаза. Вот это история! Уверен, что, если я окажусь в своем времен и расскажу, что встречался с живым Брежневым, мне точно никто не поверит. Покрутят пальцем у виска — и всех делов.
В голове прояснялись детали прошедшей встречи. Интересно, Ильич сказал, что у них было совершенно четкое решение, что со мной делать. Интересно, о чем он говорил? Неужели действительно меня хотели просто ликвидировать? Что же, с точки зрения государства, наверное, действительно самый лучший выход.
Интересно, а все-таки какая основная причина моего перемещения во времени? Насколько я понял, она каким то образом связана с мобильным телефоном. Надо будет обязательно расспросить Юрия Тихоновича. Он наверняка знает.
Я постарался вспомнить мельчайшие детали моего последнего дня, который я провел в 2008 году, чтобы самостоятельно понять причину перемещения. Утро, метро, работа, снова метро. Телефон все время лежал у меня в кармане пиджака.
Может, что-то произошло, пока я ехал в поезде? Я вспомнил странные ощущения, которые возникли у меня перед самым скачком во времени. Хм… Вот когда со мной все произошло. Но почему? Отчего?
Странная история. Ладно, потом будем с ней разбираться. К тому же местные ученые достаточно головастые товарищи.
Так, теперь, собственно говоря, предложение посетить какие-нибудь интересные места. Что бы такое придумать? За границу меня ни при каких раскладах не выпустят. Остается только по родным весям России. О, стоп, а вот тут, как говорится, накладочка. Я же не в России, а в СССР. То есть получается, что я могу, совершенно спокойно посетить страны СНГ. А это, кстати, мысль. Может, в Грузию махнуть или Армению? А может быть, и туда и сюда сразу.
Два часа пролетели незаметно. К тому же я задремал и не заметил, как в комнату вошел Юрий Тихонович.
— Ну что, соня, придумал чего интересного?
Я открыл глаза, зевнул, потом сладко потянулся и сказал:
— Появилась у меня одна идейка. Есть у меня одна старая мечта, которую я никак не мог реализовать в прошлой свой жизни в 2008 году.
— Какая именно?
— Я очень хочу съездить в Грузию или Армению, посмотреть, как там люди живут, попробовать настоящего грузинского вина, подышать горным воздухом. Можно это устроить?
— А почему, собственно, нет, конечно можно. Давай вот как поступим. Я сообщу о твоем желании, мы продумаем культурную программу.
— Хорошо, я согласен. А сколько времени уйдет на согласование.
— Я не думаю, что много. Максимум два дня. Скажи, насколько ты туда хочешь поехать?
— Ну если, например, на недельку. Можно?
— Рассмотрим и эту заявку. Подожди, в общем, немного. К сожалению, все это время тебе придется провести в стенах нашего института.
— Ну это понятно. Скажите, Юрий Тихонович, а можно мне какие-нибудь свежие газеты получать или журналы. А то делать мне особенно нечего, хоть почитаю для общего развития.
— Ну это совершенно запросто, с завтрашнего дня у тебя с утра будет целый киоск «Союзпечати».
Глава 8
На следующий день утром улыбающийся Юрий Тихонович принес мне огромную охапку газет и журналов.
— Ну, брат, натворил ты дел! Какую кашу заварил!
— В смысле? — не понял я спросонья. — Что случилось-то? Чего я не то сделал?
— Почитай сегодняшнюю прессу.
Я наскоро умылся, позавтракал и принялся за газеты.
У меня возникло ощущение, что это была пресса из моего времени.
Все основные издания пестрели громкими заголовками:
«Советское общество на пути к переменам». «В нашей стране появляется частная собственность», «Скоро появятся новые общественные организации».
Меня пробил холодный пот. Вот это да! Неужели они начали экономические реформы? Внутри меня что-то дрогнуло. Теперь я точно знал, что попал сюда не зря.
Ведь благодаря моему появлению в 1977 году, возможно, не будет Чернобыля, чеченских событий, резни в Карабахе, кровопролитной войны в Афгане. Ведь это получается, какому количеству народа я жизнь спас? Сколько людей не будет искалечено, как физически, так и морально!
Я схватился за газеты. Процесс преобразований был совершенно космический: в стране под руководством КПСС было решено строить народный капитализм.
Во внешней политике также были изменения — СССР открывал границы. Все желающие совершенно спокойно теперь могли уехать в другие страны.
В стране был взят курс на развитие высокотехнологичных производств.
Особое внимание уделялось высшей школе. В стране впервые за всю ее историю начинали готовить фермеров, управленцев.
Колхозы доживали последние годы. Кстати, по решению партии и правительства все эти реформы были рассчитаны на 5 лет. То есть по этому плану к 1982 году СССР должен был стать совсем другой страной. Но не это меня поразило. Советские историки нашли идеологическое обоснование всем этим действиям. Оказывается, и Маркс, и Ленин в своих трудах писали о том, что после построения социализма наступает новая фаза развития общества, которая называется народным капитализмом. И хотя мне показалось это настоящим бредом, наверное, по-другому они поступить не могли.
Абсолютно прав был Юрий Тихонович — благодаря мне заварилась огромная и, надеюсь, вкусная каша. Целый день я лежал и читал газеты с журналами. Вечером мне принесли очередную порцию изданий, в которых были опубликованы высказывания представителей иностранных государств. Все, особенно США и Великобритания, предлагали своих экспертов и консультантов для помощи в построении капиталистического общества.
Вечером мы обсуждали сложившуюся ситуацию.
— Давно я не читал газет с таким интересом, — сказал я.
— А представляешь, с каким интересом всю эту информацию читают наши советские граждане. Думаю, что для многих все происходящее — шок. Хотя, думаю, что подавляющее большинство положительно отнеслись к этим событиям. Я даже предполагаю, что наша страна сейчас будет накрыта волной энтузиазма, как это было в 30-е годы, когда мы только строили новую жизнь.
— Это будет просто прекрасно! Юрий Тихонович, а что ты думаешь по поводу всей этой помощи, которую западные страны предлагают?
— Я уверен, что наши скажут большое спасибо и откажутся. Мы сами с усами! И мозгов талантливых у нас в стране много.
