— Это Михаилу скажи спасибо, он коридор организовывал.
— Как это у вас получилось, — обратился я к нему, — если, конечно, это не секрет?
— Все очень просто — я координирую погранвойска, в том числе пересменку команд катеров. Путем нехитрых вычислений можно сделать так называемый проход в границе. Главное, правильно развести корабли охраны, и тогда все получится.
— Вот как, интересно.
Мы плыли уже полчаса, море казалось холодным и бесконечно глубоким. Складывалось ощущение, что мы находимся в океане.
Нашу лодку немного покачивало, Михаил и Миногер напряженно молчали, постоянно сверяя наше местоположение с картой и какими-то приборами.
— По-моему, — сказал Михаил, — нас должны встретить здесь.
— Да, похоже на то, — ответил Миногер.
— А сколько нам здесь еще болтаться, когда придет подводная лодка? — cпросил я.
— По всей вероятности, через 10–15 минут, если, конечно, ничего сверхординарного не случится.
— А что, такой вариант присутствует?
— В нашей работе все может быть, давайте наблюдать за морем. Наша подводная лодка, когда подойдет к этому месту, должна будет подняться на глубину два метра и просигналить огнями. Так что, уважаемые джентльмены, будьте внимательны.
Мы перевесились через борт и начали наблюдать.
— Скажите, Миногер, пока у нас есть еще немного времени, я помню, что вы говорили о том, что у вас в институте был свой человек, который смог передать отчет, который я готовил для советского правительства.
— Ну да, было такое дело, помню.
— То есть он занимает достаточно большую должность?
— Ну, в общем, немаленькую. Это один из самых лучших наших агентов.
— А я его знаю?
— Возможно, что ты не только его видел, но и общался. Но скажу сразу, что называть имена я не буду. У нас в разведке это совершенно не принято.
— Понятно, а можешь сказать, когда у вас появилась информация о том, что меня хотят устранить?
— Насколько я знаю, около двух недель назад.
— А была ли у вас информация о моей встрече с Брежневым?
— Конечно, но, насколько я знаю, ее исход ничего не изменил в этом решении.
— Понятно, то есть историю про машину времени, основанную на мобильном телефоне, вы тоже знаете?
— Ты имеешь в виду тот аппарат, который был при тебе?
— Да, его.
— Ну конечно, очень забавная штука, в будущем я обязательно куплю его.
В этот момент тень сомнения в моем сознании выросла. Интересно, а почему он не упомянул про ту возможность, которую открывает мой аппарат?
Может быть, американцы про это не знают, следовательно, они не знают подробностей моего разговора с членами Политбюро. Может быть, все не так, как мне сейчас представляется?
В этот момент Михаил, который стоял на носу лодки, произнес:
— Вот она, смотрите!
Все обернулись туда, куда он показывал.
Зрелище было удивительным и одновременно пугающим.
На расстоянии 100 метров, где-то совсем неглубоко, мигающие огоньки прорисовывали нечто исполинских размеров.
— Вот она, наша лодочка, я вас поздравляю, господа, — обрадовался Миногер. — Теперь, мы почти у цели.
— Да, мы почти у цели, — ответил я.
И в этот же момент, совершенно точно осознал, что все сказанное Миногером — ложь, и американскому правительству я понадобился как очередной источник информации и никто, в общем, даже не собирался представлять меня мировому сообществу.
Что ждало меня там? Я думаю, что точно такая же судьба, как и в СССР.
Я посмотрел на Михаила, на Миногера. Они радостно улыбались, явно понимая, что трудное задание, которое на них было возложено, выполнено.
Или сейчас или, уже никогда, мелькнуло у меня в голове.
Я немного отодвинулся от Михаила, незаметным движением снял полуботинки и прыгнул за борт.
Глава 12
Вначале никто ничего не cообразил. Я понимал, что через две-три секунды они очухаются и бросятся меня догонять. Вода полностью поглотила меня, ее температура, была от силы градусов 15. Под водой я сбросил куртку и мощными движениями рук начал удаляться от лодки.
Воздуха в легких хватило, чтобы отплыть на 10–15 метров. Я всплыл и тут же попал в луч прожектора, который шел от моторной лодки.
— Вон он, — закричал Михаил, — давай, жми за ним.
Они включили мотор Я набрал воздуха и нырнул. Под водой было очень холодно и совсем ничего не видно.
Справа от меня маячила огнями подводная лодка. Здесь, под водой, она казалась огромным китом.
Мне пришлось опять всплыть. Сделал я это очень аккуратно, спрятавшись за кормой моторной лодки, откуда услышал ругань на английском языке.
— Вот, черт, куда он подевался? Мне в Вашингтоне за это поотрывают все. А тебе, Михаил, пенсию подрежут. Ведь это же надо, какую оплошность мы совершили, ни за что бы не подумал, что этот тюфяк сможет от меня сбежать.
— Он не мог далеко уйти, он же не рыба, следовательно, долго плавать под водой не может. Смотри в оба, он где то здесь.
Я опять нырнул и поплыл в сторону от лодки. Мысль о том, что я плыву не к берегу, а в открытое море, мне даже в голову не пришла.
Мне удалось отплыть от лодки метров на 100. Подводный корабль уже к этому времени всплыл на поверхность и мерно покачивался на волнах.
Было слышно, как американцы переругиваются друг с другом.
В голове пробежала радостная мысль — а ведь у меня получилось от них сбежать. Теперь надо было держать курс к берегу. Но только вот где он? Покрутив головой в разные стороны, я решил, что берег находится у меня за спиной. Прикинув свою скорость и расстояние, я подсчитал, что с перерывами, но часа за два с половиной-три я должен буду добраться до цели.
Я плыл, раздумывая над тем, что мне делать дальше. Плана у меня не было. Но какие-то вещи для меня становились совершенно понятыми.
Во-первых, нужно было продолжать жить, во-вторых, нужно было как-то аккуратно узнать о планах КГБ относительно меня. И, самое главное, нужно было понять — получился эксперимент по перемещению во времени, или нет.
В связи с этим самое оптимальное, что можно было бы придумать, это каким-то образом добраться до моего института и постараться переговорить с кем-нибудь из его сотрудников.
Сформировавшийся план действий несколько прибавил мне сил.
Постепенно начинало светать. Бессонная ночь и нанесенные побои начали сказываться. Я стал уставать. Чтобы отдохнуть, я просто перевернулся на спину.
