Книга Время собирать камни, страница 26. Автор книги Александр Михайловский, Александр Харников

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Время собирать камни»

Cтраница 26

— Вот и отлично, — сказал Сталин, — пусть в Швецию отправляется товарищ Красин, а с ним, для непосредственного ведения переговоров поедет… — тут Сталин посмотрел на меня…

— Нет, товарищ Тамбовцев, — хитро прищурившись, сказал Иосиф Виссарионович, — вам и в Питере работы навалом. Я полагаю, что следует в качестве переговорщика отправить товарища Антонову. Нина Викторовна — дама жесткая, волевая, прекрасно разбирающаяся в хитросплетениях мировой политики и дипломатии. Да и ее знания, скорее всего, пригодятся во время переговоров с Тирпицем. Ведь именно он, как я понял из его письма, будет в Стокгольме лицом, ведущим переговоры?

— Да, товарищ Сталин, вы поняли правильно, — сказал Красин, — но все же… Женщина в качестве посла? Это как-то…

— Ничего, — усмехнулся Сталин, — в Швеции к подобным вещам скоро все привыкнут, — тут я понял, что он, как и в наше время, решил отправить в Стокгольм в качестве посла Александру Коллонтай. И правильно — нечего ей, как это было в нашей реальности, путаться с пьяной матросней, и заниматься пропагандой "сексуальной раскрепощенности".

— Согласен с товарищем Сталиным, — сказал Дзержинский, — я уже успел познакомиться с методами работы, а также деловыми и профессиональными качествами товарища Антоновой, и считаю, что она сможет грамотно и твердо донести до германской стороны нашу точку зрения на возможные условиях заключения мирного договора. После предварительных разъяснений, уже проведенных товарищем Ларионовым, это будет не так сложно.

— Ну что ж, — товарищ Сталин подвел черту под нашей беседой, — на том и порешим. Товарищ Красин, сообщите вашему стокгольмскому знакомому, что мы положительно отнеслись к предложению тех лиц, которые его послали в Петроград. И мы готовы к встрече. Пусть он свяжется со своими кураторами и определится со временем и местом начала переговоров.

А нашу неофициальную делегацию возглавит Антонова Нина Викторовна. Вы же, товарищ Красин, тоже отправляйтесь вместе с ней в Стокгольм. Пока суть да дело, разберитесь в своих семейных делах и, в случае необходимости, окажите товарищу Антоновой необходимую ей помощь.

Потом Сталин повернулся ко мне, — А вас, товарищ Тамбовцев, я попрошу связаться с товарищами Ларионовым и Бережным, и вместе с ним организовать доставку нашей делегации в Швецию, обеспечив при этом ее безопасность. Ведь желающих сорвать начало мирных переговоров с Германией, как вы понимаете, найдется немало. Все, товарищи, все свободны…

21 (8) октября 1917 года 8:45, Петроград. Улица Моховая дом 11.

Яков Свердлов и Лев Троцкий.

Миновала неделя. Лев Троцкий и Яков Свердлов снова договорились встретиться на той же явочной квартире. Дела их все это время шли совсем не так, как хотелось бы двум главным гешефтмахерам революции.

Товарищ Троцкий мчался на эту встречу почти бегом. Под откос покатилось дело всей его жизни. Ненавистный Коба с каждым днем все больше и больше набирает политический вес, а Ульянов-Ленин, на которого у Лейбы было столько надежд, по непонятной причине поддерживает все начинания этого рябого горца. Теперь у Старика появилась новая теория, о поэтапной, а не перманентной мировой революции. Сейчас он сладко поет об укреплении социалистического Отечества, напрочь позабыв лозунги недавних дней о превращении империалистической войны в войну гражданскую, как и о том, что ради разжигания пламени Мировой революции Россию можно бросить в огонь, как охапку хвороста. Случилось то, чего никто и не предполагал. Лев Давидович сразу же окрестил этот союз Сталина и Ленина с царскими генералами "Красной корниловщиной".

А ведь это оказался весьма жизнеспособный союз, с каждым днем завоевывающий все новых и новых сторонников. Чиновники, в первые дни после прихода к власти Сталина активно саботировавшие новое правительство, вдруг умерили свой пыл, и перешли от активного саботажа к обычному интеллигентскому брюзжанию. И тому была причина. Соратники Сталина не болтали, а действовали, и эти действия все больше и больше оттесняли Троцкого и Свердлова на периферию революционного движения и лишали их, как их преданных союзников, так и материальной базы.

Взять хотя бы воссоздание МВД, и пресловутую борьбу с уличной преступностью, которой так рьяно занялся этот шлимазл Дзержинский. В результате получилась самая натуральная контрреволюция. Где спрашивается террор против эксплуататорских классов? Ведь получилось все совсем наоборот — бездумному террору подвергся классово близкий Лейбе Давидовичу люмпен-пролетариат.

Проклятые сталинские сатрапы не пожалели самый обездоленный и преследуемый класс в России, назвав их всех огульно ворами и убийцами. Ну и что, что воры и убийцы, зато эксплуатируемые, а не эксплуататоры. И на этих бедняг, добывающих хлеб свой насущный грабежом награбленного, пардон, экспроприацией экспроприаторов, Сталин натравил своих вооруженных до зубов пятнистых головорезов. Откуда они вообще взялись? Уже пятеро из тех, кто вместе с ним приехал из Америки укрощать сиволапых русских недоумков, приняли мученическую смерть от рук этих безжалостных убийц. Зато остальные получили хороший урок, и больше не встревали в уличные перестрелки по ночам.

Кстати, как выяснилось, стараниями все тех же сталинских держиморд были распропагандированы оба казачьих полка, на которых Свердлов и Троцкий возлагали большие надежды. Эти лампасники, эти вековые душители свободы, сейчас горой стоят за Сталина. Теперь уже и речи не шло о том, чтобы попытаться повторно распропагандировать их, но уже в свою пользу. Проклятые пришельцы сделали это первыми. И теперь ни Троцкому, ни Свердлову, и никому из числа их сторонников лучше и на пушечный выстрел не приближаться к казачьим казармам. Как сказал один преданный Троцкому человек, — Не надо ходить туда, Лейба, казачье на тебя очень зло. Ты и рта раскрыть не успеешь — в клочья порвут.

А сегодня, по дороге на эту явку, Лев Троцкий и сам смог убедиться в том, что эта угроза — не пустой звук. На Невском проспекте, навстречу ему по засыпанной шелухой семечек проезжей части, медленно ехали трое казаков с красными повязками на рукавах. На повязках было написано "Патруль". Шашки у бедра, тяжелые ногайки в руках, сдвинутые на затылок фуражки, лихие чубы. Даже самые закоренелые преступники не рискнули бы что-либо сделать в присутствии таких стражей порядка. Вот и Льву Давыдовичу тоже стало не по себе. Внешне безразличные взгляды, которые они бросили на Троцкого, совсем не обманули "демона революции". В них, в этих взглядах, на самом дне, была такая ненависть к нему, что у Лейбы мороз пошел по коже. Так можно ненавидеть только кровного врага… Очевидно, что жив он тогда остался лишь потому, что Хозяин пока им еще не скомандовал — Взять!

Вот так, пережевывая по пути свои мысли, как корова жвачку, Троцкий дошел до квартиры, в которой он должен был встретиться со Свердловым. Пришел первым. Но не успел он перевести дух, как за ним следом примчался и Яков. Ничего в этом маленьком взъерошенном человечке теперь не напоминало о том вальяжном, уверенном в себе лидере большевистской партии, каким он был всего-то две недели назад.

— Лейба, все пропало, — зачастил он с самого порога, — эти опричники Дзержинского схватили моего брата Зяму. Ой, вей, что делать, что делать!? Бедный, бедный Зяма, он так много знал… — выпив стакан воды и немного успокоившись, Яков продолжил, неожиданно поменяв тему, — Знаешь, Лейба, эти четыре придурка, Зиновьев, Каменев, Ногин и Рыков совсем спятили. На заседании ВЦИК Зиновьев с Каменевым высказались против Ленина и Сталина, выступили за создание однородного социалистического правительства. И теперь, получив от Старика нагоняй, подали заявления о выходе из состава ЦК. На завтрашнем заседании Старик, вместе со своими сатрапами будет обсуждать их персональный вопрос.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация