Включив компьютер и введя пароль персонального доступа, он первым делом сбросил на жесткий диск приобретенную у Мак-Кинси статью российского журналиста. Потом напечатал собственный комментарий и вместе со статьей отправил его в зашифрованном виде по электронной почте трем адресатам в Иордании, Судане и Индонезии. Люди, скрывающиеся за безымянными электронными адресами, олицетворяли собой мощь воинствующих мусульман всего мира, объединившихся под знаменем священной войны с неверными. Именно они, да еще несколько не известных Хасану человек определяли, куда будет направлен очередной удар моджахедов «Аль-Каиды» и других близких организации по духу боевых исламских ячеек и объединений. Именно им Хасан преданно служил все последние годы и втайне надеялся когда-нибудь войти в их число.
Острый аналитический ум, блестящее образование (отец-адвокат не поскупился на обучение своего сына), врожденная хитрость, быстрая реакция, как в процессе принятия решений, так и в момент опережающего выстрела или разящего ножевого удара, позволили Хасану сделать головокружительную карьеру сначала в структуре иракской внешней разведки, а затем и в управляющем звене «Аль-Каиды». Именно он через подставные фирмы закупил, а затем переправил в Ирак в обход введенного американцами эмбарго новейшие приборы систем целеуказания для ракет «Скад», наводивших ужас на американцев и их союзников во время сухопутной операции в иракской пустыне. Правда, офицеры-наводчики понятия не имели, как пользоваться точнейшими приборами, поэтому ни один из запущенных «скадов» не причинил войскам американской коалиции сколь-либо серьезный урон. Однако своему стремительному продвижению по службе Хасан был обязан отнюдь не поставкам высокотехнологичного оборудования, а двум организованным им ликвидациям шиитских лидеров, находящихся в конфронтации с президентом страны – сыном и отцом иракского народа. Обоих шиитов убрали свои еще более воинствующие радикалы, но вполне лояльно настроенные к президенту Саддаму. Они не забыли офицера разведки, с помощью которого им удалось встать во главе шиитского движения. Хасан тоже не терял связи со своими исламскими протеже. И когда режим Саддама рухнул под ударами американских войск, а за высокопоставленными офицерами иракской разведки и службы безопасности началась настоящая охота, именно они помогли Хасану благополучно покинуть оккупированную коалиционными войсками страну, переправив его в соседнюю с Ираком Иорданию. Там, в Аммане, Хасан, опять же при участии исламских радикалов, возглавивших борьбу с американцами в оккупированном Ираке, познакомился с лидерами «Аль-Каиды» и предложил им свои услуги. Руководители могущественной законспирированной организации по достоинству оценили профессиональный опыт офицера одной из лучших арабских разведок и с учетом его блестящего знания русского и английского языка сделали Хасана сначала координатором «Аль-Каиды» по Северо-Кавказскому региону, а затем, когда после проведенных в Лондоне терактов британская служба безопасности арестовала десятки исполнителей и организаторов взрывов, направили его в Англию спасать положение. При этом пришлось принять во внимание, что американцы и их союзники продолжают розыск бывшего офицера иракской разведки, организатора серии политических убийств при режиме Саддама. Но деньги «Аль-Каиды» и связи Хасана помогли успешно разрешить эту проблему. Искусная пластическая операция, сделанная в одной из лучших частных швейцарских клиник, полностью изменила его внешность, а новые документы, выписанные на подлинных бланках, превратили его из иракца в египетского гражданина, окончательно запутав рыщущих по его следу англо-американских ищеек. С документами на имя Хасана Бен Али, специального корреспондента ведущего египетского телеканала, он прибыл в Англию, где благодаря своей общительности и коммуникабельности очень скоро превратился в добродушного мистера Бена, с которым можно перекинуться парой ничего не значащих фраз, излить душу, перехватить недостающую сумму, поделиться сокровенными желаниями или не менее сокровенными секретами. Благодаря безупречно выстроенной линии поведения Хасану удалось в течение года не только восстановить разрушенную сеть «Аль-Каиды», но и значительно расширить ее за счет новых боевиков и информаторов. Помимо вербовки новых членов организации Хасан провел «чистку» ее рядов, выявив четырех осведомителей британской контрразведки. Вскоре обезображенные трупы всех четырех агентов были обнаружены в лондонских трущобах. Показательная казнь предателей ясно дала понять всем колеблющимся членам организации – лучше стать мучеником Аллаха, чем его жертвой.
Руководство «Аль-Каиды» высоко ценило его работу. Но Хасан понимал: чтобы самому войти в высший совет «Аль-Каиды», недостаточно быть на хорошем счету у ее лидеров. Нужна глобальная акция, которая потрясет весь мир и убедит руководителей организации, что он не только способный исполнитель их воли, но и блестящий организатор. Добытая им сегодня информация о российском военном спутнике с ядерной боеголовкой давала реальный шанс доказать это.
Мысли о собственном будущем настолько захватили Хасана, что за ужином он даже пропустил одно из замечаний Арнольда, чем вызвал удивление старого дворецкого. Извинившись за свое невнимание и поблагодарив слугу за прекрасный ужин, Хасан вернулся в кабинет. С нетерпением ожидаемый им ответ руководителей «Аль-Каиды» уже поступил. Ощутимо волнуясь, Хасан расшифровал полученное по электронной почте сообщение и вывел его на экран.
«Ваша информация о российском космическом аппарате с боевым ядерным зарядом признана достоверной! В связи с чем Совет поручает вам изучить возможность его захвата!»
Гласил короткий приказ.
* * *
Вызов на совещание специальной оперативной группы подписал сам директор ФСБ, и это крайне удивило Егорова. Никогда прежде ему не приходилось участвовать в совещании столь высокого уровня. Еще больше он удивился, когда, явившись по вызову в зал коллегии, обнаружил там заместителя начальника московского управления ФСБ генерала Олейникова и еще нескольких известных ему генералов, расположившихся не в президиуме, а в зале, среди слушателей. Все участники совещания были в гражданской одежде, но их суровые лица с четко обозначившимися морщинами, а также властность и уверенность во взгляде свидетельствовали, что здесь собрались не просто старшие офицеры, а начальники подразделений. Большинство были незнакомы друг с другом и сидели молча в ожидании начала совещания. Из разговоров остальных, кто негромко переговаривался между собой, Егоров понял, что они, как и он, слабо представляют себе, с какой целью все здесь собрались. Ровно в десять, в то время, какое было указано в полученном предписании, в зал коллегии вошел первый заместитель начальника управления кадров. При его появлении все разговоры сразу смолкли. Он прошел к столу президиума, но садиться не стал, а раскрыл принесенную с собой жесткую черную папку и, вооружившись авторучкой, требовательно спросил.
– Главное управление Москвы, генерал-майор Олейников?
Услышав свою фамилию, Олейников важно поднялся с места.
– Я.
Зам начальника управления кадров отметил его присутствие и тут же назвал следующую фамилию. Пройдясь так по всему списку, он закрыл папку и, не сказав больше ни слова, вышел из зала. Егоров отметил, что в зале собрались сотрудники практически всех основных подразделений, включая департамент контрразведки и научно-техническое управление. Однако подумать над тем, чем вызван столь представительный состав участников совещания, он не успел, потому что дверь снова распахнулась, и в зал стремительно вошел сам директор в сопровождении проверявшего явку вызванных сотрудников заместителя начальника управления кадров и незнакомого генерал-лейтенанта в военной форме с худым озабоченным лицом. Генерал и заместитель начальника управления кадров уселись за стол президиума, а директор сразу поднялся на установленную рядом со столом трибуну и, обращаясь к присутствующим, объявил:
