– Приходилось целоваться на ходу? Сейчас попробуешь. Только целуй взасос, и побольше страсти. Давай! – Стен обхватил рот девушки своими губами, но та отшатнулась от него и в ужасе замотала головой.
– Ты что, с-сука, – прошипел он. – Захотела увидеть свои кишки на асфальте?
С этими словами диверсант ткнул заложницу в пупок указательным пальцем и, согнув палец крюком, рванул его вверх. Живот девушки скрутила судорога боли, словно туда воткнули раскаленную спицу. Юля закатила глаза и закусила нижнюю губу, чтобы не закричать. В голове зашумело, но сквозь этот шум прорвался угрожающий шепот:
– Целуй, сука, или сейчас кишки выпущу...
Юля рефлекторно приоткрыла рот и ткнулась своими губами в подставленные губы Стена.
– Больше страсти, – шепнул он, вгрызаясь в разомкнутые девичьи губы.
Стен старался изо всех сил, тем более что изобразить охватившую его страсть было не так уж трудно. Сколько раз он представлял в своем воображении, как срывает с Юли одежду и как затем входит в ее распростертое податливое тело. Лаская ладонью Юлины ягодицы и слюнявя ее рот своими губами, Стен провел девушку мимо военного патруля. Все четверо патрульных повернули головы в их сторону, провожая целующуюся парочку завистливыми взглядами. Скосив глаза в сторону, Стен успел заметить, как один из солдат шепнул что-то другому на ухо, тот ответил, и оба хохотнули, продолжая пожирать глазами ладную девичью фигурку. Не размыкая поцелуя, Стен довел девушку до третьего вагона, втолкнул в тамбур и, запрыгнув следом, сунул билеты в руки вышедшей навстречу проводницы.
– До Ухты? – поинтересовалась та, мельком взглянув на билеты. – Садитесь на свободные места.
Миновав тамбур с проводницей, диверсант и его спутница вошли в вагон. Пассажиров в вагоне оказалось немного, и большинство мест было свободно. Стен выбрал купе, в котором сидел лишь один старичок лет шестидесяти, уткнувшийся носом в газету, и втолкнул туда Юлю. В этот момент вагон дернулся. От толчка девушка оступилась и едва не упала, но Стен тут же ухватил ее за локоть и удержал на ногах.
– Сядь к окну и сиди тихо, как мышь, – изобразив на лице улыбку, шепнул он на ухо Юле и вслед за ней уселся на противоположную от старичка полку.
За грязным, давно не мытым окном проплыл перрон с остатками расходящихся провожающих, среди которых Стен разглядел удаляющийся военный патруль. Но никто из патрульных даже не повернул головы в сторону набирающего скорость поезда.
Подворье смотрителя Печоро-Илычского заповедника
13.30
– ...Пашкова Юлия Борисовна – орнитолог из Сыктывкара, аспирантка кафедры биологии госуниверситета Коми. Приехала в заповедник для проведения научных исследований...
Подполковник Федоров плотно сжал губы. Собранные генералом Кожевиным сведения подтвердили его самые худшие опасения о захвате заложницы. А Кожевин тем временем продолжал:
– Директор заповедника отмечает, что девушка на редкость хороша собой. И еще, самое важное, – она приехала в заповедник на собственной машине. Директор говорит, новая «Нива», видимо «ВАЗ-21213», цвета морской волны. Номер он не запомнил. Я уже звонил в сыктывкарскую автоинспекцию, велел им собрать полную информацию об этой машине и немедленно сообщить. Машину уже объявили в розыск, но результатов пока нет...
Перечислив всю собранную информацию, генерал замолчал. Молчал и Федоров. Сообщение о захвате диверсантом заложницы и ее машины разом разрушило выстроенный им план розыска и к тому же никак не давало сосредоточиться. В памяти чередой всплыли лица людей, погибших от рук диверсантов. «А теперь еще и эта девушка, – мысленно закончил Федоров. – Нет, она еще жива! Пока она нужна Осокину в качестве заложницы, он не станет ее убивать. Повезет с собой... Сначала до Южно-Печорска. Не будет же он таскать ее за собой по тайге? В лесу из заложницы она превратится в обузу. Итак, он отправился в Южно-Печорск, а дальше? Из Южно-Печорска ведут две дороги: на Ухту и на Сыктывкар. Причем до Ухты можно добраться и на поезде. Какой путь выберет Осокин? На чем поедет? На машине опасно. Он не может не понимать, что рано или поздно мы узнаем про Юлю Пашкову и про ее «Ниву». Значит, выберет поезд. Да! Поездом до Ухты!»
– ...И вы только сейчас сообщаете мне об этом?! Где вы были все это время?! Почему я узнаю о случившемся через час после нападения?! – прорвался сквозь шум эфирных помех возбужденный голос генерала Кожевина, распекающего кого-то из своих подчиненных. Спустя несколько секунд Кожевин уже специально для Федорова пояснил: – Иван Захарович! Слышите?! Мне только что сообщили: заградительный пост на выезде из заповедника подвергся нападению. Двое солдат тяжело ранены, причем врачи сомневаются, что один из них вообще выживет...
– Когда произошло нападение?! – не дослушав до конца генерала, перебил Федоров.
– Да около часа назад.
– Значит, Осокин уже прорвался в Южно-Печорск! – воскликнул Федоров. – Срочно! Прямо сейчас пошлите оперативников на железнодорожный вокзал! Пусть осмотрят привокзальную площадь и ближайшие к вокзалу дворы! «Нива» Пашковой скорее всего там. Пусть оперативники выяснят, не появлялись ли на вокзале Осокин с Пашковой и не приобретали ли билеты на ближайший поезд!
– Так у нас же нет ни ее фотографии, ни словесного портрета, – озадаченно ответил Кожевин.
– Вы же только что сказали – молодая красивая девушка! Какие вам еще нужны приметы?! Из Южно-Печорска уезжает не так уж много пассажиров, чтобы никто не запомнил высокого мужчину с молодой симпатичной девушкой!
– Я распоряжусь. Мы все сделаем, – оторопев от такого напора, поспешно ответил генерал Кожевин.
– Держите меня в курсе, – напоследок сказал в микрофон рации Федоров, но генерал уже отключился.
– Спасибо. – Федоров возвратил Евгению Кудрявцеву полевую рацию, по которой разговаривал с генералом. – Нам самим нужно лететь на вокзал, – добавил он, помедлив пару секунд. – Если Осокин еще там и контрразведчики Кожевина попытаются его задержать, он устроит такую бойню, что даже страшно представить. Летим! – уже приказным тоном повторил он и первым направился к штабному вертолету.
– К машине! – продублировал его приказание майор Кудрявцев.
Спустя несколько секунд все боевое отделение «каскадовцев» расположилось в креслах и просто на полу пассажирского салона армейского вертолета...
Генерал Кожевин вновь вышел на связь, когда штабной «Ми-4» с десантно-штурмовой группой на борту подлетал к Южно-Печорску.
– Иван Захарович! – вырвался из наушников его срывающийся голос. – Мои парни только что сообщили: на площади перед вокзалом стоит сине-зеленая «Нива»! Ответа из республиканской ГИБДД до сих пор нет, поэтому Пашковой эта машина или нет, сказать не могу. Зато дежуривший на вокзале милиционер сообщил, что за пять минут до отправления поезда в здание вошел высокий мужчина с молодой девушкой. Девушка, по словам милиционера, была пьяна. Шла с трудом и глупо улыбалась...
