— Да, они так добры ко мне. В магазине всегда много работы. И я многое узнаю: об инкрустации и бидермейере, о том, что в Голландии такое многообразие делфтской лазури. У господина Фриске есть кувшин восемнадцатого века и прекрасные изразцы. У отца нет таких образцов. Может, господин Фриске продаст ему что-нибудь, а я захвачу, когда поеду домой.
— Вы уже думаете о возвращении в Англию?
— О, господи, нет, конечно. Я бы осталась на пару месяцев, если получится. Так много нужно узнать. — Она посмотрела на него с сияющей улыбкой:
— Так удачно, что нет дождя. Может, выпустить Баунсера побегать?
— Обязательно, но сначала кофе. Дейзи, чувствуя необычайную легкость, доверительно сообщила доктору:
— У меня есть ключи от дома. Хозяева собираются навестить друзей, но мой теплый обед будет ожидать меня. Госпожа Фриске так добра, и мы легко с ней ладим. Правда, мы не всегда понимаем друг друга, но я быстро обучаюсь самым необходимым словам. Ведь голландский очень сложный язык?
— Говорят. Но это мой родной язык, и поэтому я не смогу дать объективную оценку.
Дейзи густо покраснела.
— Извините, я не имела в виду ничего плохого.
— Уверен в этом, к тому же мы достаточно хорошо знакомы и можем обойтись без лишних церемоний.
— Да, мы, конечно, знакомы, но все же на друзей мы не похожи.
— А мне хотелось бы верить, что мы друзья, Дейзи.
Они ехали по деревенской дороге, и Джулиус остановился у обочины. Он протянул ей большую ладонь.
— Друзья, Дейзи?
Она пожала его руку и радостно улыбнулась:
— Да.
— Теперь, когда это решилось раз и навсегда, ты можешь называть меня просто Джулиусом?
— Конечно. Знаешь, у меня всегда было чувство, что мы друзья. Только я не знала, что ты тоже так думал.
Джулиус вспомнил, что много размышлял об этом последние две недели, но ничего не сказал, а быстро переключился на другую тему:
— Сейчас мы едем в Лейден, где я обучался в медицинском колледже. Славный городок. Но мы там не задержимся, потому что нас ждет ланч в Делфте.
Все же он любезно остановился — показать Бурхт, курган двенадцатого столетия с крепостью на вершине, сейчас находящийся в самом центре города. А потом сделал еще одну остановку, чтобы она взглянула на Рапенбургский канал, университет и музей.
— Ты был здесь счастлив? — спросила Дейзи.
— Да. Я наведываюсь сюда время от времени. В этом городе у меня много приятных воспоминаний.
Они приехали в Делфт, и Джулиус повел Дейзи в ресторан, откуда она могла видеть и ратушу, и Нейа Керк, расположенные друг против друга через торговую площадь.
— Это обычный голландский ланч, — сказал он. — Ты, наверное, проголодалась.
Вскоре официантка принесла две большие тарелки с огромными блинами, в которых виднелись кусочки хрустящего бекона, и большой кувшин с темным сиропом.
Доктор полил сиропом блины.
— Выглядят непривлекательно, зато очень вкусно. Он оказался прав. После блинов они выпили вдвоем целый кофейник кофе, а потом Джулиус повел ее через площадь к Нейа Керк.
— Здесь похоронены Вильгельм Оранский и другие члены королевской семьи. Красивый городок и к тому же типично голландский.
В машине Джулиус объявил:
— Мы поедем через Хилверсюм. На пути нам встретится Альпен-на-Рейне, там находится птичий заповедник. Потом мы проедем Гауду, но ее оставим до следующего раза — там стоит посмотреть озера.
Она полагала, что после этого они вернутся в Амстердам, но машина вывернула на главную дорогу, и Дейзи увидела знак на Хилверсюм.
— Ты едешь не в том направлении. В Амстердам по левому шоссе.
— Сначала мы должны выпить чаю. Он не стал уточнять что-либо, и Дейзи решила, что где-то поблизости у него есть любимая чайная. Окрестности выглядели красивыми даже в такой мрачный день. Вскоре деревья и кусты вдоль дороги поредели, и Дейзи увидела большой квадратный дом, стоящий вдалеке от шоссе. Белый, с зелеными ставнями и множеством окон, которые поднимались к самой крыше.
— Посмотри! — воскликнула Дейзи. — Какой прекрасный дом! Похоже, он стоит здесь вечно. Выглядит очень уютным, несмотря на размеры. Надо же, в окнах горит свет. Наверное, в нем живет семья, в которой водятся дети, собаки и кошки.
Джулиус свернул и проехал через высокие ворота.
— Пока не водятся, но не мешало бы завести. А дом и вправду очень уютный. Я в нем родился. Дейзи развернулась к нему.
— Но у тебя же прекрасный дом в Амстердаме!
— Это семейный очаг. Здесь живет моя мама, и чай мы будем пить с ней.
— Но мы не знакомы…
— Сейчас познакомитесь.
Он остановил машину перед домом, вылез и открыл для нее дверцу.
— Я не уверена, что это прилично, — засомневалась Дейзи.
— Ну, будет тебе. Где твое британское хладнокровие? Признайся, ты не прочь выпить чашечку чаю.
Джулиус представил пожилую женщину, открывшую им дверь:
— Это Кати, наша экономка. Она не говорит по-английски, но кое-что понимает. Отдай ей жакет. Она покажет тебе, где находится гардеробная.
Поправив волосы и напудрив нос в гардеробной, Дейзи вернулась в холл и нашла Джулиуса там, где оставила. Он открыл двойные двери в форме арки и, положив руку ей на плечо, провел ее в комнату. Дама, сидевшая в своем обычном кресле возле огня, встала, как только они вошли. Она подставила сыну щеку для поцелуя и с улыбкой повернулась к гостье.
— Мама, это Дейзи Гиллард, она в Голландии с целью изучения нашего антиквариата.
Глядя, как дамы обмениваются рукопожатием и улыбаются, Джулиус тоже улыбнулся: все хорошо, они понравились друг другу.
Потом они пили ароматный чай с маленькими бутербродами, а также лепешками и фруктовым пирогом. Задав пару обычных вежливых вопросов, госпожа Хьюизма больше не подвергала девушку допросу. Разговор получился легким и непринужденным. Дейзи не чувствовала себя лишней, словно и ее приняли в эту семью.
Все же она решила не злоупотреблять добротой хозяйки и, когда огромные напольные часы пробили шесть, напомнила, что ей пора возвращаться.
— Господа Фриске ждут меня к вечеру. — Эта маленькая ложь была вполне уместной в данной ситуации. Поблагодарив гостеприимную хозяйку за чай, Дейзи вернулась в машину вместе с доктором и Баунсером, слегка разочарованная тем, что Джулиус не уговаривал ее остаться подольше. Впрочем, она сразу же прогнала от себя такую неблагодарную мысль. В конце концов, он провел весь день, катая ее по Голландии, будто у него нет более интересных дел.
К ее облегчению, наверху в окнах дома Фриске горел свет, подтверждая ее выдумку. Когда машина остановилась перед дверью, девушка начала небольшую речь, которую продумала еще в дороге, но Джулиус прервал ее на середине:
