– Вот, – объявил Злой, продемонстрировав свою находку, – похоже, этим рубили.
Дмитрий вынужден был согласиться. Царапины и пробоины на крышке блока управления, скорее всего, действительно были нанесены железным наконечником багра.
– Хотели обесточить лифт? – предположил он.
Злой молча кивнул, а Ольга недоуменно пожала плечами:
– Зачем разбивать пульт, если можно сделать то же самое простым поворотом рубильника?
– Значит, рубильник не поворачивался или электричество не выключалось, – невозмутимо ответил Злой, даже не взглянув на Ольгу.
Он ясно давал понять, что обращается не к ней, а к командиру группы. Дмитрию даже показалось, что прапорщик по-своему насмехается над женщиной, но потом вспомнил, как сам недавно не мог повернуть ручку двери, пока та не открылась сама собой. Кстати! Дверь открылась сразу после того, как он послал Фагота и Жилу за огнепроводным шнуром. С открытием двери отпал и повод посылать кого-либо в лагерь за дополнительным снаряжением. Тогда он не обратил на это внимания. Но если подумать, выходит, что дверь… точнее управляющий ею «мертвый» пришелец уже начал с ними свою игру. Игру, суть которой заключается в том, чтобы не выпустить их из бункера наружу, пока они не достигнут четвертого уровня, или, что скорее всего, вообще никогда.
– Хотел бы я знать: тот, кто разбил щиток, стремился помешать лифту подняться или опуститься, – задумчиво заметил Жила и зябко поежился. Впрочем, причиной дрожи, скорее всего, был не холод, а страх.
Жилину никто не ответил, но про себя Дмитрий подумал, что чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы кабина лифта сейчас стояла наверху. Пусть они не смогли бы воспользоваться лифтом из-за отсутствия электроэнергии, зато сразу выяснили, есть кто-то или что-то в кабине или нет.
– Осмотрите все вокруг, – скомандовал он. – Особое внимание на пол, стены… и потолок.
В оккупированном пришельцем бункере сюрпризы можно было встретить где угодно.
Выполняя распоряжение командира, разведчики разошлись в разные стороны. После недолгих колебаний к ним присоединилась и Ольга. Но, кроме сорванной крышки блока управления лифтом и обломка пожарного багра, ранее обнаруженных Злобиным, больше ничего найти не удалось. Пока команда осматривала площадку вокруг лифтовой шахты, Дмитрий отыскал отмеченный на плане выход на лестницу, предназначенную для аварийной эвакуации персонала и связывающую все четыре уровня подземного комплекса. Попасть на лестницу можно было лишь через дверь, запираемую, как и большинство дверей в бункере, лишь с одной – внешней стороны. Сейчас дверь была закрыта, но между ней и вмурованной в бетонную стену стальной дверной коробкой Дмитрий увидел щель, из которой пробивалось едва различимое свечение. Поначалу он не обратил на него внимания: свечение было настолько слабым, что он попросту не заметил его. Но когда надавил на дверь и та без всякого труда распахнулась, увидел, что нижние ступени лестничного пролета окутаны переливающейся светящейся дымкой. Видение длилось всего мгновение. Стоило Дмитрию поднять фонарь, как переливающаяся дымка, словно испугавшись электрического света, тут же исчезла. Даже не исчезла, а втянулась в глубь лестничных маршей и скрылась от глаз в непроглядной темноте. Дмитрий поспешно выключил фонарь, но, сколько ни вглядывался в темноту, больше так ничего и не заметил. Что ж, если его догадка верна, то на всем пути до четвертого уровня им не следует ждать сюрпризов. Пока их действия отвечают неведомым целям пришельца, тому нет никакого смысла чинить им препоны. Зачем что-либо предпринимать, если жертвы сами, по доброй воле, бредут ему в пасть?
К Дмитрию подошла Ольга. Увидев, куда он смотрит, она утвердительно кивнула:
– Да, это эвакуационный выход с нижних уровней. По этой лестнице можно спуститься до самого дна.
При ее последних словах Дмитрия передернуло.
– Вы уверены, что нам нужно туда лезть?
Ольга растерялась, даже закусила губу, не зная, что сказать. Дмитрий требовательно смотрел на нее, ожидая ответа. Их диалог привлек внимание остальных разведчиков. Рядом тут же оказался Жила, к которому вскоре присоединились Злой и Фагот.
– Но ведь другого пути наружу нет, – неуверенно начала Ольга. – Мы ведь уже обсуждали…
Договорить она не успела. В разбитый электрощиток за ее спиной с оглушающим треском ударила неизвестно откуда взявшаяся молния. Между оголенными концами оборванных проводов замелькали искры, а затем заискрилась и вся огораживающая лифтовую шахту стальная сетка. На глазах Дмитрия искры превратились в язычки зеленого пламени, слившиеся в один ослепительно-яркий огненный факел. Что последует за огненной вспышкой, Дмитрий знал слишком хорошо.
– Все на лестницу! Быстро! – выкрикнул он и, схватив за руку стоящую перед ним женщину, рванул ее на себя.
Он едва успел выдернуть Ольгу из разрастающегося огненного сгустка, когда пламя уже лизало ее форменные брюки и неуставные трекинговые кроссовки. Жила и Злой обошлись без посторонней помощи. Жила даже успел выскочить на лестничную клетку еще до того, как Дмитрий вытолкнул туда Ольгу. Следом за ним бросился Злой. Дмитрий отпрянул в сторону, освобождая прапорщику дорогу.
– Куда, Чугун?! Сгоришь! – опешил тот.
Дмитрий и сам чувствовал близость бушующего пламени. Удивительно, как у него еще не вспыхнули волосы! Но последовать за остальными значило бросить отрезанного огнем товарища, которому больше неоткуда было ждать помощи.
– Фагот! Ко мне! – истошно закричал он, но услышал в ответ лишь свист ревущего пламени и треск электрических разрядов. Зато в дальнем углу погрузочной площадки, за лифтовой шахтой, шевельнулась освещенная пламенем человеческая фигура.
– Фагот!!!
У Дмитрия заложило уши от собственного крика, но Кожевников так и не услышал его. Вместо того чтобы бежать к спасительной лестнице, он бросился в темноту тоннеля, постепенно замедляя свой бег, пока совсем не остановился, и лишь тогда повернул назад.
Дмитрий чувствовал, как чьи-то сильные руки, Злого или Жилы, тянут его в дверной проем, прочь от стремительно разгорающегося огня. Он прекрасно понимал, что, оставаясь на месте, смертельно рискует. Даже если пламя не доберется до него, в любой момент из огненного пузыря могут вылететь жуткие щупальца, от которых ему сейчас никак не увернуться. Но он не мог отвести глаз от приближающейся фигуры Кожевникова, мелькающей за стеной пламени, и изо всех сил отчаянно сопротивлялся. Между стеной и бьющим из лифтовой шахты фонтаном зеленого огня оставался узкий проход, по которому, как надеялся Дмитрий, можно добежать до лестницы, но то ли Фагот не заметил его, то ли еще по какой причине, но вместо того, чтобы двигаться вдоль стены, он шагнул прямо в огонь. На какую-то долю секунды Дмитрий увидел искаженное пламенем лицо Фагота, поразившее его до глубины души. На лице Кожевникова не было ни боли, ни страха, а только одно невероятное блаженство и бессмысленная торжествующая улыбка. В тот же миг он сам превратился в огненный факел, но не сгорел, а «растворился» в нем, исчез, как исчезает в костре залетевшая туда снежинка.
