Ольга снова вздохнула.
– Увы, случаи самосожжения среди самоубийств не так уж редки.
– Черта с два это было самосожжение! – воскликнул Злобин. – Я уверен: Фагот не понимал, что делает. Может, он и не видел этого огня.
– А откуда вообще появился огонь? – недоуменно спросил Жила. – И что могло гореть, да еще так ярко? Там же один метал.
Он подошел и осторожно прикоснулся к захлопнувшейся двери, но, к удивлению Дмитрия, не отдернул руку.
– Холодная. Пощупайте сами. Она вообще не нагрелась! Только не открывается…
Жила всем весом налег на дверь, но даже не сумел сдвинуть ее с места. Дмитрия это не удивило.
Он вдруг вспомнил, как пламя опалило Ольге форменные брюки и кроссовки. Опалило ли? Дмитрий опустил глаза, но не обнаружил на одежде и обуви женщины никаких следов гари. А он сам?! Языки пламени буквально лизали ему лицо, а у него не осталось ни одного ожога. И брови, и волосы тоже на месте и даже не обгорели. Чудеса, да и только! Чудеса или… галлюцинация? Кстати, Фагот тоже не сгорел. Он просто исчез в огне. Снова галлюцинация? А щупальца? Щупальца с присосками, утащившие в огонь Гирю. Что это было? Реальность или созданный пришельцем воображаемый мираж?
Дмитрий совершенно растерялся. Как можно принимать решения, если он не только не контролирует ситуацию, но даже не представляет, что происходит вокруг. И происходит ли это на самом деле. Ясно только одно: из всей разведгруппы, высадившейся на «Хрустальном небе», их осталось только четверо: трое мужчин и одна женщина… обманом заманившая их сюда и «скармливающая» пришельцу одного за другим. Руки Дмитрия непроизвольно потянулись к висящему на плече автомату. Опережающим зрением он уже видел, как короткая, но точная очередь переломит пополам тело военврача и отшвырнет к стене, как из ран хлынет черная нечеловеческая кровь и как…
– Дмитрий, что с вами? Что вы увидели?
Ольга испуганно обернулась, решив, что он что-то заметил за ее спиной. Но там ничего не было, кроме уходящей в глубь подземелья бесконечной лестницы. Стоило ему сконцентрировать взгляд на конкретном объекте, как видение кровавой расправы над женщиной мгновенно исчезло. Он уже не испытывал ненависти к Ольге, только стыд за свои ужасные мысли и страх. Страх перед самим собой, едва не воплотившим совершенно безумный замысел в реальность.
Дмитрий тяжело вздохнул. Его сердце бешено колотилось в груди, как после изнурительного бега. Вот так и сходят с ума. Интересно, Ольга поняла, что только что была на волосок от смерти? А Злой и Жила – они что-нибудь заметили? И какие мысли бродят у каждого из них? Не пальнут ли они товарищам в спину, как это только что едва не сделал их командир?
Дмитрий испытующе взглянул на Злого, потом перевел взгляд на Жилу. Бесполезно! За несколько часов в бункере парни пережили такое, что сейчас ни один психолог не сможет ничего понять по их изменившимся, перепуганным лицам, тем более догадаться, о чем они думают.
– Всем поставить оружие на предохранитель, – скомандовал он. – Без моей команды огонь не открывать.
Разведчики недоуменно переглянулись, но затем беспрекословно выполнили приказ.
– Товарищ майор, вас это тоже касается.
– Что? – Ольга непонимающе сдвинула брови, но ее заминка длилась лишь мгновение. – Ах да!
Она щелкнула флажком переводчика огня на автомате, потом продемонстрировала Дмитрию свой поставленный на предохранитель пистолет и спрятала его обратно в кобуру, причем проделала все это настолько непринужденно, словно всю жизнь, с раннего детства, имела дело с оружием. Однажды на стрельбище Дмитрий наблюдал, как стреляли женщины-прапорщики из подразделения связи. Их неумелые движения невольно вызывали улыбку, не говоря уже о результатах стрельбы. Все потому, что занятия по огневой подготовке у женщин-военнослужащих из технических служб проводятся два раза в год. Вряд ли военврач-психолог стреляет чаще. И как стреляет! Два тренировочных выстрела да три зачетных – вот и все занятие. Стрельба, разумеется, ведется из табельного оружия, то есть из пистолета! Логично предположить, что сегодня Ольга взяла в руки автомат впервые в жизни. Так откуда же такое мастерство? Или она не та, за кого себя выдает?!
Ольга неожиданно нахмурилась. В первый момент Дмитрию показалось, что она прочитала его мысли. Но она повернулась не к нему, а к лестнице.
– Осторож…
Окончание ее фразы потонуло в грохоте автоматной очереди. Пролетом ниже, на лестнице полыхнуло пламя, вырвавшееся из невидимого в темноте ствола, и вокруг сейчас же засвистели пули. Ольга неестественно всплеснула руками, Дмитрий решил, что она ранена, но помочь ей сейчас у него не было никакой возможности. Автомат невидимого противника строчил не переставая. Почему же никто не стреляет в ответ? Дмитрий сорвал с плеча собственный автомат, сдвинул предохранитель и лишь тогда вспомнил про собственный приказ.
– Огонь! – выкрикнул он, одновременно вдавливая спуск.
Никто не отозвался. Оружие разведчиков тоже молчало. Или его не слышали, или… Дмитрий выпустил по вспышке на лестнице две коротких очереди, потом еще одну – приходилось беречь патроны. После третьей очереди к нему присоединилась Ольга. Прижавшись к стене, она открыла по невидимому противнику ураганный огонь. Жива! У Дмитрия отлегло от сердце. Руки перестали дрожать, и выстрелы сразу стали точнее. Светящиеся трассеры вспороли темноту буквально рядом с полыхающей вспышкой. Автомат противника сразу захлебнулся, а еще через секунду по лестнице вниз прогрохотали чьи-то торопливые шаги. Их удаляющееся эхо раздосадовало Дмитрия. Он бы предпочел услышать звук упавшего тела. Но как бы там ни было, им удалось отбить внезапную атаку, причем без потерь.
– Чугун, помоги! – это был голос Злого.
Дмитрий обернулся. Злой сидел на коленях возле захлопнувшейся двери, а перед ним громоздилась груда какого-то тряпья. Пришлось зажечь фонарь, и когда его луч прорезал темноту, Дмитрий увидел распластавшегося на ступенях лестницы Жилу. Одну руку Жила прижимал к правому боку, а другой беспорядочно шарил рядом с собой, словно что-то искал. Его голова лежала на коленях у Злобина, который силился зажать рану у товарища на шее. Однако у него ничего не получалось – кровь упорно просачивалась у Злобина между пальцев.
– Ольга! Сюда, скорее! – не оборачиваясь, крикнул Дмитрий.
Но она и так уже была рядом. Опустившись на лестницу рядом со Злобиным, Ольга бегло осмотрела окровавленный бок Жилы, потом попросила Злого убрать руки, чтобы изучить рану у него на шее, но едва Злой отодвинул ладони, беззвучно ахнула и почти сразу отпрянула. Она ничего не сказала, но когда Дмитрий встретился с ней глазами, Ольга беспомощно покачала головой.
Дмитрия охватила злоба.
– Ты же врач! Сделай что-нибудь!
Но Ольга закусила губу и не двигалась. Тогда он оттолкнул ее и сам принялся бинтовать Жиле простреленное горло, распечатав для этого собственный индивидуальный пакет. Злой, как мог, старался помочь, но только перепачкал кровью бинты и вату. Может, поэтому, а может, потому, что они оба спешили, повязка получилась слабой и неплотной. Дмитрий снял ее и принялся снова накладывать на рану ватный тампон, когда Ольга положила ладонь ему на плечо.
