— Что ты имеешь в виду под «не важно»? Ведь бар принадлежит и мне, Ник.
— Потому-то мы сегодня и наблюдаем за подготовкой к его уничтожению.
Несколько дней она была мишенью для обвинений, пора что-то предлагать.
— Я думаю, мы сможем найти деньги на ремонт. Если продать лодку и мою машину…
— Они подержанные и в недостаточно хорошем состоянии, — возразил он. — Всего пара тысяч, не больше, а нам требуются деньги, Кара. Много денег.
Устав разговаривать с ним через веранду, она пошла туда, где он стоял, и Топаз передвинулся так, чтобы сесть у ее ног.
— Можно обратиться в банк. У нас доходный бизнес, мы вполне способны взять ссуду на его реконструкцию.
— Конечно, — невесело улыбнулся Ник. — Если бы проклятым банком владел не отец Лари Хартвелла.
— Я не знала. Но ведь на побережье существуют другие города и другие банки.
— Я уже думал об этом. Они сказали, что нет дополнительного обеспечения, Кара.
Сердце у нее сжималось от боли, видя, Ника таким угнетенным, но он имел на то причины. Оставался единственный выход.
— Я поеду в Атланту и поговорю с отчимом.
— Он ведь, по-моему, не дает взаймы.
— Сейчас он не откажет, — решительно произнесла Кара, пытаясь обратить свою решимость в надежду.
— Конечно, — безо всякого интереса повторил Ник и собрался войти в ресторан.
— Ник…
— Хорошо, Кара. Попробуй.
Она смотрела, как он уходит от нее. Затем, чувствуя страшное одиночество, медленно села на помост и обхватила колени руками. Топаз прижался к ней, лизнул теплым влажным языком ее щеку, Кара обняла его, и слезы закапали на желтоватую шерсть старого пса.
Бак, стоявший за стойкой, пытался выглядеть веселым, хотя Ник видел, что его улыбка была напряженной.
— Налей-ка мне двойной, Бак.
— А не рановато ли с самого утра?
— Такие обстоятельства! Ты ведь хороший слушатель, да, Бак?
— Стараюсь им быть, но ты недавно сказал, что я слишком много болтаю.
— Теперь я намерен поболтать.
— Валяй, босс.
— Думаю, ты понимаешь, что мы не в состоянии отремонтировать бар?
— Полагаю, да. — У нас просто нет таких денег. — Ник сделал большой глоток. — И нет шансов их достать. — Бармен кивнул. — Поэтому Кара отправилась в Атланту, чтобы узнать, не сможет ли она взять в долг у своего отчима.
— Прекрасно,
— Да, только есть одна проблема. Я боюсь, что, уехав, она может не вернуться. — Ник подождал ответа и сказал: — Вижу, и ты не исключаешь такую возможность. Теперь здесь очень тяжело, может быть, слишком тяжело для Кары. Приемы гостей закончились, пора идти дальше.
— Быть может, босс.
— Да. Быть может. — Ник сделал еще глоток. — В моей жизни было только два по-настоящему близких мне человека. Шон и потом его дочь. Шон меня покинул.
— Он умер, Ник. Он не хотел тебя покидать.
— Когда он ушел, появилась Кара. Человек, с которым я мог бы прожить до смерти. Во всяком случае, я так думал. И она тоже ушла. Кажется, мне на роду написано страдать, а, Бак?
Тот лишь молча наполнил его стакан.
Кара провела два напрасных дня в городском доме Селвинов. Ее миссия оказалась безрезультатной.
— Мне не хочется, чтобы ты уезжала так скоро, дорогая.
— Я уже выяснила все, что должна была выяснить, мама. Джеймс не дал мне ссуду.
Ее отчим был тверд, как скала, и не изменил своему принципу, хотя Кара приложила все усилия, пытаясь заинтересовать его, даже пообещала несомненную выгоду от предприятия.
— Это не потому, что он тебя не любит, Кара, — ответила Джанет Селвин, опускаясь на диван.
Она, как обычно, была элегантна, идеально причесана, шелковая блузка, и льняная юбка безупречно выглажены.
— Я не понимаю твоей одержимости дешевым, старым баром во Флориде. Он совершенно того не стоит, — презрительно фыркнула Джанет. — По-моему, ты хотела приобрести картинную галерею и поехала во Флориду с намерением продать никчемное заведение, чтобы купить ее. И вот теперь, когда у тебя появилась такая возможность, ты не хочешь.
— Я знаю, что тебе мой поступок кажется странным, мама. Но я действительно хочу, и сохранить бар, и открыть там галерею. Я уже начала смотреть работы местных художников. Некоторые из них по-настоящему хороши. Со временем я ими займусь, но, прежде всего мы должны спасти бар.
— На прошлой неделе, — хитро улыбнулась Джанет, — я встретила в клубе Дину Колдуэлл. Она скоро открывает небольшой антикварный магазин в Декейтере. Он будет прелестным.
— Не сомневаюсь, — рассеянно ответила Кара, продолжая укладывать сумку.
— Она ищет управляющего, и спросила о тебе. Интересовалась, скоро ли ты вернешься в Атланту.
Кара застегнула молнию.
— Я не гожусь на роль управляющего прелестным бутиком Дины. У меня уже есть работа, я управляю рестораном. Надеюсь. Кроме того, я сдала квартиру в Атланте, и теперь буду жить в Сайпрес-Ки.
— На какой-то убогой лодке, — подняла брови Джанет.
— Которую придется, видимо, продать, — неохотно призналась Кара. — Да, кстати, я заверила в банке документ, удостоверяющий мое право собственности на машину, и взяла из своей банковской ячейки бабушкины жемчуга.
— Я рада, что ты, наконец, собралась их носить.
— Я собираюсь их продать, мама. — Увидев огорчение на лице Джанет, она поцеловала ее в щеку. — Мне нужны деньги. Нам с Ником очень нужны деньги.
— Мы даже ничего не знаем о твоем Нике, откуда он родом, кто его родители…
— Уверена, он тебе понравится. — Кара оглядела комнату. — Что я забыла?
— Не пытайся сменить тему, дорогая. Ты, кажется, серьезно относишься к этому человеку, даже чересчур серьезно.
— Да. И не отвергай его с такой легкостью, если ничего не знаешь о нем.
— Я знаю, что он управляет баром, как и твой отец. Но ты не можешь жить, перебиваясь с хлеба на воду. Такая жизнь не для человека вроде тебя.
Кара собиралась уехать через два часа, и у нее не было времени на разговоры по душам. Но они с матерью столько лет его избегали, а такой момент уже мог не повториться. Кара села на кровать и обняла Джанет за плечи.
— Мы с тобой очень не похожи, мама. Мы хотим разного от жизни. Ты всегда хотела надежности…
— Хотя бы крыши над головой, — горько сказала Джанет. — А с Шоном Галлахером — твоим отцом — я никогда ни в чем не была уверена.
— Я многое узнала о Шоне от людей, которые благодарны судьбе, что она свела их с ним. Он был хорошим человеком, мама. Возможно, не тем, кто нужен тебе, но верным и добрым человеком. Мне очень жаль, что я не проводила с ним больше времени,
