Мак рассмеялся:
– Ты видишь меня насквозь, Худышка. Я расскажу вам все, но не раньше чем документы будут подписаны и скреплены печатями. А пока скажу лишь, что дело обещает быть на редкость прибыльным.
– Держу пари, Чак, если его как следует накормить и напоить, то у него быстрее развяжется язык, – улыбнулась Мэрилл.
– Дай ему попробовать свой фирменный десерт.
– Шоколад? – полуутвердительно произнес Мак.
– Что же еще, дружище! – Чак весело улыбнулся.
– Упоминать другие сладости в этом доме строжайше запрещено. – Мэрилл пронзила гостя грозным взглядом.
Мак усмехнулся, но обратился не к ней, а к Чаку:
– Я надеюсь, ты знаешь, приятель, как тебе повезло. Незаурядная личность, красивая женщина, бесподобный кулинар… и это все – твоя жена. Неудивительно, что ты выглядишь таким довольным и таким восхитительно упитанным.
Круглое лицо Чака осталось невозмутимым.
– Зато я не трачу время на поддержание спортивной формы. Представь, какая экономия! Это ты изнуряешь себя бегом, теннисом…
– Игрой в мяч, прыжками в воду, – подхватила Мэрилл. Мак улыбнулся: это была их старая игра.
– Не забудь про лыжи, – добавил Чак и, увенчав крекер кусочком сыра, отправил его в рот.
– Недавно я прыгнул с парашютом, – небрежно обронил Мак.
– Что?! – в один голос воскликнули Чак и Мэрилл.
– Никогда в жизни не испытывал ничего более захватывающего.
– Но это так опасно! – возразила Мэрилл. Чак с притворным сожалением покачал головой:
– Не говорит ли твое чрезмерное увлечение спортом и погоня за острыми ощущениями о некотором непостоянстве и испорченности?
Мак запрокинул голову и от души расхохотался, обнажив при этом свои ослепительно белые зубы:
– Так к этому я и стремился, дружище.
* * *
За ужином они снова заговорили о приближающемся празднике.
– Просто невыносимо думать, что новогоднюю ночь ты проведешь совсем один, – начала Мэрилл.
– Мак Дэвидсон – и вдруг один? – Чак кинул недоверчивый взгляд в сторону жены. – Ну разве что в душе.
– И то не всегда, – поправил Мак. – Хотя, надо заметить, слухи о моих победах сильно преувеличены.
– Ну-ну. Ты же сам их и распускаешь, – отозвался Чак. Пока мужчины перебрасывались шутками, Мэрилл в молчании поедала салат. Но, дождавшись первой паузы, тут же задала терзавший ее вопрос:
– Ты и правда ни с кем не встречаешься в новогодний вечер?
– Чистая правда, – уверил ее Мак.
– Лиза тоже, – обронила Мэрилл. – Лиза Брэдли, моя компаньонка, помнишь?
Мак на мгновение задумался.
– А, припоминаю. Крестная Энди. Рыженькая такая, с потрясающими ногами. Помню короткое светлое платье и пару длинных стройных ног. – Голос Мака слегка изменился, когда он с удивлением спросил самого себя: – И почему я тогда ей не занялся?
Чак поспешил ему напомнить:
– Тебе было не до этого. В то время ты сильно увлекся альпинизмом. И с тобой еще, помнишь, была такая хорошенькая блондиночка? Вы собирались с ней в Голубые горы.
Да, Мак помнил. Только блондинка давно исчезла из его жизни. И увлечение альпинизмом тоже осталось в прошлом.
– Оставим в покое длинные ноги, – продолжил Чак. – Даже не стоит пытаться познакомить Мака и Лизу. – С напускной строгостью он посмотрел на жену: – Не мне тебе напоминать, что она наотрез отказалась от свиданий вслепую. Да и от Нового года, по-моему, тоже не в восторге.
– Сегодня я узнала, что она также терпеть не может цирк и парады. Впрочем, я вовсе и не думала их сводить. Во всяком случае, я не стану звонить и уговаривать Лизу встретиться с Маком. У меня есть идея получше. Что, если все произойдет как бы случайно? – Мэрилл искоса взглянула на Мака. Вспыхнувший в его глазах огонек говорил о том, что он все отлично понял.
– Ты можешь как бы ненароком зайти в магазин, назначить встречу…
– Не хочу показаться трусом, но ты уверена, что в кустах не спрячется ее мускулистый дружок? – поинтересовался Мак.
Мэрилл отрицательно покачала головой.
– У Лизы сейчас тайм-аут. Попросту не хватает времени. Да и, боюсь, деловые качества явно затмевают романтическую сторону ее натуры.
– Что ж, тем интереснее. Настоящее испытание… Чак, до сих пор не вмешивавшийся в разговор, ворчливо перебил его:
– А я думал, ты сегодня уезжаешь. Почему-то мне показалось, что ты встречаешь Новый год в Майами.
– Я тоже так думал. Пока не узнал о Лизе, – сказал Мак. – Мы не должны причинять Лизе боль, – вмешался Чак. Мэрилл повернула свою темноволосую кудрявую головку к мужу:
– Чак, ты прекрасно знаешь, что я никогда не причиню Лизе вреда.
– Конечно, он знает, милая. Я думаю, он просто боится гнева Лизы, – предположил Мак.
– Ты прав. Если она узнает, что я имею к этому отношение, она меня просто убьет! – Ответ Чака прозвучал весьма убедительно.
– Подумай сам, что за радость оставаться одной в новогоднюю ночь? – продолжала настаивать Мэрилл.
На этот вопрос Чак отвечать не стал. Скрестив руки на своем округлом животике и откинувшись на спинку стула, он произнес:
– Ты лезешь не в свое дело. А Мак, тот просто дня не может прожить без подвигов. Но вы забыли, до чего Лиза независима и горда. Она сама о себе позаботится. Держу пари, Мак, тебе не удастся… – Чак попытался оборвать предложение, но было уже поздно. Слово «пари» прозвучало – и Маку этого было достаточно. Он никогда не отказывался от вызова, будь то дела или развлечения. Мысли о Майами испарились сами собой.
– На что спорим? – Мак отложил вилку и выжидательно уставился на Чака, который, сам того не желая, запустил механизм в действие.
– Ты о чем? – начал было он.
– Прости, дружище, но пари было предложено, и я принял вызов. Самое время делать ставки.
Чак вздохнул: отступать было некуда.
– Ладно, два билета на футбол, если ты проиграешь. Мак улыбнулся:
– Мне за тебя стыдно, Чак. Такое чудное пари – и такой банальный приз. Давай уж лучше я что-нибудь придумаю. – Мак на минуту задумался, а затем воскликнул, прищелкнув пальцами: – Готово!
– Надеюсь, ты не переусердствовал. – Чак наполнил бокалы.
– Моя ставка совсем иного рода. Раз уж это маленькое приключение было задумано мной и Мэрилл, то в случае моего выигрыша приз получит она. А мне достанется девушка. По-моему, справедливо.
– А что именно я получу? – поинтересовалась Мэрилл.
