Расстегнув молнию на юбке Джоан, он сдвинул мягкую замшу вниз по стройным бедрам, затем уронил ее на пол и подхватил ладонями округлые ягодицы. Тогда-то и обнаружилась его ошибка. То, что Майк ранее принял за колготки, на самом деле оказалось чулками. У него перехватило дыхание: он питал особую слабость к женщинам в чулках и поясе. А когда вдобавок эти предметы находятся на такой длинноногой красотке, как Джоан… О, это обязательно нужно видеть при свете!
Майк медленно отпустил ее губы.
— Скажи… пояс того же цвета, что и чулки?
— Да, черный. — Шепот Джоан был таким же хриплым, как и его собственный. Чуть помедлив, она спросила:
— Хочешь посмотреть?
Еще бы! Можно? — Майк с трепетом ждал ответа.
— А твоя лампа… очень яркая?
Как хорошо, что он обо всем позаботился заранее!
— У меня есть кое-что получше лампы. Оставайся на месте. — Майк подошел к тумбочке и нашарил припасенный коробок спичек. Зажигая свечи, он провозился несколько дольше, чем хотелось бы, потому что его руки сильно дрожали. Боже правый, чулки и пояс! Потрясающе. Плюс возможность видеть Джоан, когда они начнут заниматься любовью. Прежде Майк без конца представлял себе ее наготу, а сейчас в этом больше нет необходимости. Он все увидит воочию. Услыхав сзади шорох, Майк обронил через плечо:
— Пожалуйста, не снимай поясок! Я…
— Не волнуйся, не буду.
Что-то в ее тоне переменилось. Голос звучал низко и томно. Похоже, глубоко спрятанная чувственность Джоан наконец начала проявляться.
Все еще держа в руке горящую спичку, Майк повернулся, и от представшей перед глазами картины его сердце на миг замерло. Джоан успела снять сапожки и сейчас была вся в черных кружевах — в лифчике, пояске и ажурных чулках. Мало того, она лежала на кровати, опутав себя нитями блесток. В их бесчисленных плоскостях отражалось пламя свечей, и Майку подумалось, как приятно будет убирать эти украшения… по одному.
Он вскрикнул, когда огонь обжег ему пальцы. Он-то и забыл, что держит в руке спичку!
— Хочешь, поцелую, чтобы не болело? поинтересовалась Джоан все тем же томным голосом.
— Если бы я знал, что ты это предложишь, не побоялся бы опалить и некоторые более чувствительные части тела, — тихо заметил он. Впрочем, органы, которые он имел в виду, и так пылали.
— Покажи мне бедняжку, — попросила Джоан, протягивая к Майку руки.
Того не требовалось просить дважды. Он присел на кровать, и Джоан сразу же завладела его кистью.
— Малыш, — произнесла она, поднося палец к полным губам. В его мозгу вспыхнула одна мысль, и Джоан тут же сделала то, чего он пожелал: принялась сосать палец, обвивая вокруг него язык и наблюдая за реакцией его владельца. Одним словом, имитировала то, что ей не удалось осуществить вчерашним вечером.
Тесные джинсы стали для Майка инструментом пытки. Сейчас они безжалостно сдерживали продолжающееся естественное расширение, У него возникла острая необходимость раздеться, но для этого требовалось две руки, а он не хотел прерывать затеянную Джоан своеобразную эротическую демонстрацию.
И все же придется это сделать, решил Майк, иначе я получу серьезную травму.
— Мы к этому вернемся, — пробормотал он, вынимая палец изо рта Джоан. Затем он встал и стянул через голову футболку, из кармашка которой выпала веточка омелы. Он поднял ее и положил на тумбочку. Джоан молча наблюдала за ним. — Позже она нам пригодится, — сказал Майк.' — У меня есть кое-какие идеи насчет ее применения.
— У меня тоже.
Очаровательно! Ранее Майк представлял, как Джоан постепенно становится все более раскованной и искусительной, но не мог даже вообразить, что ее голос станет таким же приятным, как… хорошее виски!
Дьявол, сколько времени мы потеряли впустую, возясь с елкой! — подумал Майк, стягивая кроссовки и носки.
А может, и нет. Может, Джоан нравилось заставлять его ждать. Не исключено, что она начала понимать силу своей женственности.
Глядя Джоан в глаза, он расстегнул джинсы и стянул их, оставшись в трусах.
— Видишь, что ты делаешь со мной?
Ее голубые глаза сверкнули триумфом: картина крайнего возбуждения Майка предстала перед ней во всей полноте. Спустя мгновение Джоан отвела взгляд и слегка переменила позу. Лежавшие на ее животе нити блесток змеями соскользнули вниз и засверкали серебром на обтянутых черным ажуром ляжках.
— Мне доводилось слышать, что дамские пояса способны производить подобный эффект.
Она явно потешалась над Майком. Он же все не мог поверить в свою удачу и упорно смотрел на сияющие елочные украшения.
— Эффект произошел задолго до того, как я увидел твой поясок. — С этими словами он снял трусы.
У Джоан перехватило дыхание, и она непроизвольно издала сдавленный звук.
О, какой музыкой прозвучал он для Майка! В подобной ситуации самооценка любого мужчины подскочила бы на небывалую высоту.
Он уперся коленом в матрас и тихо спросил:
— Приступим?
Джоан подняла глаза. Даже в неярком свете свечей было видно, что ее лицо пылает от желания. Она часто и прерывисто дышала, грудь ее вздымалась.
— Да, — произнесла она все так же томно. Затем медленно добавила:
— Я вся твоя.
Сердце молотом бухало в груди Майка, когда он улыбнулся в ответ, понимая, что лукавый красный чертенок Джоан явился на сцену.
— Сейчас, солнышко. Я лишь решу, с чего начать. Ты вся в блестках.
— Сам виноват. Не разрешил мне повесить их на елку, вот теперь и пеняй на себя…
— Здесь они мне нравятся гораздо больше. — Майк взял сразу несколько нитей и провел ими по выпуклостям груди. — Щекотно?
— Да.
— Хорошо. — Он отбросил мишуру в сторонку, наклонился и провел языком вдоль кружевных краев ее лифчика.
— Так… тоже… щекотно.
— Великолепно.
Отстранившись. Майк поискал взглядом новую цель. Его внимание привлекли остатки блесток на животе. Он немного подразнил ими Джоан, после чего то же самое сделал языком. Ее кожа раскраснелась и потеплела. Сама Джоан затрепетала, лежа под ним.
— Я хотела поддразнить тебя этими блестками, но не знала, что мне будет так приятно, когда ты начнешь их убирать, — призналась она, слегка задыхаясь.
— Тебе нравится? — Майк углубился языком в ямку ее пупка, а рукой убрал серебристые нити с чулочного пояса.
— Ммм… — Джоан задрожала сильнее.
— Мне тоже пришлась по душе твоя выдумка.
Убирая блестки с ее ног, он покрыл поцелуями все пространство от верхней части обтянутых черным нейлоном бедер до колен. Наконец все нити были сброшены, кроме одной. Сложив ее вчетверо, Майк принялся водить концами вверх-вниз вдоль внутренней поверхности бедер Джоан. Потом он намеренно уронил блестки.
