Внезапно Тэд прижал ее к стене и на миг коснулся ее рта своими сухими горячими губами. Опешив, она не успела и пошевелиться, а он уже мчался по коридору, вопя во всю глотку:
— Я ее поцеловал! Парни, гоните три фунта! Я выиграл!
Кто это выдумал, будто бы время лечит? Подобные воспоминания не перестают причинять боль.
Черт, ну что же говорят в подобных случаях? Надо бы почитать журнал «Она».
— Может, еще чашечку кофе?
— Спасибо, не надо. Поверьте, Терри, я пришел к вам совсем не за этим. То есть не затем, чтобы вас соблазнить.
— А я так и не думала, — сдержанно ответила она.
Терри не кривила душой. Ведь он не давал ей повода думать, будто ее не первой молодости прелести лишили его покоя и сна. Пожалуй, она могла предположить, что ему приятно ее общество, но чтобы он захотел ее...
Хотя, с другой стороны, он здесь... Опять. И что же его в ней привлекает? Блестящий ум? А может, печенье с корицей?
— Кейн, а зачем вы ко мне пришли?
Он пожал плечами. Терри отвела глаза. Любая женщина — если в ней сохранилась хотя бы капля женского — не смогла бы против него устоять.
— Кейн, поймите, я на самом деле не слишком опытна в таких вещах. Помогите мне.
— Помочь? Но как? Разве я не предлагал вам?
Он улыбнулся, и у Терри сжалось сердце. Сколько в нем обаяния! Жаль только, что улыбались одни губы, а глаза оставались все такими же печальными.
Почему у него всегда такой грустный вид? — подумала она, но спросить так и не отважилась.
— Кейн, прошу вас, не надо со мной играть!
— Играть?! — Он обернулся к ней и заглянул в лицо. — Разве я играю?
— А разве нет? Вы то вдруг появляетесь, то так же внезапно исчезаете... Потом снова приезжаете ко мне как ни в чем не бывало. — Терри пожала плечами. — Чего вы от меня хотите? Дружбы? Я была бы рада стать вам другом, только после того, что случилось... — Она осеклась и спрятала лицо в ладонях.
— Терри, так вы хотите, чтобы все было откровенно? И никаких игр?
— Конечно! Тем более что мы уже вышли из того возраста, когда...
У Кейна хватило такта изобразить удивление.
— А я считаю, есть игры, в которые играют всю жизнь.
— Только не я. — Терри замотала головой. — Понимаете, я не из тех, кто выигрывает.
Пожалуй, так оно и есть. Во всяком случае, с мужем ей точно не повезло. Хотя она вышла за него по своей воле... В кругу Картера — а Кейн в свое время и сам вращался в этом кругу, — как правило, все проблемы решаются цивилизованным путем, с помощью первоклассных адвокатов.
— Вы его любили? — неожиданно для себя самого спросил Кейн, словно продолжая мыслить вслух.
— Джона?
Терри подобрала ноги и села, а Кейн откинулся на спинку кушетки. Она опустила глаза и, обратив внимание на пальцы на своих ногах, молча ругнулась. Надо было надеть тапочки!
— Не знаю, любила ли я его, но влюблена была точно. — Она грустно улыбнулась, словно заново проживая прошлое. — Когда он впервые пригласил меня на свидание, я была на седьмом небе от счастья. Никак не могла поверить, что он на самом деле меня пригласил.
— Чем же он был так хорош?
— Дело не в нем, а во мне... — Терри нахмурилась. — А вы, надо думать, намекаете на деньги?
Кейн молчал.
— А я тогда о них и не догадывалась. — Она усмехнулась. — Да если бы я узнала, что Джон еще и богат, я бы точно рехнулась от изумления. Просто меня не так часто приглашали на свидания.
— Опять скромничаете?
— Увы! Если честно, то впервые меня пригласили только в колледже. Да и там поклонники не слишком меня осаждали.
В это верилось с трудом, хотя чего только в жизни не бывает... Может, она из тех женщин, что расцветают с годами.
— Не понимаю, как это вы не знали, что Джон набит деньгами? Такое трудно не заметить.
Терри ощетинилась.
— Говорю вам, внешне это не было заметно. Одевался он скромно, как все: джинсы, тенниски... Ездил на стареньком пикапе. Сказал мне, что у его предков ферма. — Терри сбросила ноги на пол. — Ну откуда я могла знать, что он лжет? Я сама из фермерской семьи, и мои родители работали по четырнадцать часов в сутки, да еще и без выходных!
— Выходит, Золушка поцеловала жабу, и та превратилась в Прекрасного принца?
— Если бы! Золушка вышла замуж за Принца, а тот превратился в жабу. Противную, склизкую жабу!
— Терри, вот это и есть игра. Картер хотел, чтобы ты полюбила его самого, а не его счет в банке. Кстати сказать, довольно распространенная игра среди состоятельных господ... — Кейн хмыкнул. — А ты, наверное, на заре молодости была страшно наивна?
— Наивна? Говорите как есть: глупа как пробка! Помню, где-то месяца через два после нашего знакомства Джон подарил мне на день рождения часы «Картье». А я была такой невеждой, что понятия не имела, какая это ценность. То есть я видела, часики не из дешевых, но чтобы до такой степени... — Она покачала головой. — Если честно, я была потрясена не столько самими часами, сколько тем, что мужчина впервые в жизни сделал мне подарок. Понимаете? Для меня это было как чудо. — Поскольку Кейн удивленно смотрел на нее, чуть вскинув бровь, она добавила, словно оправдываясь: — Вот я и не стала скрывать от Джона свою радость. Господи, да я его благодарила раз сто, а то и больше... — Она подняла на Кейна глаза и улыбнулась. — Бедный Джон! В тот раз он не слишком удачно вложил капитал. Знай он, что я ничего не смыслю в часах, сэкономил бы кучу денег.
Кейн хохотнул.
— Терри, но ведь ты тогда уже была, как говорится, зрелым яблочком... Как же тебе удалось до таких-то лет сохранить наивность? Обычно девчонки, тем более из фермерских семей, набираются ума-разума, как только вырастают из пеленок.
— Не знаю. Может, потому, что у меня не было старшей сестры или опытной подружки. — Она вздохнула и, опустив глаза, пробормотала: — А наверстывать сейчас уже слишком поздно.
Взяв ее маленькую ладонь в свою, Кейн сжал ее и тихо произнес:
— Вряд ли стоит наверстывать. Тебе это ни к чему. Я и сам ничего не потерял бы, не спеши учиться. Знаешь, Терри, как только я тебя увидел, сразу понял: в тебе есть и ум, и обаяние...
Ум и обаяние. Приятно слышать о себе такое, даже если не слишком в это верится.
— Увы и ах! Джон обо мне совсем иного мнения. И его адвокаты тоже.
— Значит, развод был не слишком мирный?
Она молча кивнула.
— А сейчас у тебя к нему что-то осталось? Или все в прошлом?
— Нет, не все. — Терри сказала это почти с сожалением. — Думаю, он всегда будет мне небезразличен. Ведь я его любила. Во всяком случае, думала, что люблю. А может, жалела...
