– А про Эдит ты забыл? – Заметив удивление на его лице, Дороти решила закрепить успех. – Для Анри я была всего лишь средством для достижения цели. Не более того. – Чтобы отвлечь Мишеля, она принялась играть в мяч с рыжим сеттером. – И вообще, почему мы все время говорим об Анри? Можно подумать, больше и поговорить не о чем!
– Просто я хочу убедиться, что он тебе безразличен. Когда ты уехала из Парижа, я все думал, почему вдруг ты изменила решение? Ведь тогда в замке ты мне наотрез отказала. Только, пожалуйста, не пой мне опять про женское непостоянство!
– Мишель, скажи честно: ты злишься, потому что мы не назначили день свадьбы?
– Нет, дело не в этом. Не люблю неопределенности.
Казалось, наступил подходящий момент открыть правду и очистить свою совесть, но вошла экономка и сказала, что пришло такси. Дороти решила рассказать Мишелю обо всем в следующие выходные.
Но получилось иначе: в понедельник утром Мишель позвонил ей из офиса и сообщил, что завтра улетает в Австралию.
– Меня не будет в Париже месяца полтора. У нашего партнера в Сиднее инфаркт, и мне придется его замещать. А ты, Дороти, со мной не поедешь? – упавшим голосом спросил он.
– Хочешь, чтобы Лиз меня придушила?
– Я бы с радостью сам придушил твою Лиз!
– Мишель, ну зачем ты так? – Дороти стало его жалко. Нет, разорвать помолвку вот так сразу нельзя. Надо его как-то подготовить. – Не переживай! Время пройдет незаметно.
– Не думаю. Я буду по тебе зверски скучать!
– Скучать тебе будет некогда.
– Для тебя у меня всегда найдется время. А может, прилетишь ко мне из Латинской Америки?
– Да ты к тому времени найдешь мне замену! – пошутила она, искренне желая, чтобы так и случилось. – Говорят, австралийские девушки неотразимы.
– Верно. Все как одна блондинки, красотки и умницы. А ты, похоже, ничуть не ревнуешь. Зато я с ума схожу, как подумаю, сколько вокруг тебя будет всяких мачо: бразильцев, аргентинцев… Жаль, что я… – Он замолк на полуслове. – Извини, любимая, мне пора. Скоро позвоню. Целую.
– Знаешь, Дороти, хорошо, что Мишель уезжает! – сказала Элизабет, услышав новость. – У вас обоих будет время, как следует все обдумать.
– Ты что, сомневаешься в Мишеле?
– Нет, я сомневаюсь, тот ли он человек, который тебе нужен. Ведь ты его не любишь, так что не морочь мне голову.
Дороти ничего не оставалось, как во всем признаться.
– Мам, ты как всегда права. Не люблю. И хочу сказать ему об этом.
– Вот и умница! Чем скорее скажешь, тем лучше! Пойми, нельзя забыть любимого человека, делая вид, что любишь другого.
– Забыть? – переспросила Дороти, все еще сомневаясь.
– Да, забыть! – Мать взглянула дочери в глаза. – Анри женится на Эдит, и ты должна с этим смириться. А прятаться за Мишеля неумно и недостойно.
– Неужели все настолько очевидно?
– Для меня – да.
– И папа знает?! – ужаснулась Дороти.
– Не глупи! – Мать и дочь лукаво переглянулись, и обстановка сразу разрядилась. – К чему тревожить сэра Чарлза по пустякам? Пусть занимается собаками!
По совету матери Дороти в тот же вечер села писать Мишелю. Это было самое трудное письмо в ее жизни, и после пятой попытки она сдалась и подумала: не лучше ли слетать в Париж и поговорить с ним? Но ведь сейчас он наверняка по уши в делах, готовится к поездке… Нет, придется попробовать еще разок. Одолев половину письма, Дороти внезапно поняла, что лучше позвонить Мишелю прямо сейчас.
И хотя было уже далеко за полночь, она набрала его номер. У нее так стучало сердце, что она еле слышала гудки.
Мишель поднял трубку, и по его голосу она поняла, что он не спал. Дороти решила сразу приступить к делу.
– Прости меня, Мишель, но я так больше не могу. Только, пожалуйста, не перебивай меня. Я не могу стать твоей женой, потому что люблю тебя только как друга, – выпалила она на одном дыхании. – Я поступила как последняя эгоистка, но так уж вышло… Прости меня, пожалуйста!
– Дороти, это я должен просить прощения, – возразил он. – Когда ты приехала ко мне в Париж, ты была на взводе, а я этим воспользовался.
– Нет, Мишель, это я во всем виновата! Я тебя использовала. И самым бессовестным образом.
– А я задавил тебя пониманием. Именно тем, чего не хватало моему другу Анри по отношению к тебе. Вернее, к Дотти.
– У меня с Анри никогда не было таких доверительных отношений, – согласилась Дороти.
– Вот поэтому ты и бросилась ко мне в объятия! А теперь, Дороти, когда ты пришла в себя и пребываешь в отличной форме, я тебе больше не нужен.
– Мишель, я…
– Нет, Дороти, – прервал он ее. – Не надо пустых обещаний. Ведь мы не дети…
– Ты прав. – Голос у нее дрогнул. – Прости, что все так вышло… Надеюсь, мы останемся друзьями?
– Конечно! Ты всегда будешь мне дорога.
– Мишель! Мне так стыдно!
– Не переживай! Мы расстаемся, но в монастырь я не собираюсь. Ты сама говорила, в Сиднее полным-полно красоток-блондинок. Ну вот, теперь займусь ими вплотную.
Дороти рассмеялась. Ей вдруг пришло в голову, а что подумает Мишель, если она попросит его не говорить Анри о расторжении помолвки? Но она тут же отбросила эту мысль: тогда Мишель догадается о ее истинных чувствах к Анри. Впрочем, какая разница, знает Анри или нет? В наше время люди быстро сходятся и расходятся, не испытывая при этом никаких взаимных обид, так что не надо ничего усложнять.
– Я позвоню тебе, когда вернусь из Австралии, – пообещал Мишель. – А может, напрошусь в гости с блондинкой!
Дороти засмеялась. Милый Мишель! Как с ним просто! Она его никогда не забудет.
Положив трубку, она дала волю слезам. Но плакала она не из-за разрыва с Мишелем, а из-за Анри: ведь с кем бы ей ни пришлось разделить свою жизнь, часть ее души навсегда принадлежит ему.
К счастью, все последующие дни были заняты подготовкой к путешествию – в Латинскую Америку. Первоначальные планы Лиз о грандиозном турне сорвались, и командировка свелась к двум неделям. Зная, что после бесконечных пересадок и перелетов она измотается вконец, Дороти заранее напросилась в гости к родственникам на ранчо в штат Аризона.
После сутолоки Сан-Паулу, Буэнос-Айреса, Куско и Мехико она наслаждалась тишиной и покоем, нежась под щедрым солнцем Аризоны. Набравшись сил, Дороти принялась за статьи – работа отвлекала от невеселых мыслей. Она часами просиживала за компьютером в кабинете кузена Билла, пока, наконец, ее творения не перекочевали в Лондон, в офис Лиз на двенадцатом этаже.
В ответ пришел лаконичный хвалебный отзыв, а вскоре последовал и личный звонок редактора. Дороти светилась от радости: хотя бы с карьерой у нее все в полном порядке. Жаль, что карьера не может заменить Анри. Проклятье! Она же дала слово не думать о нем, но стоит отвлечься от дел, как он снова занимает все ее мысли.
