— Джеб, повтори, что тебе сказала Паула о своей матери?
— Фактически ничего. Она родилась на Кубе, ее мать умерла там же полгода спустя.
— Она родилась в 1987 году. Месяц она не называла?
— 26 мая.
«В этот день мне всегда хочется надеть что-то темное».
«Конец мая... — Абрамов подводил жирную черту под датами и едва справлялся с охватившей его дрожью. — Сальваторе Мендеса расстреляли 30-го числа, за день до этого Юрий Брилев навсегда покинул Остров свободы...»
— Вот что, парни, будьте готовы ко всему. Я же навещу генерала.
— Да, шеф, навести. И гони его в шею! Он выкурил нас с нашей любимой террасы и ищет там виновных. При встрече я ему скажу умную вещь: «Виноват не тот, кто виноват, а в кого выстрелили».
Абрамов походил на человека, поставившего в казино на все деньги. Он запланировал разговор с куратором и обозначил в нем четкую линию. Он был свободен от предубеждений, его осенило подлинное познание истины. И этот багаж знаний оказался страшным. А человек, собравший его в долгую дорогу, предстал с уродливым лицом.
«Кто такой Эспарза — вот где кроется ответ. Чем больше мы узнаем о нем, тем меньше он будет знать о себе».
«У него есть дочь — Паула Мария. Но это не значит, что он о ней напрочь позабыл! Ей восемнадцать, на год старше моей Маринки...»
Она ничего, ничего не знает. На Острове свободы военная разведка провела настоящую операцию... под названием «Красавица и чудовище». Спустя годы «чудовище» выбралось из своего логова и стало пожирать одного свидетеля за другим. Первой жертвой оказалась военврач Свешникова. Это дело рук Брилева, был уверен капитан. Теперь о совпадениях можно забыть раз и навсегда.
— Ты подоспел как нельзя кстати, — Брилев встретил капитана в своей обычной манере. — Я только что получил сообщение. Сразу в трех колумбийских газетах — это «Тьемпо», «Эспектадор» и «Република», лучшие в плане освещения новостей, прошли сообщения об исчезновении четы Луцеро. Тебе о чем-нибудь говорит эта фамилия?
«Свешникова — вот какая фамилия подсказала мне многое».
— Любовь Юрьевна назвала ее, — без труда вспомнил капитан, присаживаясь напротив генерала. — Агата Луцеро спонсировала поездку своей сестры. Выходит, Сальма засветилась со своими деньгами...
— Либо через Агату ушла информация к Эспарзе, — дополнил генерал.
— О самой Сальме в полицейских хрониках ничего не упоминалось?
— Если только в поселковых малотиражках, — мрачно съязвил Брилев. — Компания «Авианка», где работал Камило Луцеро, забила тревогу: их сотрудник не вышел на работу. С этого момента и началось полицейское расследование. Рафаэль встревожен. Он убрал свидетелей, а не стал следить за ними. Он боится огласки и дальше укрепления своего логова не пойдет. Твоя агентурная группа «чистая», капитан. Продолжаем операцию. Готовь бойцов к заброске в Колумбию.
Абрамов смотрел на Брилева и видел его в другом времени и в другой позе, когда он сжимал в руках бинокль, рвал стройное тело креолки, тщетно пытающейся вырваться из его крепкой хватки. Они оба хотели выскользнуть из ночного кошмара, но не тут-то было...
Опасность. Угроза исходила от милой восемнадцатилетней девушки.
— Не знал, что Любовь Юрьевна тоже была на Кубе, — задумчиво произнес Абрамов.
— Она тебе сказала? — насторожился генерал. — В какой связи?
— Она была чуточку подшофе, делилась воспоминаниями. Говорила, ей нелегко было улетать с Острова. Что тот день — 26 мая — запомнила на всю жизнь.
— Она напутала. Мы улетели 29 числа. Так с какой стати она вспомнила об этом?
— К слову пришлось, думаю. Тогда она играла, перебрала всех министров — Лаврова, Патрушева. Лавров просвещал ее насчет грядущего саммита латиноамериканских стран и стран Ближнего Востока. Что на саммит соберутся президенты Бразилии, Аргентины, Чили, но точно не будет представителей Колумбии и Кубы. В том смысле, что подавить руководство Колумбии не получится даже через стран-соседей.
— Забудь об этой чепухе. К делу...
Абрамов походя, не напрягаясь, вышел из сложного положения, по сути, на импровизации и отменной памяти. Он слушал Брилева невнимательно. Когда фактически подтвердилось то, что Любовь Левыкина мать Паулы Марии, Абрамов принял решение идти в этой операции до конца. Но он не знал его. Лишь после слов Брилева, от которых он вздрогнул, он окончательно разглядел, насколько глубока и камениста пропасть под его ногами.
— Я уже говорил, что у вас будет выход на наш спутник. Мы сами ведем активную вербовочную работу и стараемся избегать практики доверительных связей. В Боготе наш агент поможет вам в плане эвакуации. Я дам выход на него. Ты получил установку ликвидировать Эспарзу, — генерал выдержал мимолетную паузу. — То же самое касается еще одного человека в Сан-Тельмо.
26
Москва
Настроение было ни к черту. Любовь Юрьевна открыла новую бутылку коньяка и выпила. Прошлась по двору. Она смотрела и не видела новостройки своего соседа. Слышала шум и голоса строителей — и не слышала их. Она напрочь забыла капитана Абрамова, свое пьяное обращение к нему, которое вылилось в откровенный разговор с отцом. Она добилась своего: разворошила два соседних муравейника — ФСБ и ГРУ. И напоролась на бессмысленную тираду Юрия Васильевича: «Проще воссоединить негров с ку-клукс-кланом, нежели наши разведки. Знаешь, почему они эффективны? Потому что есть состязательность».
Боже, мне это надо?
Все пошло прахом. Один «могильщик» сменил другого. И ведь чем-то они похожи. Что-то роднит Романова и отца, как откровение пришло в голову Левыки-ной. Но только не хочется, до тошноты противно копать под истину.
«Бери отпуск, бери больничный».
Наверное, стоит принять совет Бори Романова. Лучше поздно, чем никогда.
Любовь Юрьевна развернулась и пошла к дому. За ее спиной, за тысячи километров от этого места, решалась ее судьба.
27
Испания
— Джеб, ты чего-то не в своей тарелке сегодня, — подметил Николай Кокарев.
Блинков промолчал. Его в это время сканировали проницательные глаза Александра Абрамова. Он увидел в командире агентурно-боевой единицы все, что хотел увидеть, и мудро положился на судьбу. Он наблюдал за реакцией Джеба, раздельно повторяя за генералом:
— Нашей группе ставится задача ликвидировать двух человек: Рафаэля Эспарзу и его дочь. Она представляет реальную угрозу...
— Кому? — резко перебил капитана Блинков.
— Интересам людей, на которых мы работаем. Хочу напомнить тебе правила игры, Джеб: мы посоветовались — и я решил. Я говорю «вперед!», ты отвечаешь «есть!», поворачиваешься к товарищам и произносишь последнее: «Работаем!»
