— Что?! — повторил Энрике, продолжая сокращать дистанцию. — Ты с кем разговариваешь, ублюдок?
На голову или на две, но Мартинес стоял ниже Энрике. Сейчас он разговаривал с одним из боссов клана. По пути в Сан-Мартин Блинков задал колумбийцу несколько вопросов. Энрике, начав раздраженно, закончил устало, словно отрубил. Рафаэль правил по-своему. Он подстраивался под новые времена, распустив охранные группировки, и окончательно пригрел на груди партизанское соединение. Он, неизбежно скатываясь к определению «музейный экспонат», терял влияние. Но — жил. И удерживал на плаву остатки некогда могущественной империи. «Мне жаль старика, — сказал напоследок Энрике. — Но он всегда бесил меня».
Сейчас его последний помощник сломил внутреннее сопротивление «колено». Энрике вплотную подошел к Мартинесу и коротко ударил его открытой ладонью в подбородок. Шлепнул. Не больно. Словно стеганул непокорного пса. Он поставил его на место. И во второй раз ударил его ногой в пах. Мартинес упал на колени и не смел сопротивляться. Он получил короткий удар в висок и едва не рухнул на землю.
— Что он делает? — морщился Кок.
— Я не могу спросить, что он делает. Если спрошу, буду похож на тебя.
«Сука, там всего два или три человека», — злился Кок, помаргивая покрасневшими глазами и гоняя желваки. Он устал. Гнев и усталость подкашивали ноги. Почти трое суток без сна. Его необоримо тянуло в маленький, но уютный отсек самолета. Компактный — пришло в голову Николая определение. Там он вытянет ноги и забудется в крепком и мирном сне. Он не откроет глаз, даже если борт снова попадет в воздушную болтанку.
Там два или три человека... А диверсионная группа смяла два отряда общей численностью сорок штыков. Штурм не займет больше минуты, но... там Паула. Николай незаметно посмотрел на командира: «Зря Джеб, ох, зря...»
Но Блинков был командиром группы. От него зависело как это решение, так и другие. Неожиданно в голову Николая вкралась провокационная мысль, рожденная в продолжение напутствий капитана Абрамова: «За мной всегда оставался приоритет скрывать то, чего вам знать не положено по статусу». Может, и Джеб что-то скрывает?
«Вот прилипала! — выругался на Паулу Кок. — Загубила парня своей латиноамериканской страстью». Ему захотелось обратиться к Джебу на манер товарищей-лесорубов из «Девчат»: «Илюша, может, тебе яишенки пожарить?»
— Золотые часики ей подари... — Кок внезапно замолчал и до хруста в суставах сжал реквизированный карабин. — Смотри, смотри, Джеб! Эспарза?
Они впервые увидели «легенду, которая должна умереть». Рафаэль эффектно появился в свете автомобильных фар, несмотря на то, что ступил он на открытую площадку со скоростью виноградной улитки. Он выполз пауком, не выпуская трепетной нити паутины. В ней билась Паула...
Николай испытал легкое потрясение. Его больше не взволновала бы встреча в этих диких местах с российским министром обороны. Он словно смотрел иллюстрацию на последней странице исторической книги. Просто картинка, а текста нет, он весь прочитан.
Рафаэль держал девушку за руку. Джеб видел эту картину в другом, нежели Николай, свете. Паула походила на заложницу, а ее отец на террориста, прикрывающегося ею. Сейчас он затребует транспорт, коридор, иначе...
В рации, работающей на приеме, наконец-то раздался голос Михаила Чижова:
— На месте. Вижу цель. Без приема.
«Да, Чижик, работай».
* * *
Чижик получил четкое распоряжение от командира: стрелять в Эспарзу на поражение. Как и для остальных бойцов, для снайпера преждевременное появление Рафаэля оказалось неожиданностью. То, что рядом была Паула, сюрпризом не являлось.
Чижов покинул джип метров за пятьдесят до его полной остановки. Маскируясь ярким светом обеих машин, он пробежал следом еще метров пятнадцать и, резко свернув с дороги, нашел укрытие за соседним забором. Он был полтора метра высотой. Снайперу пришлось вытянуться и оставаться в такой неудобной стойке вплоть до выстрела. Менять позицию нельзя: эта часть операции также носила определение быстротечной.
Михаил, глядя в оптику, пошарил ногой в поисках кирпича, камня, доски, что намного облегчило бы его положение, повысив его позицию хотя бы на пять сантиметров. Сейчас приклад упирался в плечо под острым углом, а при таком положении пули идут выше. Он бросил возиться, едва увидел в прицеле Мартинеса, и навел на него основной угольник прицеливания. Он смотрел обоими открытыми глазами и видел как цель, так и общую панораму.
Ветер слабый, волосы объекта слегка развеваются, колеблются ветки на дереве, шелестит листва. Похоже на песню. Но, даже если трава выстелется по земле, а кусты удержатся наклоненными, это не помешает точному выстрелу с тридцати пяти метров.
Краем глаза Чижик видел Тимура. Невысокого роста, плечистый, обутый в резиновые сапоги и скрывающий лицо под платком, он больше всех походил на одного из низкорослых партизан. Тимур вышел из машины и облокотился в ленивой позе на открытую дверцу.
Снайпер передал сообщение в тот момент, когда увидел Эспарзу и навел на него прицел. Он отрывисто прошептал в рацию, находившуюся в нагрудном кармане и ровно под прикладом винтовки. Чижик даже не изменил положения головы, касаясь рации губами.
Сейчас Чижик видел две цели. Правее головы Рафаэля находилась голова его дочери. Снайпер разглядел ее бледное лицо в обрамлении черных волос, заметил страх в ее распахнутых глазах. На кого она смотрит? Скорее всего на Энрике. Он в десяти... нет в восьми метрах от нее.
Чижик, чуть опустив винтовку, увидел то, чего при всем желании не могли разглядеть остальные бойцы. Это блестящий просвет между двумя, как оказалось, половинками трости Рафаэля. Нож, моментально определил Чижик. Или короткий и узкий меч: нижняя половина трости была не меньше тридцати сантиметров в длину. И разделялось это убойное оружие в считанные мгновения.
Снайпер подавил в себе желание передать Джебу: «Цель вооружена ножом». Не стоит напрягать его, в стиле Блинкова остановил себя Чижик.
Он помнил резкие указания командира, которые были чуть смазаны сноской: «Рафаэль может убить Паулу». Этого Чижик не мог допустить и без приказа.
Он не мог сразу выстрелить и по той причине, что за спиной Эспарзы неожиданно вырос еще один боевик. Он был вооружен карабином, держал его низко, словно целился в спину своему боссу и его дочери. Именно он сейчас представлял главную угрозу. На выстрел из снайперской винтовки он тут же мог ответить огнем из карабина. Не меняя позы, не меняя положения своего оружия.
Он был вооружен «М16А2» с механизмом ограничения очереди до трех выстрелов. Снайпер хорошо знал этот тип винтовки и в деталях представил себе храповик с тремя зубьями на оси шептала. Но даже форсированной очереди хватит на то, чтобы крепко задеть Паулу. Пули угодят ей точно в поясницу.
Нужно снимать боевика, а потом стрелять в Эспарзу. Другого выхода не было. Но для этого необходимо сменить позицию, переместившись хотя бы на пять метров влево. Тогда перед боевиком не будет заградительного щита.
