– Понятно.
Росс почувствовал, что больше не может врать.
– Вообще-то если честно, то не очень.
– Серьезно?
– Абсолютно. Привыкнуть к новой жизни оказалось труднее, чем я предполагал.
В трубке раздался вздох. Вздох облегчения?
– Я рада, что не одна такая.
– В самом деле? Тебе тоже не спалось?
– Я за ночь успела сложить мозаику из тысячи фрагментов.
– А я читал «Преступление и наказание». По крайней мере пытался читать.
– Бедняжка! Неужто было так плохо? – усмехнулась Пейдж. – А я смотрела «Трех бездельников».
– В самом деле?
– Клянусь тебе!
– Я еще смотрел канал «Магазин на диване».
– Да ну!
– Еле удержался от того, чтобы не заказать открывашку для консервных банок.
– Хорошо, что нашел в себе силы и удержался-таки.
– Если учесть, что у меня уже есть две штуки!
Пейдж рассмеялась снова, и пульс Росса тотчас участился. Прошло всего двадцать четыре часа, а он уже тоскует по ее смеху. Да, ситуация, пожалуй, даже серьезнее, чем он предполагал.
– Думаю, мы в конце концов привыкнем к жизни на свободе, – философски изрекла Пейдж.
– Конечно. Какие могут быть сомнения, – отозвался Росс без особой уверенности в голосе.
Возникла очередная пауза.
– Ну что ж, – произнесла она, – позвони мне, чтобы уточнить время завтрашней встречи.
– Обязательно. Послушай, Пейдж...
– Д-а-а?!
– Приятных тебе сновидений.
– Спасибо. Тебе тоже.
Повесив трубку, Росс задумался о том, удастся ли ему уснуть сегодня ночью. Затем напомнил себе, что кроме открывашек у него уже есть два совершенно ненужных ему тостера.
Глава 14
– Где Дуддл? – вырвалось у Жасмин, когда на следующее утро Карл Пейтон вошел в служебный кабинет Пейдж один, без собаки.
У Росса возникло желание срочно проглотить еще одну таблетку аспирина – настолько болезненно отдался в его голове резкий голос двоюродной сестры Пейдж.
А еще этот ее наряд. На Жасмин было лиловое платье пляжно-коктейльного типа, оставлявшее взору окружающих слишком многое для обозрения. В такой одежде в самую пору выступать на съезде представительниц древнейшей профессии. В кабинете же Пейдж этот откровенный наряд казался явно неуместным. Жасмин, конечно, женщина симпатичная, но ее вкус в одежде, мягко говоря, вызывает сомнения. А макияж? А прическа? Выкрасите парик Долли Партон в рыжий цвет, и вы легко представите прическу Жасмин.
Карл, наоборот, напоминал Россу типичного джентльмена-южанина из классических фильмов, одетого в безукоризненного покроя белый костюм с черным галстуком-шнурком.
Пейдж поспешно встала из-за стола, скорее всего для того, чтобы помешать их возможной стычке.
– Все в порядке, Жасмин! Я попросила Карла оставить Дуддла в приемной Бетти, чтобы пес не мешал нашему маленькому деловому совещанию. – С этими словами она посмотрела на бывшего супруга кузины. – Ты ведь привел его, а, Карл?
– Разумеется, – ответил Карл. – Я по крайней мере держу свое слово.
– Что ты хочешь этим сказать?! – моментально вскипела Жасмин. – Что я в отличие от тебя...
– Успокойтесь, – поспешил вступить в разговор Росс и тоже встал. Он испытывал такую страшную, прямо-таки непреодолимую усталость, что даже удивился, что ноги все еще держат его. Обойдя стол, он подошел к Карлу и обменялся с ним рукопожатием.
– Рад снова видеть вас, Карл. Вы не будете против, если мы вчетвером сядем за стол и цивилизованно, без задержек все обсудим? Можно начать в любую минуту.
– Приготовить тебе кофе, Карл? – предложила Пейдж.
– С удовольствием выпью чашечку, дорогая, – ответил Карл и, притянув ее к себе, чмокнул в щеку. – Рад снова видеть тебя, Пейдж. Ты сегодня очаровательно выглядишь!
Пейдж улыбнулась, и на ее лице промелькнуло выражение искренней симпатии. Это означало, что клиент Росса нравится ей. Но это ни в коем случае не мешает ей отчаянно, изо всех сил отстаивать интересы своего собственного клиента – Жасмин, сохраняя при этом нормальное, вполне доброжелательное отношение к Карлу.
Налив в чашку кофе, она, не спрашивая Карла, добавила сливок и добрую порцию сахара. Ей даже было известно, какой кофе тот пьет.
Росс наблюдал за ее быстрыми движениями, любовался ее стройными ножками и затянутой в элегантный темно-синий деловой костюм фигурой. Он не смог удержаться, чтобы мысленно не раздеть ее. Ему был знаком каждый дюйм, каждый тайный, интимный уголок ее тела. Ну, почти каждый. И каждый этот дюйм и уголок был ему дорог. Да, у Пейдж есть чем любоваться.
А от ее походки и движений Росс был в бешеном восторге. Пейдж отличали грация балерины и тело профессиональной стриптизерши. Сочетание было просто убийственным. Вот и сейчас она смотрелась великолепно. Разила наповал.
Пейдж протянула Карлу чашку, затем вернулась на свое место во главе массивного стола. Жасмин и Карл уселись на противоположных сторонах, друг напротив друга. Двоюродная сестра Пейдж старательно избегала взгляда своего пока еще нынешнего мужа, в то время как тот смотрел на нее исключительно как на свою будущую экс-жену. На его лице блуждала улыбка, подразумевавшая нечто вроде «Я знаю тебя намного лучше, чем ты сама».
Пейдж отпила из своей чашки и кивнула Россу. Тот успел заметить темные круги у нее под глазами – свидетельство очередной бессонной ночи. По идее ему следовало бы обрадоваться, но почему-то эти темные круги обеспокоили его. Тем не менее, вынужден был признать он, даже при явном недостатке сна Пейдж выглядела прекрасно. И все-таки поспать ей следует, иначе через пару дней она сляжет с нервным истощением.
Мысль об этом встревожила его. Даже слишком.
Росс силой заставил себя оторвать от Пейдж взгляд и обратился к Карлу:
– Мы все знаем, что Жасмин очень расстроена тем, что огромное количество незнакомых людей являются в особняк в Бакхеде без всякого предупреждения. Теперь решено, что все риэлторы, желающие осмотреть дом, должны сообщать о предстоящем визите не меньше чем за двадцать четыре часа. Верно?
– Именно так, – подтвердил Карл.
– Не понимаю, почему тебе так не терпится избавиться от особняка, – процедила Жасмин, в голосе которой тем не менее странным образом прозвучала искренняя обида. – Это был наш дом. Он что, теперь кажется тебе безвкусным и некрасивым?
– Нет, дорогая, просто он полон воспоминаний, – ответил ей муж. – Я никак не могу взять в толк, почему ты за него так цепляешься. Я думал, что ты купишь себе новый милый уютный домик.
