– Ты выглядишь усталой. – Марк внимательно смотрел на сестру.
Та кивнула:
– Уже поздно, а вечер выдался долгий. Спокойной ночи.
– О, не уходи, прошу тебя, – сказала Ли.
– Нет, она уже уходит, – вмешался Колсон.
– Я почитаю у себя в спальне, – спокойно сказала Шелли. – Ли, ежели что – кричи громче. Я исключительно хорошо управляюсь со своей тростью.
Девушка невольно рассмеялась:
– Спасибо. Я запомню.
Она в немом удивлении смотрела, как Шелли шла к двери, ловко огибая мебель, махнула им с порога и исчезла в темном коридоре. Ли поймала себя на мысли, что нужно протянуть руку и включить свет – там ведь совсем темно, и как же Шелли на лестнице... Потом она опомнилась – девушка может позаботиться о себе, и ей уж точно не нужен свет.
– Мне нравится, что ты так любишь свою сестру, – задумчиво сказала она.
– Она того заслуживает, – хмыкнул Марк. – Шелли ведет дом, заботится обо мне и занимается бизнесом.
– Каким? – поинтересовалась Ли, делая вид, что совсем не удивлена услышанным.
– Она организует вечеринки. Дни рождения и все такое.
– Здорово! – Ли с искренним восхищением покачала головой. – И уверена, у нее все получается замечательно.
– Само собой. Она моя сестра, не забыла?
– М-да. У каждого свой крест.
– Не говори. Хочешь чаю? Или кофе?
– А у тебя, случайно, нет вина или хереса?
– Смеешься, да? У нас полшкафа бутылками уставлено. Моя сестра повар, помнишь? Так чего твоей душе угодно?
– Хорошо бы сухого шерри, если есть.
– Уже несу.
Он исчез в кухне, а Ли воспользовалась моментом и оглядела комнату. Ей очень понравились фотографии на стенах – простые и безыскусные снимки, очаровательные, как полотна примитивистов. При выборе мебели хозяева руководствовались скорее соображениями удобства и функциональности, чем эстетики, и это она тоже одобрила. Немного потертая, но уютная – чего еще требовать от мебели? Не то чтобы кто-то спрашивал ее совета или интересовался мнением мисс Смит, но она все же его сформулировала и осталась собой весьма довольна.
Через минуту вернулся Марк с бокалом шерри для нее и вином для себя. Он поставил бокалы на низкий столик, и они уселись на старый диван. Ли вздохнула, пытаясь унять быстро бьющееся сердце. Надо же, даже перспектива разговора с этим мужчиной волнует ее.
И дело не во внешней привлекательности – хотя, чего уж там, мистер Колсон хорош со всех сторон. Но больше всего ее интриговала его загадочность. Девушка никак не могла понять, что же именно представляет собой этот человек. При первой встрече он показался ей туповатым работягой, который будет тщательно, но без энтузиазма выполнять порученную несложную работу. Сама Ли изображала дурочку, надеясь добиться от людей определенной реакции, а потому не испытывала комплексов по поводу притворства. Но она никогда бы не подумала, что мужчина способен ради каких-то своих целей разыгрывать идиота. По большей части представители сильного пола так заботились о своем имидже и превосходстве, что подобное поведение для них немыслимо.
И еще – Ли вдруг поняла это сию минуту – она переживала, притворяясь глупой и тупой, страдала от потери части себя, своего интеллекта, а Колсон притворялся играючи, ничуть не стесняясь того, что о нем подумает женщина. И это, пусть и против воли, вызвало в ней почти восхищение.
Кроме того, Марк с огромной нежностью относится к сестре... Ли вдруг ощутила непреодолимое желание узнать, какие еще, восхитительные и удивительные грани скрывает этот человек. Она не против, если грани эти будут открываться постепенно, одна за другой...
Но тут девушка одернула себя. С этой задачей ей не справиться. Она слишком неопытна, чтобы заставить человека открыться перед ней. Да и вообще, кто такая эта мисс Ли Смит, чтобы рассчитывать, что такой весь из себя крутой мистер Колсон будет поворачиваться к ней лучшими из своих сторон.
Она торопливо отпила шерри, взглянула на Марка и подозрительно спросила:
– Чему ты улыбаешься?
– Ты не собираешься немного разоблачиться и стать чуть меньше похожей на Кэнди?
– О! А можно?
– Я только за.
– А где у тебя ванная?
– Неужели ты не позволишь мне посмотреть, как устроена эта штука?
– Неужели ты на это рассчитываешь?
– Еще как!
– Может, в другой раз.
– Что ж. – Он притворно вздохнул, но потом рассмеялся и сказал: – Ванная в конце коридора. Первая дверь налево.
Ли с трудом заставила себя идти медленно, стремясь сохранить остатки своего достоинства. Захлопнув за собой дверь, она сдернула парик и встряхнула волосами. Потом вынула голубые линзы и наконец избавилась от самого ненавистного – накладного бюста. И к черту Марка и его слова, что такой она нравится ему больше. Какая разница – правда это или нет? Главное, что в естественном виде она самой себе нравится гораздо больше! Ну и что, что у нее не такая большая грудь. Честно сказать, это огромное облегчение – знать, что взгляд любого встречного не начинает сразу же скользить к югу от твоих глаз. Минуточку. Это очень простая, но важная мысль. Ну-ка, еще разок.
«Да, признаю, что я не красавица. И если люди меня любят – то не за мои внешние параметры, а просто потому, что им нравится Ли, вся целиком. И это хорошо».
Девушке показалось, что с души вдруг упала тяжесть. Боже, как же хорошо быть собой!
Она выпорхнула из ванной, сверкая счастливой улыбкой. Единственным досадным моментом оставался костюм Кэнди, который невозможно было немедленно сменить на что-то более подходящее. Но раз поделать с этим ничего нельзя, то и беспокоиться не стоит, решила новая, мудрая Ли.
Марк встретил ее приветливой улыбкой и спросил:
– Чувствуешь себя лучше?
– Намного!
– И выглядишь тоже гораздо привлекательнее.
– Не думаю... но так я ближе к себе самой.
– Наконец-то!
– Что наконец?
– Это огромный прорыв – ты предпочитаешь быть самой собой!
И он прав, подумала Ли, отпила еще шерри и сказала:
– Ну вот, я во всем созналась, и мне нечего больше скрывать. Теперь твоя очередь.
– Ну, если уж придерживаться фактов, то ты не совсем сама созналась. Я тебя поймал...
– Не уходи от вопроса.
– Ладно. Что ты хочешь знать?
– Кто ты, для начала.
– Ну, меня и правда зовут Марк.
– Очень смешно.
Он улыбнулся, и внутри у девушки что-то дрогнуло. Где-то очень глубоко. Непредвиденная реакция организма, но с физиологической точки зрения довольно естественная, сказала себе Ли, не желая признаваться, что испугалась собственных ощущений.
