Однако когда ее руки выпустили том, дверь широко распахнулась, и все мысли о книге улетучились при виде того, что появилось на пороге.
Некогда эта четверка была гордостью отряда Хобарта: самые умные, самые жестокие. Однако нынешняя ночь, до краев полная алкоголя и соблазнов, не только расстегнула на них штаны. Ночь вывела из-под контроля их разум Словно то свечение, которое Сюзанна когда-то видела на Лорд-стрит над головами людей и ясновидцев, каким-то образом забралось внутрь этих четверых. Расцарапанная кожа на их лицах и конечностях вздулась и сочилась кровью, темные пузыри шевелились под кожей, как крысы под одеялом.
В ужасе от этой напасти, они в клочья разодрали на себе одежду, их торсы блестели от пота и крови. А из глоток вырывались нестройные звуки, которые рыцарь и дракон услышали из книги. Животное состояние полицейских подтверждалось дюжиной жутких деталей: у одного лицо кривилось, обращаясь в рыло, руки другого утолщались, словно лапы.
Вот так, решила Сюзанна, ясновидцы противостоят оккупантам. Они избрали пассивное сопротивление: чарами навели морок на армию завоевателей, породив многочисленные кошмары. Сюзанна была готова ко многому, но это зрелище ее потрясло.
Один из стаи уже ввалился в комнату. Его рот и лоб кривились, готовые взорваться. Он явно пытался что-то сказать Хобарту, но его глотка могла воспроизвести лишь нечто вроде жалобы кота, схваченного за шкирку.
Хобарт не собирался вникать в его мяуканье. Он нацелил свое оружие на несчастного, приближавшегося к нему.
— Не подходи, — приказал он.
Его подчиненный что-то невнятно промычал. Из его открытого рта стекала слюна.
— Убирайся! — ответил ему Хобарт. И сделал шаг навстречу четверке.
Их вожак попятился, как и все остальные, застрявшие в дверях. Не из страха перед оружием, поняла Сюзанна, а просто потому, что Хобарт был хозяином. Новые тела подтверждали то, что в них вбили за долгие годы тренировок: они — лишенные собственного разума животные, стоящие на страже закона.
— Вон! — снова приказал Хобарт.
Они уже пятились в коридор, ярость их утихла, уступив место страху перед Хобартом.
Еще миг, и больше ничто не отвлечет его внимания, подумала Сюзанна. Он снова сосредоточится на ней, и шаткое преимущество, полученное благодаря этому вторжению, будет утеряно навсегда.
Ей нужно полагаться на собственное чутье, другого случая может не представиться.
Улучив момент, Сюзанна подбежала к Хобарту и вырвала книгу из его руки. Он вскрикнул и обернулся к ней, все еще целясь в завывающую четверку, чтобы не подпустить их ближе. Как только он отвел от них глаза, твари снова начали придвигаться.
— Отсюда нет другого выхода, — сказал Хобарт Сюзанне, — только через эту дверь. Неужели ты захочешь пойти туда?
Твари, кажется, почувствовали, как что-то назревает, и принялись завывать еще громче. Словно в зоопарке перед кормежкой. Сюзанна не пройдет и двух шагов по коридору, как они набросятся на нее. Хобарту удалось ее поймать.
При этой мысли она ощутила, как изнутри поднимается менструум, всплывает с захватывающей дух скоростью.
Хобарт тотчас догадался, что она собирается с силами. Он быстро подошел к двери и захлопнул ее перед носом воющей стаи, затем снова посмотрел на Сюзанну.
— Мы видели кое-что, верно? — проговорил он. — Только ты никому не расскажешь об этом. Ведь чтобы рассказать, надо остаться в живых.
Он нацелил пистолет ей в лицо.
Сложно сказать, что именно произошло потом. Может быть, Хобарт выстрелил и пуля чудесным образом ушла далеко в сторону, разбив окно у нее за спиной. Так или иначе, но ночной воздух хлынул в комнату, а в следующий миг менструум наполнил Сюзанну с головы до пят, развернул на месте, и она кинулась к окну, не успев осознать, куда ее влечет, пока не оказалась на подоконнике и не спрыгнула вниз.
Окно находилось на третьем этаже. Но было поздно размышлять о таких мелочах. Она уже прыгнула, или выбросилась, или… полетела!
Менструум подхватил ее, растянувшись до стены противоположного дома, и позволил соскользнуть из окна на крышу по его прохладной спине. Это был не совсем полет, но казалось именно так.
Улица промелькнула внизу, когда Сюзанна съехала по сгустившемуся воздуху к карнизу соседнего дома, чтобы взлететь и перенестись через крышу. Она слышала, как крики Хобарта затихают за спиной.
Конечно, она не может вечно отсиживаться на крыше, но во время полета ощущения были самые восхитительные. Она скатилась вверх тормашками на следующую крышу, и как раз в этот миг первый проблеск зари возник между холмами. Вскоре свет разлился над шпилями и трубами, а затем и ниже, над площадью, где уже проснулись навстречу новому дню птицы.
Когда Сюзанна спустилась на площадь, они загалдели, встревоженные поворотом эволюции, породившим подобную птицу. Ее приземление, должно быть, убедило их в том, что такая модель еще нуждается в серьезной доработке. Она прокатилась по мощеному тротуару — менструум смягчил приземление — и остановилась в нескольких дюймах от мозаичной стены.
Дрожа и ощущая тошноту, Сюзанна поднялась на ноги. Весь полет занял не более двадцати секунд, но уже слышались звуки тревоги, поднятой на соседней улице.
Сжимая в руках подарок Мими, она кинулась прочь с площади и из города. Дорога вынудила ее сделать круг и дважды чуть не привела в руки преследователей. С каждым шагом Сюзанна получала по новому синяку, но главное — после этого ночного приключения она выжила и поумнела.
Жизнь и мудрость. О чем еще можно мечтать?
IX
Пожар
За те сутки, пока Сюзанна выясняла отношения с Хобартом в Идеале и Дремучем Лесу, Кэл и де Боно посетили не менее удивительные места. Они переживали свои горести и откровения, они тоже были ближе к смерти, чем им хотелось бы.
После расставания с Сюзанной они шли в сторону Небесного Свода молча, пока де Боно вдруг не спросил:
— Ты ее любишь?
Как ни странно, та же самая мысль занимала Кэла, однако он не ответил на вопрос. Откровенно говоря, парень смутил его.
— Ну и дурак! — возмутился де Боно. — Почему вы, чокнутые, боитесь собственных чувств? Она достойна любви, даже мне это понятно. Так почему бы не сказать об этом?
Кэл пробурчал что-то. Де Боно прав, но он не собирается выслушивать поучения какого-то юнца.
— Ты ее боишься, верно? — продолжал де Боно.
Это замечание еще сильнее задело Кэла.
— Господи, конечно нет, — ответил он. — С чего мне ее бояться?
— У нее есть сила, — ответил де Боно, снимая свои очки и изучая раскинувшуюся впереди землю. — У большинства женщин она есть. Именно поэтому Старбрук не пускает их на свое поле. Это выводит его из равновесия.
