— Кто же хотел его похитить? — спросила миссис А.
Шедуэлл указал на кайму ковра.
— Вот в этом месте, как вы можете видеть сами, кусочек Сотканного мира оторван, — признался он. — Он очень мал, но в нем было заключено несколько обитателей Фуги. — Он говорил и следил за лицами покупателей. Их явно встревожили его объяснения, и они отчаянно желали услышать подтверждения реальности своих мечтаний.
— И они пришли сюда? — уточнил Норрис.
— Именно так.
— Покажите нам их, — предложил король гамбургеров. — Если они здесь, давайте на них посмотрим.
Шедуэлл сделал паузу, прежде чем ответить.
— Ну, может быть, на одного, — согласился он.
Он был готов к этой просьбе и уже обсудил с Иммаколатой, кого из пленников они продемонстрируют. Он открыл дверь, и Нимрод, вырвавшийся из объятий Карги, затопал по ковру. Кого бы ни чаяли увидеть покупатели, голый младенец в их список явно не входил.
— Что это такое? — засопел Рахим-заде. — Вы принимаете нас за идиотов?
Нимрод смотрел на Сотканный мир под ногами, а со всех сторон его окружили любопытные. Они рассматривали его. Он быстро поставил бы их на место, но Иммаколата кое-что сделала с его языком, и он не мог даже пикнуть.
— Это один из ясновидцев, — объявил Шедуэлл.
— Это ребенок, — возразила Маргарет Пирс, и в ее голосе звучала нежность. — Бедный ребенок.
Нимрод уставился на женщину: отличная большегрудая особь, решил он.
— Он вовсе не ребенок, — возразила Иммаколата.
Она незаметно проскользнула в комнату, и теперь все глаза были устремлены на нее. Все, кроме глаз Маргарет, все еще смотревшей на Нимрода.
— Некоторые из ясновидцев способны принимать чужие обличья.
— И этот? — спросил ван Ньекерк.
— Безусловно.
— Что за ерунду вы пытаетесь нам внушить, Шедуэлл? — произнес Норрис. — Я не собираюсь…
— Заткнись, — оборвал Шедуэлл.
Норрис замолчал от потрясения; бесчисленное множество бифштексов было съедено с тех пор, когда с ним в последний раз говорили подобным тоном.
— Иммаколата может снять заклятие, — произнес Шедуэлл, посылая по воздуху слово, как «валентинку».
Нимрод видел, как инкантатрикс соединила большой и средний пальцы, через получившееся кольцо резко втянула в себя воздух и небрежно выдохнула заклинание, меняющее облик. По телу Нимрода прошла дрожь, и он даже обрадовался этому, ему осточертела младенческая безволосая кожа. Его колени задрожали, и он повалился на ковер. Вокруг слышались восхищенные шепотки, по мере его разоблачения становившиеся все более громкими и все более изумленными.
Иммаколата возвращала его в прежнее тело без церемоний. Он морщился, пока трансформировалась плоть. Во время поспешного восстановления анатомии был один деликатный момент, когда он ощутил, как опустились на место яички. После того как мужское естество Нимрода приобрело надлежащий вид, накатила вторая волна роста; кожа потрескивала от прораставших на животе и на спине волос. Наконец вместо лика невинности проступило его настоящее лицо, и Нимрод снова стал самим собой, со всеми своими причиндалами.
Шедуэлл посмотрел на лежавшее перед ним существо, чья кожа была голубоватой, а глаза золотыми, потом перевел взгляд на покупателей. Не исключено, что этот спектакль удвоит предполагаемую цену за ковер. Это была магия, магия во плоти, более реальная и более завораживающая, чем он мог ожидать.
— Что ж, вы показали товар лицом, — произнес Норрис безучастным голосом. — Давайте вернемся к цифрам.
Шедуэлл придерживался того же мнения.
— Может быть, ты уведешь нашего гостя? — обратился он к Иммаколате.
Но не успела она шевельнуться, как Нимрод вскочил и упал на колени перед Маргарет Пирс, покрывая поцелуями ее лодыжки.
Это безмолвное, но волнующее представление подействовало. Женщина опустила руку, чтобы провести ладонью по густым волосам Нимрода.
— Оставьте его со мной, — попросила она Иммаколату.
— Почему бы нет? — сказал Шедуэлл. — Пусть смотрит…
Инкантатрикс молча нахмурилась.
— Не будет никакого вреда, — заверил Шедуэлл. — Я смогу его контролировать.
Иммаколата ушла.
— Итак… — произнес Шедуэлл. — Давайте возобновим торги!
2
Где-то между кухней и лестничным пролетом Кэл вспомнил, что безоружен. Он быстро вернулся и обследовал кухонные ящики, пока не наткнулся на широкий нож. Вряд ли эфирные тела сестер можно поразить обычным лезвием, однако тяжесть ножа в руке несколько успокаивала.
Подошвы заскользили по крови, когда он начал подъем, и лишь по счастливой случайности он не свалился вниз, схватившись свободной рукой за перила. Кэл мысленно обругал себя за неуклюжесть и дальше пошел медленнее. Наверху не было заметно исходящего от сестер свечения, но он понимал, что они где-то рядом. Кэл был до смерти напуган, однако не сомневался: какие бы ужасы ни ждали впереди, он отыщет способ прикончить Шедуэлла. Если понадобится свернуть шею негодяю голыми руками, он это сделает. Коммивояжер разбил сердце Брендана и уже заслужил смертную казнь.
Наверху Кэл услышал голос, точнее, несколько голосов: люди о чем-то спорили. Он прислушался внимательнее. Это был вовсе не спор. Они торговались, и голос Шедуэлла звучал отчетливо: он вел торги.
Воспользовавшись шумом, Кэл пересек площадку и приблизился к первой из нескольких дверей. Осторожно приоткрыл ее и вошел. Маленькая комната оказалась пуста, дверь в смежную комнату приотворена, и оттуда просачивался свет. Оставив открытой дверь, ведущую на площадку — на случай, если придется быстро отступать, — Кэл заглянул во вторую комнату.
На полу лежали Фредди и Апполин, Нимрода нигде не было. Кэл внимательно вгляделся в темные углы, убеждаясь, что там никто не затаился, затем открыл дверь шире.
Перебивающие друг друга и делающие ставки голоса носились в воздухе, и под этот шум, заглушавший остальные звуки, Кэл двинулся к пленникам. Они лежали неподвижно, рты их были заткнуты кусками какой-то эфирной ткани, глаза закрыты. Очевидно, кровь на лестнице принадлежала Фредди: он больше всех пострадал от столкновения с сестрами, от его лица тянуло смрадом их прикосновений. Хуже всего выглядела рана между ребрами, нанесенная его же собственными ножницами. Ножницы до сих пор торчали в ней.
Кэл вынул изо рта Фредди кляп — он зашевелился у него в руке, словно набитый личинками, — и услышал дыхание раненого. Однако тот не приходил в сознание. Тогда Кэл вынул кляп изо рта Апполин; она выказала более ясные признаки жизни: застонала, как будто просыпалась.
