Вид обнаженного Кэла, спящего на ее простынях, которые и по виду, и на ощупь напоминают растаявшее ванильное мороженое, согревал ее душу. Она не могла наглядеться. Просто обложка календаря. Мистер Январь-тире-Декабрь, двенадцать в одном. Скотти считала, что ее мнение вполне объективно, несмотря на то что она любила Кэла, обожала каждый дюйм его тела.
Вот он улыбается ей, настоящий Мистер Зимний Месяц на празднике, который устраивали в полицейском управлении в День благодарения. Вот он под рождественской гирляндой из веток омелы и в вихре конфетти в канун Нового года. В феврале, получив на День святого Валентина несколько коробок с шоколадом, естественно, в форме сердца, от своих поклонниц, он после весело смеялся вместе с ней в патрульной машине, когда они вдвоем поедали конфеты… В марте она впервые увидела его в тренажерном зале. Он был в спортивном костюме. В апреле он щеголял в бейсбольной форме, которая так ему шла. Лучше, пожалуй, он смотрится только в своем мотоциклетном обмундировании.
В ту первую ночь, которую они провели в «Приюте у Мод», он был в одних трусах, и с тех пор все мысли ее были заполнены Кэлом; Кэл полуобнаженный под струей воды из шланга; Кэл с голым торсом в розарии; Кэл в одних джинсах красит стены, чинит окна, возится в гараже, купает собак, занимается с ними.
Прошлой ночью Кэл Уит подарил ей незабываемые минуты восторга и любви. Утром она покинула их ложе и укрылась в душе, чтобы спокойно поплакать. Потерять то, что сейчас возникало между ними, будет больно, невыносимо, потому что все хорошее когда-нибудь кончается. Заниматься любовью, без презерватива, хотя и в первый раз, было безответственно и совсем не похоже на них обоих.
А вот разрушить в самом начале все, что могло бы у них получиться, своими придирками к мелочам, сомнениями, постоянным страхом она может в самый короткий срок.
И все же, так и не заставив себя снова спуститься вниз и заняться делом, Скотти теперь стояла в дверях своей комнаты и любовалась Кэлом. Он крепко спал, вытянувшись на животе, открытый для всеобщего обозрения. Скотти непроизвольно обвела глазами его фигуру, начиная от больших ступней, вдоль четко очерченных мышц длинных ног и идеальной формы ягодиц к широкой спине и плечам, и заканчивая темным затылком.
Наконец-то она кого-то полюбила. Хотя ни он, ни она так и не сказали ни слова о любви, прошлая ночь останется с ней навсегда. И сегодняшнее утро она тоже сохранит в памяти. Как самую большую драгоценность…
Кэл что-то невнятно пробормотал. Обычно он был бодрым и готовым к активным действиям в любое время суток, включая раннее утро, но сегодня ему с трудом удалось оторвать голову от подушки. Наконец его глаза остановились на Скотти уже осмысленно, и он нахмурился.
— Ты в одежде.
— Кто-то же должен выгуливать собак. Нести караул в форте. Носить одежду, — улыбнулась Скотти.
— Сегодня же воскресенье. Давай чуть-чуть отдохнем. Мы заслужили.
— Знаю.
— Тогда иди сюда. — Он поманил ее рукой, шепча ласковые слова; лицо его смягчилось. — Иди, ну иди же…
Скотти поняла, что стоит ей подойти слишком близко, и никакой одежды на ней не останется вовсе. Воспоминания прошедшей ночи сверкнули между ними подобно электрическому разряду.
— Я думаю, нам…
— А ты не думай. Просто иди сюда.
Скотти сделала шаг и остановилась возле углового столбика кровати. Кэл сел, и солнечный свет залил его гладкие, мускулистые плечи и руки, запутался в густой поросли на груди, играя в темных завитках, которые тонкой полоской спускались по животу вниз. Скотти ждала и старательно отводила взгляд от призывной «дорожки».
— Ну хорошо, — сказал Кэл обреченно. — Я готов тебя слушать.
Скотти подумала, что нетерпение, пожалуй, единственный его недостаток; но сейчас Кэл, надо отдать ему должное, старался изо всех сил. Он действительно был готов слушать.
— Я думаю, нам надо пригласить Джексона в следующее воскресенье. На день открытых дверей.
— Скотти, мы с тобой уже…
— Я знаю, и я полностью с тобой согласна. Не обязательно приглашать самого Бута, и Кита с Коди. Только Джейсона.
— Но…
— Он хорошо здесь работал, согласись. Иначе ты бы не доверил ему ключ от калитки. Тем более я обещала, что мы отдадим ему Уиннера. Он уже привязался к щенку и, в конце концов, его заслужил. Что бы ни делали его братья, Джейсон не должен отвечать за их поступки. Будет просто несправедливо с нашей стороны.
Скотти ощутила на себе его взгляд; Кэл, судя по всему, обдумывал ее слова. Из окна доносился уже привычный легкий шум воскресного утра. Огромная старинная кровать, застеленная роскошными простынями, и знакомые мелочи и безделушки на комоде наполняли комнату духом прошлого и вместе с тем ощущением настоящего, сиюминутного, неизменного и желанного. Скотти очень любила такое единение прошедшего с сегодняшним днем.
И вдруг на нее опять нахлынул знакомый удушающий страх, продолжая держать ее железной хваткой. Даже пришедшая к ней прошлой ночью уверенность в себе, казалось, подтвержденная сексуальными отношениями, растаяла под утро. Их отношения всегда были партнерством равных, равных в самом лучшем смысле слова. Теперь же мгновенно возникшие между ними разногласия заставили ее почувствовать угрозу.
— Если Джейсон принимал участие в последней вылазке, когда они все тут у нас разгромили, — твердо сказал Кэл, — он тем самым перечеркнул все свои прошлые заслуги. Достаточно того, что мы не подали на них в суд.
— А если не принимал?
Кэл тяжело вздохнул. Он действительно совершенно не терпел людей, которые нарушали законы. Да и Скотти на самом деле тоже. Но для Кэла все сводилось к черному и белому: подозреваемый есть подозреваемый, независимо от возраста и обстоятельств.
Кэл вырос в хорошем надежном доме. Он просто не мог понять, что происходит в головах у таких мальчишек, как Джейсон.
— Джейсону же всего тринадцать. Даже если он и был здесь вместе с братьями, ему стоит дать еще один шанс.
— Только не так быстро. Я просто не выдержу его присутствия. Мне нужно время, чтобы остыть.
— Если мы будем тянуть время, вражда окончательно нас затянет.
— Слушай, ты вообще за меня или за него? Ты помнишь, во что они превратили наш двор? Если бы не волонтеры, мы бы до сих пор не справились со всем, что они здесь натворили. И мы все еще не можем спокойно выпускать собак, зная, что они могут напороться лапами на какой-нибудь оставшийся в траве осколок.
— Я все понимаю. Но согласись, мы уже в основном пришли в себя. А Джейсону некуда податься, он живет там, где живет, и с теми, с кем живет. Ты ведь не знаешь, как трудно ему. Когда рушится семья. Когда дом уже не дом.
Скотти видела, что Кэл уже не так враждебно настроен. Выбравшись из постели, он обернул бедра попавшимся под руку мягким покрывалом с кружевами, и подошел к ней.
